Фантастические циклы романов. Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
– Все, мне надоел этот разговор. Немедленно собирайте свои вещи и отправляйтесь на «Стремительный». В случае неповиновения у казаков есть приказ связать вас, ваши сиятельства, – явно специально обобщил он супругов в одном обращении и добавил уже лично для меня: – А вас, молодой человек, если вздумаете взбрыкнуть, казаки просто зарежут, теперь уже как проснувшегося хомячка. Очень удачное сравнение. Нужно запомнить.
Высказавшись, посол позволил себе искреннюю, наполненную чистейшим ядом ухмылку. Он резко развернулся и вышел из библиотеки, а вот оба беролака остались, и вид они имели очень решительный.
Впрочем, лично мне закуклиться в случае чего не светит, по крайней мере живьем. Как бы ни хотелось хоть что-то сделать с драконом-детоубийцей, схватка с двумя беролаками и одним волколаком может иметь только один вполне предсказуемый итог.
Об этом постоянно твердил здравый смысл, а вот честь, непонятно каким образом пустившая корни в моей циничной душе, вопила о неповиновении.
Собрались мы действительно быстро, особенно я. Вещей у меня немного – маленький чемодан с вещами и чуть побольше с забравшимся туда котом. Баула с оружием, так же как трости и двуствольника, мне никто возвращать не стал.
– Ну ты и разъелся, свинтус эдакий, – проворчал я, поднимая изрядно потяжелевший чемодан-переноску. – Вернемся домой – посажу на диету.
В ответ из нутра чемодана донеслось не очень-то расстроенное фырканье.
Ну да, вряд ли у меня получится как-то повлиять на сердобольную бабу Марфу.
Загрузились мы в один паромобиль, и если учитывать обоих беролаков, телохранителя-оборотня и горничную княжны, поездка получилась не очень-то комфортабельной. Даша предвидела это и заняла пассажирское кресло в пилотском отсеке паромобиля рядом с непривычно молчаливым водителем.
Столица Цинской Империи провожала нас угрюмой тишиной и редкими ночными прохожими. Но все равно даже такой недружелюбный Пекин был экзотически прекрасен. Мне хотелось хоть как-то нарушить неприятное молчание, но ни одна из вертевшихся в голове тем не подходила для общения в столь тесном кругу.
Хотя…
– Граф, я так и не узнал, как вы меня нашли после похищения.
– Все случилось на удивление буднично, – ответил сквозь зубы Антонио, которого не особо радовало слишком уж близкое соседство с беролаком, сидящим с ним буквально плечом к плечу. Да и вообще не особо приятно пахнущий казак был явно не в его вкусе. – Вас притащил рикша на своей таратайке. А ему ваше потрепанное тело загрузили какие-то неизвестные личности, сунув неплохую плату и указав на наше посольство. Хорошо, что он, взяв деньги, не сбросил вас в какой-то вонючей канаве.
Да уж, действительно хорошо. Никогда не любил состояние беспамятства и не понимал, зачем нужно надираться так, что узнаешь о вечерних приключениях только на следующий день из уст более памятливых собутыльников. Зачем вообще тогда пить, если не сохранять в памяти самые пикантные моменты?
Больше тем для обсуждения у меня не нашлось, и в аэропорт Пекина мы прибыли, сохраняя дружное и угрюмое молчание.
Паромобиль без задержек проехал явно предупрежденный о нашем появлении блокпост и подкатил к причальной мачте. Над нами нависла немалая громада «Стремительного».
Интересно, успели авиаторы соскучиться по мне, особенно лейтенант Митрохин? Даже не знаю, как теперь быть с Леонардом. Ну не сидеть же ему весь полет в чемодане. Думаю, княжна не допустит такого издевательства над понравившимся ей животным.
Узнать, насколько соскучился по мне экипаж дирижабля, так и не удалось. Сразу после подъема на лифте меня проводили в знакомую каюту и тупо заперли.
Дернув пару раз ручку двери, я равнодушно пожал плечами, выпустил Лео из чемодана и лег спать. Последние дни выдались очень беспокойными и скупыми на сон, так что уснул я очень быстро.
И кто бы сомневался, что практически сразу же придется проснуться. Мой опыт воздушных путешествий подсказывал, что мы уже в небе, но раньше в выделенной мне каюте не было так свежо. И все же не это заставило меня проснуться, а странно тихое и какое-то нерешительное подвывание кота. В этот раз мне даже не дали дернуться.
Да и куда тут дергаться, если даже сглотнуть страшно: кадык подпирает острейшая кромка кинжала. Теперь понятна нерешительность Лео. Сообразительный кот просчитал, что лишний шум лишь подвигнет незнакомца на резкие движения. А они сейчас крайне нежелательны для целостности моей шкурки.
Впрочем, насчет незнакомца я погорячился. Лица этого китайца я опознать не мог, но был уверен, что передо мной лишившийся своей возлюбленной ракшас. А учитывая, что причиной его личной трагедии являюсь именно я, оставалось только гадать, почему он еще не вскрыл мне глотку.
Неужели готовит последнее слово?
Так оно и оказалось, хотя блеснуть красотой слога китайцу не удалось:
– Я не мочь мстить Ихей. Я мочь мстить ты.
Не очень складно, но вполне понятно.
– Не нужно мне мстить, – просипел я и понял, что выбрал неверную тактику, так как не увидел в глазах китайца понимания. – Ты не мстить я. Мы… ты и я мстить Ихей.
Не знаю, что он от меня хотел услышать, возможно, слова, дающие повод не брать грех на душу. Если так, то мне срочно нужно дать такой повод столь нервному и резкому парню.
Но только как?
Этот же вопрос был написан на лице китайца, но с другим подтекстом. Да и вопросительные интонации в его быстрой тарабарщине говорили о том же.
Думай, Игнат, думай! Стоп, кажется, есть одно слово, мелькнувшее в нашем разговоре с переводчиком:
– Ханьдзи, – просипел я и для убедительности чуть приподнял руку, делая движение пальцем, будто что-то пишу.
Вот спрашивается, почему бы не подучить с переводчиком китайский? Хорошо хоть запомнил слово, означающее общее понятие письменности.
Наконец-то нож отодвинулся от моего горла, и я смог нормально сглотнуть, а также осмотреться. Сразу стало понятно, как оборотень оказался в моей каюте. Он выворотил иллюминатор из не очень-то прочной стены. Но непостижимо – как он сумел втиснуться в такой узкий проем?
Да потому что кошка, блин! Этим же можно объяснить странную нерешительность Леонарда. Неужели здесь есть какая-то звериная иерархия? К волколакам кот не испытывал ни страха, ни почтения, а сейчас вот сидит понурившись и тихо подвывает каким-то своим кошачьим горестным мыслям. Не исключено, что и о появлении ракшаса он оповестил вовремя, но моя усталость стала причиной теперешнего бедственного положения.