Фантастический триллер
Шрифт:
— Вполне уверены. Мы потеряли очень много времени, прежде чем поняли, что происходит что-то необычное. Все, с кем это произошло, были ценные люди, и все они заслуживали доверия. Все они вдруг потеряли интерес к работе, начали действовать совершенно не в духе своего характера и в конце концов пропали для своей страны. С одними это произошло быстрее, чем с другими. Некоторые исчезли, едва успев крикнуть короткое: «Прощай!» Другие брали отставку, уезжали в отпуск и никогда больше не возвращались. Некоторые покидали страну. Мы знаем, что они сейчас
— И что с ними произошло?
— Все трое твердо стояли на позиции, что имеют право жить, где хотят и выполнять работу, которую хотят. Та работа, которой они занимаются сейчас, намного хуже оставленной, но они уверяют, что это их больше устраивает, и не хотят объяснять причины. По мнению агентов, которые с ними разговаривали, они все чем-то напуганы и совершенно не хотят отвечать ни на какие вопросы.
— Я не осуждаю их, — сказал Брансон. — Мне тоже не нравится, когда за мной цепляется хвост, куда бы я ни пошел. Я ударил вас по зубам не просто так. Я считал, что пришло время научить вас жить самому и дать жить другим.
Не обратив внимания на это замечание, Рирдон продолжал:
— После этого они пропадали снова и находились уже в других местах и занятые другой работой. Мы решили не спускать глаз с них, но не беспокоить их больше. Мы встали перед фактом, что мозги перестали работать на нашу страну, и нам надо было найти путь исправить ситуацию. Их ложь — это слабость нашей добродетели: другие режимы заставили бы их говорить.
— Итак, вы наклеили на меня ярлык еще одного мятежника из этого списка? — спросил Брансон, вздохнув от того, что истинная причина его бегства осталась им неизвестной.
— Если бы одного, — вздохнул Рирдон. — В тот день, когда мы решили взять вас под наблюдение, появился еще один парень с теми же симптомами, что и у вас.
— Выяснили, что с ним?
— Нет, но я думаю, выясним, — сказал Рирдон. — Вам, конечно, неизвестно, но мы разослали своих людей по всем научным центрам, которые занимаются вооружением. Эти люди собирают информацию о всех, кто вдруг резко бросил работу, кто начал проявлять признаки надлома или просто странно вести себя. Таким образом мы вышли и на вас.
— Кто навел вас на меня?
— Не будем об этом, — махнул рукой Рирдон, — это был некто, кто считал, что вы на данный момент несколько не в себе.
— Могу поспорить, что Кейн, — прошипел Брансон, — он всегда считал себя психологом-любителем.
— Я не играю с вами в отгадки, так что не надо меня провоцировать.
— Хорошо. Принимаю это правило.
— Итак, я продолжаю. Я рассмотрел все свидетельства о вашем поведении, следовал за вами повсюду и пришел к выводу, что вы очень нервничаете и готовы бросить хорошую работу, обжитой дом и пуститься в бега. А ведь на такой шаг должно толкнуть нечто серьезное… Мы должны знать, что заставило вас это сделать, если мы поймем причины, то сможем это остановить.
— Ну, в моем случае вам придется долго искать то, чего нет, — заявил Брансон.
— Я вам не верю. Знаете, о чем я подумал? Я думаю, что вы узнали о какой-то угрозе для вас и для вашей жены или для ваших детей!
Брансон ничего не ответил.
— Нет такой угрозы, которую мы не смогли бы отвести, — сообщил Рирдон, обнадеженный молчанием собеседника. — Мы можем встретить эту угрозу и ликвидировать ее, но для этого нам надо знать, что это за угроза, иначе мы будем тыкаться вслепую. — Рирдон уперся взглядом в Брансона. — Если кто-то угрожает вам, скажите, как и кто. Я могу поклясться своей жизнью, что мы сумеем с ним справиться.
«Ха, это смешно! Правительство будет защищать преступника, которого само же и казнит, если узнает правду. Рирдон говорит о врагах на другом конце планеты, когда истинная угроза таится в законе этой страны, вооруженном электрическим стулом и газовой камерой».
Вмешательство военной разведки теперь было понятно. Она работала с полицией рука об руку, не зная этого. Первые подозревают, что его принуждают к предательству, вторые не могут найти ниточку, которая приведет их к убийце. Несколько неприятно, что разведка смотрит на него, как на перспективного дезертира, но радует, что полиция топчется на месте.
— Я прав? — настаивал Рирдон. — Чья-то жизнь под угрозой?
— Нет!
— Лжете!
— Думайте как хотите, — устало сказал Брансон. Рирдон отвернулся к окну и начал вглядываться в пейзаж, мелькающий за окном. Несколько минут он сидел молча, погруженный в свои думы. Вдруг он резко повернулся и спросил:
— Каким образом здесь замешан Бельстон?
Брансон вздрогнул и побледнел. Это было, как удар в солнечное сплетение.
— Что вы хотите этим сказать?
— Вы все еще продолжаете врать, но вас выдает ваше лицо. Бельстон имеет большое значение для вас, это нечто черное и пугающее, и в то же время он тянет вас, так как вы хотите что-то выяснить.
— Если вы знаете так много, то должны знать остальное.
— Не знаю. И, думаю, вы тоже не найдете то, что ищете. — Рирдон сжал кулаки и внимательно начал рассматривать костяшки пальцев. — Я догадываюсь, почему ваши поиски безуспешны.
— Ну давайте, догадывайтесь, если это вас развлекает.
— Вы хотите наладить контакт с кем-то, кто вам неизвестен, и причем по его инициативе. Но я испортил вам всю игру. Они видели, что за вами следят, и мое лицо им не понравилось. Вот поэтому они и не вышли на контакт с вами, как было сговорено. А может, они не дали вам обещанного.
— Они?
— Противники. Не притворяйтесь невинным. Вы прекрасно понимаете, о ком я говорю.
— Да вы просто здоровенная пчела в улье. Вы не хотите никого слушать, кроме своего жужжания.