Фантастика 1987
Шрифт:
Ван Страатен скользнул взглядом по спасенному, отдал приказание помощнику и тяжело пошел к рулевому. Помощник кивнул и быстро побежал вдоль борта, ловко перебирая руками паутину канатов.
Назар, борясь с подступающей тошнотой - каравеллу бросало вверх-вниз,- спросил земляка, который невесть как очутился на легендарном корабле:
– Кто ты? Как попал сюда?
Тот не смотрел на спасенного: над головой дрожала и выгибалась дугой рея, туго натянутые канаты звенели, как струны. Парус гудел, сверху летели брызги и смешивались на палубе с клочьями пены и потоками
– Попал, как и все попали сюда,- ответил он наконец. Подпрыгнул, закрепил канат потуже, объяснил: - Человек я, не скотина. Подожгли мы с двумя отчаянными мужиками боярскую усадьбу, порешили хозяина, да и подались на вольные земли… На Украину, то исть. По дороге напоролись на стрельцов. Те двое отбились: порубили троих, а мне не повезло - лошадь упала и придавила. Пока выбрался, а тут новые набежали, скрутили. По дороге бежал, пробрался в чужие земли… Да что рассказывать долго! Бедствовал, но ни перед кем не гнулся. А потом узнал, что за окияном нашли новые земли, где нету ни бояров, ни королей. Туда отправлялись усе, кто ни бога, ни черта не боялся и никому служить не желал… Стоп, тут надобно отпустить, а то пор-р-рвет… Уф-ф-ф, чижолый, стерва, намок… Нанялся я плотником, набрали команду… Нам бы только энтот мыс обогнуть!
Он зло выругался, погрозил тучам кулаком. Суставы были распухшие, красные, в ссадинах и воспаленных язвах. Назар заметил, что зубы у плотника стоят неровным частоколом, десны распухли и кровоточат. Когда-то это был красивый мужик, лицо и сейчас оставалось сильным и мужественным, но беззубый рот уже западал, а желтую нездоровую кожу исполосовали старческие морщины.
Вольные земли, подумал Назар. В висках стучала тяжелая кровь, путала мысли. Ну да, тогда существовали еще эти черные дыры земли… Сейчас заговорили о черных дырах Вселенной, куда уходит энергия из нашей, а были и на Земле места, куда утекали наиболее взрывоопасные элементы общества. Ойкумена, Африка, Австралия, казачья Украина, Америка… Не будь у этого непокорного человека возможности попасть на вольные земли Украины или Америки - в России вспыхнуло бы еще не одно восстание, загорелись бы новые боярские усадьбы…
– Вам не одолеть в бурю мыс Горн!
– сказал Назар с неловкостью.- Сейчас океан бороздят огромные лайнеры, и то тяжело, хоть там радары, пеленгаторы, атомные турбины… А вы на паруснике!…
От рулевого прогремел трубный голос капитана, буквально пригвоздивший Назара к палубе. Плотник что-то ответил, указывая на спасенного.
Назар закричал, стараясь перекричать бурю:
– Возвращайтесь в порт! Слышите?… Древнее проклятие кончилось, вы уже не обязаны снова и снова стремиться обойти мыс Горн!
– Кончилось?
– переспросил плотник недоверчиво.- Откель ты это взял?
– Сейчас мир совсем другой! Вы давно не были на суше, а там все-все изменилось…
Корабль бросало немилосердно, у Назара мутилось в голове,.но он продолжал говорить через силу, крепко держась за канат и даже не пытаясь увернуться от потоков воды и злого ветра:
– Мир прекрасен, поверьте! Вернетесь в порт, будете жить, просто жить. А если пожелаете проехаться по морю, то есть огромные корабли - целые плавающие города! Там имеется все, чтобы так не мучиться, как у вас тут… Там нет бури, голода, холода, болезней. Жить теперь легко, не надо выкладываться. Никто теперь не платит такую цену! А вы… вы даже от цинги страдаете!
Плотник сказал хмуро:
– Не только от цинги… Каждый глоток воды бережем. Половина команды слегла от голода, остальные тоже скоро… Чижало.
– Возвращайтесь,- повторил Назар громко и радостно. Был счастлив, что первым принес скитальцам весть об освобождении от страшной клятвы, из-за которой они скитались по морю.
Плотник что-то крикнул капитану. Назару Ван Страатен казался похожим на каменный памятник, намертво всаженный в деревянную надстройку корабля. Стоит, разглядывает в подзорную трубу кромешную тьму, нипочем ему буря, нипочем лишения…
Ван Страатен ответил резко и категорично. Назар вздрогнул, ощутив по тону отказ. Плотник несколько мгновений раздумывал, опустив голову, потом сказал раздумчиво: - Верно сказал… Что значит, грамоте обучен.
– Что? Что он сказал?
Цепляясь за выступы, канаты и скобы, которых в изобилии натыкано всюду, Назар пробрался к человеку за штурвалом, возле которого застыл капитан, все еще не отрывавший глаз от подзорной трубы. Плотник оставил канаты и тоже подошел к ним.
– Почему не хотите вернуться?
– спросил Назар.
Плотник перевел. Ван Страатен смотрел в темень, которую лишь изредка разрывали молнии, освещая проемы в бешено мчащихся облаках, но и там был такой же ужас, как и на море.
– Я давал слово,- ответил он надменно,- и я его сдержу.
– Но проклятие потеряло силу!- закричал Назар.- Оно над вами не властно!
– Какое еще проклятие?
– сказал Ван Страатен зло.- Мы поклялись обойти этот проклятый мыс!
– Но вы не двужильные!
– заорал Назар.- Вы люди! Лю-юди! Корабль вот-вот рассыплется, люди болеют. Вы никогда не одолеете на этом корабле мыс Горн!
– Но никогда и не повернем обратно,- ответил Ван Страатен сухо и неприязненно.
Он так и не отнял от глаз подзорную трубу. Назар ощутил отчаяние и злость. Что он там увидит в эти стекляшки, в кромешной тьме, где пасуют и радары? Что сказать еще, как переубедить?
Идиотское рыцарство, ложное понятие чести - все это вскоре погубит корабль и команду. И то чудо, что продержались столько.
Измученные, голодающие, закоснелые в предрассудках - что они знают о новом, сверкающем мире?
– Вы погибнете!
– крикнул он снова.
– Но честь останется жить.
А плотник, смягчая резкость капитана, попытался растолковать:
– Разумеешь, и так слишком много таких, которые рады отречься от слова, чести, правды, дай только повод… Нам надо итить на шторм! Если не свернем, то, может, и там, на суше, хоть кто-то не свернет, не отступит…
– Но при чем тут все это!
– При том. Эх, не разумеешь… Что ж, может, теперь на суше и вправду другие понятия…
– Да, у человечества другие понятия!