"Фантастика 2023-110". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
— Народ, пойдёмте кушать! — Позвала я, спустя время.
Илья, Даша и Тёма сидели на кухне. Парни успокаивали Дашины воспоминания и были предельно осмотрительны. Любое неосторожное слово могло ранить нашу Дашу. Вообще, Гончарова очень удивительна. Она не похожа ни на кого из своей семьи. У неё достаточно жесткий отец, военная выправка, занимаемая им должность, мама Даши из семьи, где оба родителя являются докторами наук! Отец физических, мать биологических наук.
Хоть Даша и единственный ребенок, она не испорченная. Да, благодаря отцу и его высокопоставленно должности она никогда и ни в чем не нуждалась. Её мама весьма эксцентричный человек.
Даша очень ранимая девушка. Любит мечтать. Пожалуй, это единственное, что она любит давно и никогда этому не изменяет. В отличие от выбора будущей профессии. Какое-то время она даже писала книги, в которых ярко представляла красивые, необычные миры, и себя в главной роли. Свои мечты она переписывала на бумагу. Поначалу, я думала, что это просто блажь и скоро всё пройдет. Но Дашка росла, и рос её невероятный талант к писательству. Я читала почти все её книги, и мне безумно они понравились. Читала все, кроме одной. Одну книгу она не показывала никому. Вначале я дико обижалась на подругу, дулась и даже не разговаривала с ней. Как так? Тайны от меня, её лучшей подруги? Но это не помогло. Гончарова держалась особняком и так и не поделилась со мной той заветной книгой. А потом я уже и забыла об этом.
Я предлагала Гончаровой пойти на филолога. Писать книги уже не как обыватель, а как профессионал. Но Дашка быстро замяла тот разговор и больше уже ни одна книга ко мне в руки так и не попала. Потом начались поиски себя, да так, до сих пор и не закончились.
Пока мы ели, Тёма спросил:
— У тебя есть ведь где можно помыться? А то у меня башка чешется! — Пожаловался друг, наглядно показывая, что и где у него так чешется.
— Конечно. Есть банька. Можно завтра её растопить. Воды натаскаем из колодца. — Даша снова расцвела, а потом, когда мы ещё доедали суп, вдруг рассмеялась. И я догадывалась о причинах её смеха.
— Ты помнишь? — Продолжая хохотать, спросила Гончарова, тыкая в меня локтем.
— Не начинай. — Предупреждая, попросила я её, но понимала, что раз Дашка вспомнила, то её уже не остановить.
— Я так понимаю, это какая-то смешная история? — Спросил Илья, с интересом нас разглядывая.
— Ооо! — Протянула Гончарова, продолжая смеяться. — Это не просто смешная, это дико смешная история. Мой папа всегда топит баньку самостоятельно. Для новичка находиться в такой парилке очень тяжело. Там невероятно жарко. Мы все привыкшие уже, но в то лето к нам приехала Лиззи. Родители решили отправить нас вдвоём первыми. Я, конечно, понимала, что Лиззи ещё не знает всех прелестей российской культуры и баня для неё что-то вроде кота в чёрном мешке.
— Не преувеличивай. — Возмутила я, перебивая. — У нас в Мюнхене, тоже есть дача с баней.
— Ой, была я там! — Хохотнула Дашка, обижая меня. — Видела я эту «баньку»! Одно название. Это скорее помывочный пункт. — Пренебрежительно махнула в мою сторону рукой.
— Ты была-то только в нашей, в личной. А походила бы в городе, узнала, что у нас в основном, общественные бани. И парят там нисколько не хуже, чем у тебя! — Заступилась я, вспомнив, как однажды, в двенадцать лет, когда приезжала в Мюнхен, родители повели меня в баню. Всё, что я помню, это голые тела и то, как жарко мне было. Я сбежала оттуда минут двадцать спустя. Родители долго надо мной смеялись.
— Ладно-ладно, а дальше что? — Меня так ненавязчиво заткнули.
— В парилке Лиззи даже на лавочку сесть нормально не смогла, едва себя пятую точку не ошпарила. Там же деревянные лавки, а ещё они очень горячие, если сухие. Для того чтобы сесть, её нужно облить холодной водой. А эта дурында, — показала на меня, а то вдруг никто не понимает о ком речь, — уселась прямо на сухую, горячую лавку! Как она орала! — И вся троица снова захохотала. А я вспоминала, как ругалась немецким матом, села жопой в таз, наполненный ледяной, колодезной водой. Но если бы на этом всё и закончилось….
— Я уговорила Лиззи легонько обдать её горячим осиновым веником, а потом вылить таз холодной воды. Каждый мой шлепок сопровождался её криком, слезами и соплями! А когда я облила её даже не холодной, а чуть тёплой водой, Лиззи заверещала поросёнком, вскочила с высокой лавки, ударившись головой о низкий потолок, снова закричала, скатилась с двухэтажной лавки и в чём мать родила, выскочила в предбанник! А между предбанником и парилкой довольно большая разница температур и там холодно, поэтому ещё через секунду Лиззи вернулась обратно. — Илья ещё по-человечески хохотал, Тёма же едва башкой своей пустой, о стол не треснулся, когда в очередной раз хрюкал от смеха.
— Завтра одна пойду! Только попробуй меня ещё своим веником избить! Я после твоего «легонько» на теле столько синяков и царапин нашла! — Вдобавок пригрозила смеющейся подружке кулаком.
Вечер у нас прошёл очень даже хорошо. Значительно лучше, чем все предыдущие до него. На ночь Даша выключила генератор, чтобы не тратить бензин, и чтобы он не шумел, не привлекая внимания. В самом доме печки не было, но были оборудованы специальные батареи, работающие либо от электричества, либо, в нашем случае, от генератора. Комнаты заранее нагрели, чтобы тепло было всем.
Даша разделила нас по гендерным правилам — мальчики направо, девочки налево. Тёма и Илья ушли спать в гостевую комнату, а мы с Дашкой в родительскую. Постельное бельё уже было расстелено.
— Как думаешь, имеет смысл ложиться так или всё же раздеться? — Спросила Дашка, задумчиво рассматривая кровать.
Я тем временем открыла ставни, чтобы утром понять, что это самое утро наступило и нужно вставать. Для экономии утром у нас будут открыты ставни, чтобы не пользоваться генератором, а вот ночью ставни плотно закрывать и включать электричество.
— Я думаю, лучше раздеться. Надеюсь, мы здесь надолго. Поэтому надо всё беречь. И потом, мы такие грязные, что лучше в уличной одежде сюда не соваться. — Я говорила эта в тот момент, когда снимала штаны, кофту, носки.
— Подожди, я дам тебе мамину пижамку. — Вспомнила подруга, подбежав к комоду. Достала оттуда два комплекта. Чёрный с розовыми пионами и красный с белыми лилиями. — Какой тебе?
— Чёрный! — Тут же воскликнула я.
— Ещё есть нижнее бельё. Есть новое, тебе надо? — Честно говоря, я бы переоделась.