"Фантастика 2023-117". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— Сержант, вы уверены, что попали?
— Так точно, рядовой Никлаус лучший стрелок во взводе, а я сам наблюдал результат выстрела в бинокль. Попадание точно в голову.
— Хорошо. Пройдите до конца ущелья, посмотрите, может, он опять где-нибудь всплывет, потом возвращайтесь.
— Есть, господин лейтенант.
Сержант был доволен: на атмосферном катере пройти несколько километров ерунда, не то что на своих двоих по горам сутками лазить. В случае обнаружения республиканского шпиона можно будет продырявить еще раз. А если труп и обнаружится кем-то после, и без дырки в голове, то какая разница, попал Никлаус или не попал, труп он и есть труп. В том, что шпиону не удастся выжить в любом случае, сержант не сомневался.
А вот капитан Дескин в этот момент прилагал все силы именно для того, чтобы выжить. Несколько раз его затягивало в глубину, но потом уже теряющего сознание выбрасывало на поверхность, давая сделать спасительный глоток воздуха. Поначалу бороться с потоком не было никакой возможности, сильное течение бросало тело Вольдемара как игрушку. Несколько раз он задевал торчащие из воды камни, но, к счастью, вскользь, кости вроде были пока целы. Постепенно ущелье расширялось, скорость воды становилась меньше, но и сил у Вольдемара уже не осталось. Рано обрадовался и упустил приближающийся камень. Удар. От боли перехватило дыхание, но бурная вода уже несла его дальше. А дальше ему повезло, скальный выступ образовал у правого берега небольшой затончик с почти спокойной водой. У Вольдемара едва хватило сил вытащить из воды избитое о камни тело на этот выступ. Каждый вдох отдавался болью с левой стороны груди, похоже, от последнего удара все-таки пострадали ребра. Только сейчас он понял, как замерз: нижняя челюсть бодро выбивала чечетку, а тут еще новая напасть — послышался свист двигателей приближавшегося атмосферного катера с местными ландсгвардейцами на борту.
Катер, не задерживаясь, просвистел над Вольдемаром и направился дальше по течению. С его борта несколько пар глаз внимательно просматривали русло реки и камни среди бурного потока. Когда катер был совсем рядом, Вольдемар даже перестал дышать, стремясь как можно глубже забиться в щель между двумя камнями. Эта щель оказалась недалеко, и он достиг ее одним рывком, откуда только силы взялись.
— Тело последнего шпиона не обнаружено, дальнейшие поиски теряют смысл, — сообщил контрразведчику командир роты. — Сержант просит разрешения на возвращение катера, у них кончается горючее.
— Хорошо, капитан, пусть возвращаются, — нехотя согласился лейтенант.
Он погонял бы их по горам еще как минимум сутки, но оснований для этого не было. Капитан уже передал доклад сержанта своему начальству, и командование ландсгвардии не видело смысла в дальнейших поисках трупа последнего шпиона. А жаль! Жаль, что его не удалось взять живым, он наверняка мог бы рассказать хоть что-нибудь новое, а это новое могло открыть лейтенанту перспективы дальнейшего служебного роста. Лейтенант уже знал, что захваченный агент умер на допросе. Сердце не выдержало лошадиной дозы препаратов, направленных на подавление воли, дополнительно он так ничего и не сказал. Впрочем, и так операция прошла достаточно успешно: агент схвачен, сверхсекретная информация никуда не успела уйти, группа вражеских диверсантов, напавшая на контрразведчиков и убившая двух полицейских и нескольких ландсгвардейцев, уничтожена. Операция подходила к завершению.
Тот, кто дышал в лицо Вольдемару, явно не злоупотреблял зубной пастой, прерывистое дыхание было довольно зловонным. Потом по щеке прошлось что-то скользкое и шершавое. Вольдемар приоткрыл глаза — клыки впечатляли. Судя по их размерам, собака была далеко не маленькой, а точнее, она была очень большой и лохматой. И плюс ошейник, а если есть ошейник, значит, есть и хозяин. И скоро этот неведомый хозяин придет за своей собакой. Справиться с этой псиной без оружия Вольдемар не сумел бы и в лучшие времена, а сейчас он и двигаться мог с трудом. Оставалось только ждать.
Почти сутки Вольдемар пролежал в расщелине около реки. Резкое движение или даже глубокий вдох причиняли боль, а все тело, казалось, превратилось в сплошной синяк. Медицинских познаний Дескина хватило на диагностирование трещины в ребрах от последнего удара о камень и большого количества гематом, но вроде ничего смертельного. Сильно мучило чувство голода, перебивающее даже боль, но есть было нечего, хорошо хоть с водой проблем не было. Но если уйти от реки, то воды набрать было не во что, а лежать здесь дальше было бессмысленно. Собравшись с силами и превозмогая боль, Вольдемар сумел взобраться по склону наверх. Здесь силы оставили его, к тому же уже темнело, и он, забравшись в очередную щель, заснул, а утром его разбудило собачье дыхание.
Хозяина этой лохматой зверюги не пришлось ждать долго.
— Балтазар, что ты там нашел?
Пес радостным лаем обозначил место своей находки. Хозяина еще нельзя было назвать стариком, скорее, он был пожилым человеком, лет шестидесяти. Среднего роста, лицо худое, морщинистое и загорелое. Телосложение скрывал просторный плащ, но по горному склону перемещался он довольно резво, помогая себе двухметровым посохом. Когда он увидел лежащего на камнях Дескина, то замер от удивления, а Вольдемар не придумал ничего лучшего, чем сказать:
— Здравствуйте.
— Добрый день, — ответил подошедший, потом рассмотрел Вольдемара внимательнее и добавил: — Предыдущий день был для вас не очень добрым. Это ведь вы стреляли в гвардейцев у нижнего моста?
— А есть еще и верхний? — постарался потянуть время Вольдемар.
— Есть. В десяти километрах выше по реке. Но не пытайтесь меня отвлечь от темы. Ограбили кого-то?
— Нет, я никого не грабил. А у моста был бой. Я стрелял в них, они в меня.
— Не грабил, значит. А акцент у вас какой-то странный, никогда не слышал. Вы случайно не шпион?
К такому вопросу Вольдемар оказался абсолютно не готов, и пока он соображал, как на него ответить, горец сделал свои выводы:
— Значит, и до нас война докатилась, никогда бы не подумал. В новостях только и слышишь: «мы побеждаем, мы побеждаем», а потом находишь республиканского шпиона буквально на пороге собственного дома.
Хозяин Балтазара остановился в двух шагах от Дескина.
— Хорошо вам досталось, — оценил он его состояние. — Ладно, вытаскивать вас отсюда надо в любом случае. Вот только как?
Разница в массе была килограммов тридцать, причем в пользу Вольдемара, но выход нашелся. Горец снял свой плащ, подбитый овчиной, расстелил возле пострадавшего и перекатил его на плащ. При этом поврежденные ребра были задеты, и от вспышки боли Дескин потерял сознание.
Когда Вольдемар пришел в себя, то понял, что он, раздетый, лежит на чем-то мягком. Открыв глаза, увидел над собой бетонную балку и серый пластиковый потолок. Но ни камеру, ни палату тюремной больницы помещение не напоминало. Дескин лежал на обычной кровати, два небольших окна были закрыты обычными стеклопакетами, а за окнами было темно. Без сознания он пробыл весь день как минимум. Превозмогая боль, Вольдемар попытался сесть, но не смог и упал обратно, к счастью, на мягкую подушку.