"Фантастика 2023-118". Компиляция. Книги 1-20

Эльба Ирина

И Алекс исчезла. Когда Стрела наконец отвязался от поклонниц и добрался до меня, я развела руками и произнесла:

— Алекс просила передать, что ее здесь не было. И даже не планировалось.

Думала, Стрела разозлится, а он — рассмеялся. Вот и пойми этих парней.

До дома я дошагала довольно быстро и, уязвленная словами Мейнхафа, засела за учебу.

Уже вечером в сумерках донесся странный звук из окна. Я насторожилась, на цыпочках подошла к подоконнику и, осторожно выглянув на улицу, потрясенно

застыла.

ГЛАВА 10

Поломанный куст роз, в который я вчера выкинула обломки иголки, пел. Пел! И репертуар этого цветочного безобразия состоял исключительно из баллад о неземных чувствах. А с учетом того, что счастливо закончившаяся любовь у менестрелей была не в чести, то в конце каждой баллады кто-то из влюбленных умирал. Или оба. От неразделенных чувств, от коварства соперника, от козней врагов… Ну или хотя бы от гангрены.

Завывали розы столь пронзительно-заунывно, что я лично захотела отыскать в чулане лопату, чтобы закопать эту пакость. Но потом подумала, что некромант гораздо эффективнее и прогрессивнее примитивного ручного труда.

Тай с такой постановкой вопроса была не согласна, но, как говорится, против демократии не попрешь. А за упокоение розового куста высказались все домочадцы единогласно, исключая юную некромантку. Она-то как раз ворчала, что демократия — это гадость и архаизм и незачем ее внедрять в прогрессивную монархическую форму правления.

Впрочем, ворчала-ворчала, а заклинание упокоения прочла. И вроде бы куст даже сдох. Как выяснилось — до утра. А с первыми лучами солнца весь квартал услышал похоронный марш. Громкий и проникновенный. Розовый куст воскрес и мстил.

Утром за завтраком собралась вся семья. И даже Вир, вернувшийся накануне в семь вечера (задержался на занятиях по единому имперскому), присутствовал. Лица всех были под стать мелодии за окном. Даже каша в тарелках была какой-то мрачной, а не просто гречневой.

— Есть идеи? — вопросил дядя Моррис, когда домочадцы расправились с едой.

— Как тот, кто не понаслышке знает не только о жизни, но и о смерти, — печально и протяжно начал фамильный призрак Йоко, — могу сказать, что с тем, кого нельзя убить, нужно договариваться.

— С цветком? — изумился Генри. — У него мозгов-то нет.

— Зато неплохой музыкальный слух, — тут же возразил Чейз.

Повисла пауза. Выразительная. Цветы за окном взяли особенно высокую ноту.

— Может быть, подождем до вечера? — предложила я, подозревая, что Алекс покупала булавку у какого-нибудь адепта-старшекурсника, намудрившего с заклинанием, и остаточный эффект чар скоро развеется. Хотя… По идее, после того как я сломала булавку-амулет, закончиться должно было все и сразу.

— Хорошо, — с неохотой согласился дядя.

Мы разбежались кто куда. После занятий Вир остался в университете, а у меня был перерыв, во время которого я съездила к аптекарю. В четыре мы с альвом договорились встретиться. Остроухий, памятуя о моей версии приворота, якобы сделанного на науку экономику, настоял, что поможет мне разобраться с непонятными вопросами.

С точки зрения альва в том был резон: он еще год назад сдал экзамен по этой дисциплине в своем университете. В связи с чем был освобожден от занятий наукой, которую как вторую религию чтили цверги.

Когда я вбежала в холл, Вир уже стоял там.

— Куда пойдем? В библиотеку? — оптимистично уточнила я, оглядываясь.

— Думаю, лучше найти пустую аудиторию. Все же в читальном зале не поощряются разговоры. — Альв сказал это серьезно. Вот только в глазах его что-то на миг блеснуло.

Я насторожилась. Но вроде бы ничто не предвещало беды.

Спустя четверть часа, когда мы расположились в одной из аудиторий за партой, я услышала проникновенный вопрос:

— Ну, с чего начнем? — И, видя мое удивленное лицо, Вир добавил: — С какой темы?

— Может быть, с коммерческого предложения? А то скоро контрольная.

— Хорошо… — протянул альв. — Какие виды предложения услуг ты знаешь?

— Э… — Я изобразила усиленную работу мысли. — Прямое предложение, рекламу, тендер… Все! — Я пожала плечами и развела руками.

— Так, понятно, — вздохнул Вир, осознав, что репетиторский хлеб в моем случае будет даваться ему не просто тяжело, а мученическим, буквально рабским трудом. — А чем они хотя бы отличаются? Эти три вида.

— Ну…

Я попыталась озвучить, прикрываясь терминологией, как щитом. На самом деле я знала определения. Но экономика — не алхимия, которой я могла заниматься сутками напролет. Посему наука о доходах и расходах вызывала у меня скуку.

— Так, давай я объясню тебе на примерах. Ты узнала, что у твоей подруги Алекс есть навязчивый поклонник. Ты приходишь к ней и предлагаешь отличный яд, который быстро и эффективно избавит ее от надоеды. Это прямое предложение.

Я кивнула, хотя трактовка была оригинальной. А Вир продолжил:

— Ты узнала, что у Алекс есть навязчивый поклонник. Ты отправляешь к ней третью подругу, которая за чашкой чая нахваливает ей замечательный яд твоего производства, который отлично травит крыс, чистит ботинки и устраняет надоедливых ухажеров. Это реклама.

Я улыбнулась в кулак. Да, так экономику мне еще не преподавали.

— Ты узнала, что у Алекс появился навязчивый поклонник. Спустя пару часов к тебе на кристалл приходит вызов от самой Алекс, и она говорит примерно следующее: «Я знаю, что у тебя есть замечательные яды. Мне нужны они все!» Это уже узнаваемая торговая марка.