"фантастика 2023-136". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— Рукопашный бой? — задал мне вопрос Парис, создавая из огня пять сабель, крутящихся вокруг него. — Или дальний бой?
Вслед за саблями, в руках Ифрита появилось три лука. Я сначала не очень понял что он сделал, но присмотревшись, лишь удручённо вздохнул. Мне боевая форма не позволяет создавать из молнии две дополнительные пары рук.
— Бьемся как хотим и используем все что хотим. Главное правило, не уничтожать сердце стихии, — произнёс я. — В грудь не бить. Если случайно не рассчитаем силу, лучше оторвать друг другу руки или ноги, но не лишить себя только приобретённого могущества.
В следующем мгновение, Парис выстрелил. Три огромные полутораметровые огненные стрелы сорвались в полёт, грозя разнести мою голову. Рывком уйдя в сторону на расстояние
в пять метров, я сложил свою ладонь на подобие лезвия и рванул вперёд. Холодная плазма, самое страшное оружие что только было мне доступно, исключая лишь первородную энергию. Огонь в исполнении Ифрита тоже не подарок, но в ближнем бою, я наношу куда больший урон. Двигаясь рывками, больше похожими на локальную телепортацию, я за считанные доли секунды оказался у Париса за спиной. Моя рука рванула вперёд и в один миг отсекла огненную конечность, что держала один из его луков. И сразу же после этого, я почувствовал как мое тело без моего ведома плывет. Что произошло до меня дошло ещё спустя секунду, когда я сам отскочил от своего соперника. Голова Париса стала квадратной и имела четыре огненных лица, а тело вслед за головой начало обретать конечности там где их не должно было быть. Когда я отсёк его руку, меня должны были пронзить огненные пики, что отреагировали на нападение. Их я не заметил, потому что после телепортации сразу же атаковал Париса со спины, даже не думая то он прикроет первым делом тыл. И все же, на теле Париса я оставил зияющую дыру. Огонь не хотел возвращаться туда, где часть стихии была отсечена моей холодной плазмой. Можно сказать, что несмотря на мою недальновидность, счёт пока один один. Я нанёс урон, он заставил меня отступить.— Ничего в жизни более странного и веселого не делал, — выкрикнул островитянин, создавая из своего огненного тела трёх метрового гиганта уже не с шестью, а восьмью парой рук. — Это не бой, а сказка!
В следующий миг, на меня со всех сторон рванули огненные росчерки. Отвлекшись на физические изменения Париса, я не подумал что он может атаковать дистанционно. Островитянин своим выкриком отвлёк меня и заставил смотреть не туда, а в это время, под землей, из-за моей спины и даже сверху, на меня готовилась атака. Избежать мне ее не удавалось никак, ведь телепортация моя не была телепортацией в прямом смысле этого слова, я лишь рывком переносил своё тело из одного места в другое на огромной, нечеловеческой скорости. Попробуй я пройти так сквозь огонь и точно получу удар. Поскольку искать решение у меня времени не было, я решил остаться стоять на места. Все же, это учебный бой, могу я проверить все свои способности?
Тело поплыло. Предчувствуя опасность со многих сторон, я стоял на месте, а части моего тела двигались и уходили из под линии атаки. Я не контролировал это, но при этом четко знал, что это всего лишь рефлексы и заложенное поведение тела боевой формы. Больше двух десятков огненных росчерков прошли мимо и попали лишь в землю вокруг моего тела. Безусловно, атакуй Парис в полную силу и меть куда-то в грудь, то уклониться ото всех ударов могло и не получится, но даже так, просто стоя на месте, я ушёл от двух десятков огненных росчерков.
— Чёрт, мне тоже нравится боевая форма, — произнёс я, вытягивая две ладони в лезвия из холодной плазмы. — Давай потанцуем чуть активнее!
— Тогда ты ведёшь! — расхохотался огненный Ифрит всеми своими лицами, беря в восемь рук огненные сабли.
Глава 4
Стоя на балконе своего дома, я смотрел на площадь города. Благодарные мастера стихии земли постарались на славу, и это место изменилась кардинально. До этого момента, площадь представляла собой довольно тривиальное зрелище. Обрамлённая домами территория, вымощенная плохо обработанным камнем без какого-либо рисунка. Наиболее привлекательная ее часть заключалась в фонтане, что занимал центральную часть площади. Ныне, даже этой детали больше на площади не было. Вместо неё, центр площади украшал монумент. Эту экспозицию я и рассматривал.
— Над лицом работал тот самый мастер, что на радостях создал статую меня и Бэнтэн? — задал я вопрос не отрывая взгляда от монумента, на котором был запечатлён момент возведения мной храма богине удачи. — И почему я возвожу храм, если это делали рабочие?
— Всё сделано в угоду красоте, — пожал плечами Парис, стоящий рядом со мной. — Что касается лица, то да, это тот же самый мастер. Он один среди всех солдат умеет столь тонко работать с камнем, так что работу выполнить мог только он.
— Может быть не стоит посылать такой талант на войну? — задумчиво произнёс я, переведя свой взгляд на каменную кладку площади, которую мастера также изменили.
Теперь, вокруг монумента, уже не было безликой каменной мостовой, вместо неё, к краям площади расходились узоры и завитки. Камень был использован не одного типа, а совершенно разных цветов. Идя пешком по площади, понять общую картинку сложно, но если смотреть с высоты, как делаю это я, то становится понятно, мастера изобразили вокруг постамента расходящиеся в стороны силы стихий. Была ли это отсылка к буре сил, что появилась после смерти гвардейца Пассона, где позже и появился храм Бэнтэн, либо же это просто сделано в угоду красоте, но не наделено смыслом? Неважно, все равно это всё просто невероятно. Если бы весь город был так обустроен, я без зазрения совести мог бы назвать его если не самым красивым городом в этом мире, то уж точно одним из лучших. И это несмотря на то, что я мало где успел побывать.
— Талант парня велик, но он боец, какими являются и многие другие, — произнёс Парис твёрдо. — Поблажка для одного, и совсем скоро кто-то другой попробует доказать что он тоже может не идти на войну. Нельзя делать исключения. Учитывая то что нам предстоит, нам нужно как можно больше солдат.
— Это так, — согласился я со своим военачальником и другом. — Тогда, возможно стоит ещё кому-то дать возможность пробиться на следующую ступень? Как ты считаешь?
Парис стоял оперевшись руками на перила балкона и молча закусил свою губу. Он изредка делал так, когда нужно было подумать о чём-то важном. Стоя бок о бок с ним, я буквально слышал как двигаются его мысли, так что я молча стал ждать пока он найдёт достойный ответ.
— Кого? — спустя минуту задал мне вопрос Парис.
Казалось бы, вопрос был задан островитянину и ему стоило выдать мне имя, но мужчина знал что я не стал бы спрашивать нечто столь важное просто так. Я искал не имя, а нечто более весомое. Например, причину никого не возвышать.
— Монах и старый Иф не подойдут, — произнёс я. — Монах не предаст, но он скоро станет отцом. Бросать его в самое пекло, когда он будет партнёром нашей единственной врачевательницы помимо меня, по меньшей мере глупо. Лита девушка с характером. Если отец ее будущего ребёнка умрет по недосмотру, мы проблемы будем разгребать ещё не один год. Иф, с ним всё и так понятно, он отказался от пути стихии. Он почти закончил своё путешествие по ступеням, поэтому-то он и сидит в учителях. А остальные?
— Среди моих подопечных есть достойные претенденты, — пожевав губу выдал свой вердикт Парис. — Но они не готовы к этой силе. Кому-то из них может не достать дисциплины. Сейчас их держат в строгости ошейники и авторитет, но через пару дней одна из двух составляющих их дисциплины должна исчезнуть. Могут возникнуть трудности. Будет не лучшим решением давать людям силу, когда они могут направить ее против нас.
— Верно, — произнёс я. — Но и игнорировать подобную возможность нельзя. Подумай как обставить всё так, чтобы люди захотели служить верой и правдой. Тогда и сила не заставит себя ждать. Если среди нас появится ещё один воин восьмой ступени с боевой формой, то для остальных останется ещё девяносто восемь сердец. Часть свои уже получили, остальные вскоре получат. Подумай и дай мне знать, слезу с какой стихией стоит отложить. Остальные я все использую. Вас будет сотня, вместе со мной сто один. Ударный кулак новой страны. Остальные будут стараться возвыситься сами или заслужить право первыми получить сердца, когда того позволит случай.