"Фантастика 2023-146". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Было такое ощущение, что он вот-вот прорвется сквозь расстояние, докричится без звука, одной мыслью. Вот только чуть…
Братки!
Но этого «чуть» упорно не хватало.
Пришлось принять еще дозу. Рискуя на этот раз не совладать с сознанием, заклиниться не на деле, а на удовольствии.
Совладал. Зов вновь попытался пробиться до тех, кто хочет и может помочь.
Пальцы Горобца шевелились, как будто наматывая нити, даже не нити, тончайшие лески небесного эфира, с помощью которых можно подтянуть поближе кого-нибудь из близких, родных…
Никак!
Буквально
И в крест, и в бога душу мать! Тринадцать якорей с размаха в одно место!
Действие кокаина еще не прошло, а матрос выхватил из массивного золотого портсигара начиненную самосадом папиросу, нервно щелкнул зажигалкой.
Табак сгорел в две судорожных глубоких затяжки. Федька с силой загасил папиросу о стол, на котором среди многочисленных черных ожогов еще кое-где проглядывали следы былой полировки.
– Гришка!
Грозный рык вырвался из горла, раскатом прошелся по вагону.
На перроне в невольном испуге сжались часовые.
– Гришка! Мать через туды в коромысло!
Бугай влетел взъерошенный, с зажатым в руке ремнем сабельной портупеи. Рот Григория был испачкан в яичнице. Видно, крик вырвал помощника прямо из-за стола.
Могло быть и хуже. Как-то раз зов застал здоровяка на бабе, и пришлось ему бежать, на бегу повязывая штаны.
– Одна нога здесь, другая – там! Местных в пыточную! Только вводи по одному!
– Моментом! – выдохнул Григорий и рванул наружу.
У самой двери он остановился и торопливо уточнил:
– Мужиков, баб, девок? Кого?
– Твою мать! Кого хочешь, только быстро!
Григория как ветром сдуло. Только раздались его выкрики на перроне, и там поднялась суета.
Матрос так же нервно втянул в себя еще одну папиросу, вновь загасил ее о стол и стремительной походкой пошел вдоль вагонов.
Пыточная располагалась через один пульман от салона Горобца.
Собственно, ничего такого особенного в ней не было. Вагон как вагон. Был бы пассажирским, если бы не отсутствующие переборки и полагающиеся диваны. Ну, лежали рядом с постоянно нагретой печкой всевозможные клещи, прутья и другой инструмент, который можно применять не только для каких-либо работ, но и для сопровождения ближних в мир иной. Ну, пол был присыпан толстым слоем песка, местами сохранившего свой цвет, а местами пропитанного бурым. Ну, несколько привинченных лавок тоже носили следы человеческой крови. Ну, раскорячилась колода, а рядом с ней валялся огромный топор. Да мало ли? На деле забавляться с жертвами можно где угодно. По теплому времени на свежем воздухе даже приятней. Вагон – это так, забава на колесах, когда приходится коротать время на долгих перегонах.
Федька прошел из конца в конец, пытливо окинул валяющийся инструмент, словно решая, стоит его использовать или нет? А если использовать, то что именно?
Лязгнула отворяемая дверь.
Нет, чем хорош Гришка, любой приказ выполняет моментом. Иногда, торопясь, напутает
Однако раньше Гришки в вагон влетел мужик в разорванной голубой рубахе. Вид у мужика был испуганным, глаза так и зыркали по сторонам, а лоб блестел от испарины.
– Иди! – Гришка возник сзади, хотел было двинуть мужика по шее, да только в вагоне этого делать уже не стоило.
Горобец порывисто шагнул к обывателю, впился в лицо тяжелым взглядом, скользнул по фигуре.
– Где рубашку порвал?
– Да у станции. Проходил, никого не трогал, ничего не делал, а меня вдруг схватили да тащить сюда. – Мужику было явно не по себе, однако он еще старался сохранять какую-то видимость ни в чем не виноватого законопослушного гражданина.
– Хочешь сказать, мои орлы? Гриша, ты зачем порвал человеку рубаху?
– Я и его на две части порву, – оскалился в улыбке бугай.
Матрос хмыкнул, прикидывая.
– Что ж, попробуй. Амбал ты здоровый, но человека на две части в одиночку…
Доставленный вертел головой, пытаясь понять, всерьез говорят или же шутят. Его единственная вина – это то, что подвернулся под руку. За такое не убивают!
Но взгляд матроса был тяжел и холоден. Это был взгляд убийцы, и на мужика он уставился исключительно как на жертву.
– За что?.. – сдавленно выдохнул бедолага.
– Но смотри, на две. Порвешь – портсигар подарю. Золотой, с монограммой. Да ты его помнишь. Не порвешь – отдашь мне трость, в которой шпага. По рукам?
– По рукам.
Ноги обывателя стали слабеть, и он начал медленно сползать на песчаный пол.
– Куда? Стоять! – рявкнул Григорий.
Дополняя приказ, он подхватил мужика за шею своей лапищей и дернул вверх.
Горобец внимательно смотрел, что будет дальше.
Собственно, ничего дальше не было. Григорий рванул из ножен саблю, взмахнул и нанес баклановский удар.
Тело мужика разделилось на две неравные половины.
– Во! – торжествующе произнес бугай.
– Мы договаривались – разорвать, – заметил матрос.
– Какая разница? На две же части! – хохотнул Григорий.
Он хотел добавить про портсигар, но посмотрел в глаза своего атамана и несколько стушевался.
– Жульничаешь, Гришка. Смотри, не люблю! – Но к некоторому облегчению бугая вопрос о трости Горобец не поднял. – Давай следующего. Я тебе покажу, как надо.
Следующей оказалась полноватая бабенка лет тридцати. Взошла, увидела располовиненное тело и вскинула в испуге руку ко рту.
– Ой, мамочки!
– Не боись. Саблями тебя никто полосовать не будет, – без улыбки поведал матрос.
Он впился в женщину взглядом, и та ойкнула еще раз. Ее несколько раз качнуло из стороны в сторону, что-то вдруг хрустнуло в тишине, лицо женщины перекосило от боли, и вдруг она упала, дернулась раз и затихла.
– Твою мать! Не получилось, – с некоторым оттенком досады поведал матрос.
Григорий посмотрел на труп, перевел взгляд на Федора и спросил:
– Я того, не понял, что ты хотел?