"Фантастика 2023-176". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
– Вставай, паря! – Над Ратиславом нависла могучая фигура Прокопа. – Монголы идут!
Рядом с дружинником стоял Хейдин. Ратислав потупил взгляд, ему стало ясно, что это ортландец принес известие о приближении врага. Без лишних вопросов Ратислав сунул руки в рукава полушубка, которым накрывался, пока спал, полез на печь за оружием.
– Один лук Малку отдай, – Прокоп показал на младшего из своих ратников. – И не отходи далеко, можешь понадобиться.
Ратислав со вздохом отдал половецкий лук дружиннику Малку, отметив мимоходом, как у того загорелись глаза. Выбирая из двух луков, он не колебался ни секунды – его собственный лук был лучше, хоть и не такой изящной работы. Его он не отдаст никому.
– Сани у тебя есть, паря? – спросил Прокоп.
– Есть, в сарае. Только они старые, худые.
– Постник, Малк, готовьте сани! – распорядился Прокоп. – Воеводу на санях повезем.
– От конницы вы не уйдете, – возразил Хейдин. – Два часа форы вам ничего не дадут. Они вас нагонят.
– В лесу спрячемся. – Прокоп повернулся к Ратиславу: – Собирай всю мягкую рухлядь, что есть в доме. Одеяла, тулупы, сермяги, перины – все пойдет. Воеводу надо укутать потеплее.
– Мудрое решение, – кивнул Хейдин. – Ратислав, пойдем, заберешь свою кольчугу.
– Нет, дядя Хейдин, – юноша покачал головой. – Я с воинами останусь. Тебе кольчуга нужнее. Мне доспех в Новгороде так и так дадут. Ты лучше того… о них позаботься.
– Позабочусь. И твоя помощь мне тоже пригодилась бы. Но, коль ты решил, удачи тебе. – Хейдин протянул парню руку. Ратислав после недолгого колебания пожал ее.
– Хороший мужик, – сказал Прокоп, когда Хейдин ушел. – Любо иметь такого товарища. А то, что девица его выбрала, так на то они и бабы, чтобы мужиков промеж себя ссорить. Не печалься, паря. У нас в Новгороде девки одна другой краше. Статные, чернобровые, румяные, крепкие, как орешки. Ущипнешь такую, а пальцам больно! И до воинов охочие, прямо страсть. Сразу найдешь зазнобу по сердцу. Ты чего?
– Я… я за кольчугой! – Ратислав шарахнулся к дверям, едва не упал, споткнувшись о ножны сабли, выскочил на улицу. Прокоп сначала замер в недоумении, потом понял, что к чему, усмехнулся в усы. Потом подумал о раненом – и перестал улыбаться. Радим по-прежнему был без сознания и в сильном жару. Потрескавшиеся распухшие губы молодого воеводы беззвучно шевелились, но Прокоп напрасно прислушивался – только слабое дыхание со свистом вылетало из этих запекшихся губ.
– Потерпи маленько, Радим Резанович, – шепнул псковитянин раненому. – Недолго уже. Скоро будем в Новгороде.
– Готово, Прокоп! – Постник встал в дверях, оглядел горницу. – А паренек где?
– К своим побежал. Предлагал я ему с нами идти в Новгород, но он по-своему рассудил. Помогите мне воеводу потеплее закутать. Нам теперь о нем думать потребно. Да и свои жизни спасать самое время…
Глава девятая
В тех местах жило чудовище, видом подобное змею длиной в сто сёку. Голова у того чудовища была собачья, пасть тигриная, глаза человеческие, лапы медвежьи, тело и хвост, как у змеи, и рога, как у дикого буйвола. Местные жители рассказывали мне, что каждый день чудовище съедает несколько коров и десяток свиней, а также тех неосторожных путников, которые, вопреки предупреждениям об опасности, имели несчастье слишком близко подойти к логову этого монстра.
Люди уходили из Чудова Бора.
Первые сбеги появились на дороге к лесу еще до рассвета. Те, кто увидели их в окна своих избенок, сначала не могли спросонья сообразить, что происходит, но потом крики «Монголы идут!», которые все чаще и чаще раздавались над просыпающимся селом, сделали свое дело – народ высыпал на улицу, и Чудов Бор превратился в растревоженный муравейник. Кое-где сборы проходили в панике, люди метались, хватали ненужное и отбрасывали необходимое. Но большинство жителей все-таки вели себя собранно. Чудовоборцы не в первый раз покидали свои дома, спасаясь от врагов – многие не забыли еще набега суздальского князя Ярослава, который дотла сжег село двадцать лет назад. Тогда люди спрятались в лесу, и на этот раз лес также казался лучшим убежищем.
Взрослые одевали сонных детей, женщины собирали еду, мужчины выгоняли скотину. По утреннему насту заскрипели полозья саней, на которых везли малышей, стариков и ту рухлядь, которую нельзя было унести. Староста Дорош Иванкович со своим семейством и скарбом добрался до леса одним из первых. Здесь он услышал первые удары колокола чудовоборской церкви. Отец Варсонофий предупреждал сельчан об опасности – тревожный звон колокола будил тех, кто по легкомыслию или по крепости сна еще не покинул села.
– Добро! – сказал староста. – Т-теперь все услышат.
– Во-во, и монголы тож! – съязвил неизменный спутник старосты, носатый Додоль. – Колокольный звон да-а-а-леко слышно.
– Не каркай! – одернула носатого жена. – Коров вон лучше подгони!
С рассветом село опустело. Последние сбеги еще шли по дороге к лесу, еще звучал над селом людской гомон, мычание скота и собачий лай, а на равнине в юго-восточной стороне что-то затемнело. Звонарь на колокольне случайно глянул в ту сторону – и обмер от страха.
– Чего замолк? – Отец Варсонофий толкнул звонаря в бок. – Бей!
– Так я что? Вон что! – Звонарь показал рукой.
На белой равнине у самого горизонта показалась черная россыпь всадников. Издали они казались крохотными, просто черными точками, которые медленно перемещались по равнине. С колокольни было видно, как чернота у горизонта вытягивается в длинное щупальце, ползущее в сторону села.
– На Новгород идут, – всхлипнул звонарь.
– Бросай все! – скомандовал отец Варсонофий. – И живо вниз.
Звонарь не заставил священника дважды повторять приказ. Сам батюшка был спокоен: самое ценное из церковной утвари уже увезли в лес, матушка-попадья и семь детей Варсонофия тоже успели уйти. Поэтому священник не стал покидать село; он вернулся в церковь и первым дело начал совершать то. что всегда делал по утрам – затеплил лампады перед образами. А потом он начал молиться, и молитва его была о спасении села и его жителей. Он продолжал молиться, даже когда отчетливо стал слышен гул от тысяч конских копыт.