"Фантастика 2023-179". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Небо в Вильене, столице одноименной провинции, сотрясала звучная дробь. Знаменитые барабанщики — гордость скайских кондотьеров — замерли в ожидании.
Палач в черной маске закончил последние приготовления и с немым вопросом в глазах повернулся к власть предержащему.
Риккардо де Вега — граф Кардес — привычно взмахнул рукой:
— Начинайте.
Последний день второй недели — так называемый Законник — время, когда вершат правосудие и проводят казни.
На центральной площади Вильены тесно от народа. Все сословия здесь. Шумят, волнуются, но взбунтоваться не посмеют — боятся. Три ряда скайцев с алебардами наперевес, окружив эшафот, сдерживают толпу, отделяя ее от графской свиты.
Риккардо всегда нравились скайцы — люди суровые и простые, на чье слово можно положиться. Пусть и брали за свои услуги огромные деньги. Их тщательно выбритые лица с длинными волосами, собранными в одну косу под шлемом, были для него символом надежности.
Граф развел озябшие плечи — нельзя показывать людям свои слабости. Винсенту Ла Клаве, что находится рядом и со скукой на лице взирает на происходящее, хорошо — он никогда не мерзнет.
А Красавчик — черный в белых яблоках жеребец — всхрапнул и потянул поводья, его горячей натуре надоело стоять неподвижно.
Риккардо прикрыл глаза. В последние дни он спал мало.
Вильена сдалась без боя. За четыре дня до вступления в нее войск маракойских графов все местные жители вылавливали тела дворян из Дайки. Холодная вода хорошо сохранила трупы. Две тысячи тел — прекрасный устрашающий эффект.
В поход Риккардо взял с собой немногих кардесцев — две тысячи добровольцев, молодых парней, горячих и охочих до приключений, да пятьсот паасинов — очень уж хорошие они лучники.
Скайцы порадовали. Три с половиной тысячи пикейщиков да две арбалетчиков — огромная сила, особенно стрелки. Рыцарей Агриппы д'Обинье — королевского полководца — остановит шквал тяжелых болтов.
Карл де Санчо отступает к Вильене. Ему удалось поднять против короля тысяч шесть-семь дворян, но вскоре вмешался Агриппа д'Обинье и нанес ему ряд поражений.
Все решится здесь, под Вильеной. Победят Агриппу — дорога на Мендору открыта, король с остальным войском стоит на алькасарской границе: султан может ударить в любой день.
Разобьем Агриппу — король согласится на все требования, чтобы не допустить полномасштабной гражданской войны и сохранить королевство.
Резко начавшаяся и так же резко оборвавшаяся барабанная дробь вкупе с пронзительным криком вернули Риккардо к действительности.
Помощники палача быстро и деловито поднимали вверх упавший нож гильотины.
Первые преступники — так, мелочь. Три местных вора, пойманные с поличным, да свой, кардесец, что решил, будто приказ «О запрете грабежей и воровства» на него не распространяется. Изнасиловал горожанку и теперь за это лишится головы, другим в назидание.
Палач взмахнул рукой, насильника поставили на колени, шею опустили на ложе гильотины, откинули длинные немытые, слипшиеся волосы. Свист падающего ножа, хруст, и голова насильника покатилась прямо в бадью с опилками. Кровь из перерубленных вен и артерий хлестала, заливая помост. Подмастерья за ноги оттащили тело, освобождая место для новой жертвы.
— Посмотри, как шагает, — толкнул в бок Ла Клава. — Как король, словно не он сейчас голову потеряет, а мы.
Риккардо не любил казни, презирая тех, кто находил в зрелище чужой смерти развлечение, но сегодня присутствие его и Ла Клавы было необходимо.
Алонсо Рамирес, брат прекрасной Анны, один из тех счастливчиков, которых можно пересчитать по пальцам, чей конь переплыл Дайку и спас хозяина от неминуемой гибели.
Заняв город, Риккардо взял со всех оставшихся в нем дворян клятву не бороться против него в обмен на то, что забудет их «геройства» в Ла Клаве. Винсент был категорически против. Вот и сейчас он не преминул уколоть:
— Риккардо, скажи, зачем мы ссорились из-за этой амнистии, если такие, как Алонсо, тут же принялись ее нарушать.
Рамирес был пленен при попытке убить его, графа Кардеса. Клятвопреступник хотел отомстить за товарищей, «павших от рук крылатого палача», — так он выразился. Впрочем, вильенцы его преступником не считали, напротив. В их глазах он был героем.
Высокий красавец гордо шел, чеканя шаг, к эшафоту. Небрежно отстранившись от конвоиров, посылал воздушные поцелуи — одними только губами, руки были связаны — сеньорам и сеньоритам. И даже самые ревнивые мужья не думали ревновать, наоборот — сами махали ему руками.
Стража по периметру едва сдерживала толпу. На всякий случай в соседних переулках стояла конница, готовая по первому знаку всех разогнать.
Алонсо Рамирес готовился умереть как настоящий идальго — с улыбкой на устах, презрительно смеясь в лицо врагам. Посмотреть на него пришел весь город.
Купцы, ремесленники, дворяне, монахи, слуги. Многие были с семьями. Алонсо в Вильене любили за веселый нрав, благородство, красоту, отчаянность и удаль.
— А вот и де Вега! — прокричал он, заметив Риккардо. — Вот он, всем известный палач, трус, не щадивший раненых! Но ты рано радуешься: королевские войска уже на подходе. И гвардейцы отомстят тебе, кровосос, за пролитую кровь вильенцев!
— Не пытайся быть героем, Алонсо. Ты предпочел смерти вместе с товарищами бегство, сам придумай этому название. Ты нарушил слово. О милосердии надо было думать, когда убивали четырнадцатилетнего Хуана Ла Клаву. — Риккардо был абсолютно спокоен.
— Идальго свободен от слова, данного предателю, трусу и человеку, потерявшему честь, — с усмешкой ответил ему словами из рыцарского кодекса Алонсо.
— Слово есть слово, — отрезал Риккардо, — хватит пустых прений. Не тяните, — обратился он к высокому мастеру и конвоирам.
Рамиреса ухватили под руки два дюжих солдата и потащили на эшафот. Алонсо оттолкнул одного, подставил подножку, и конвоир покатился вниз по ступеням под хохот горожан.
— Не дергайся! — грозно приказал Алонсо второй солдат, плечистый детина, наверняка сын мельника или кузнеца.
— Не дыши на меня чесноком! — Рамирес поморщился и плюнул детине в глаз.
Тот неспешно утерся и ответил. Да так, что Алонсо едва устоял на ногах. Врезал от души, хорошо, что без замаха, иначе бы убил, вместо гильотины.