"Фантастика 2023-181". Компиляция. Книги 1-19

Федотова Надежда Григорьевна

Впрочем, не одно это так мучило сурового диктатора. Его терзали сомнения, правильно ли он поступил, согласившись с такой легкостью на предложение Белой Колдуньи. Ведь одно дело – заполучить чужое государство, сразив в честном бою, на поле брани, его короля… и совсем другое – сделать это чужими руками, пырнуть, что называется, ножом в спину! Какие бы у тебя ни были цели, но это подло. И недостойно правителя.

Наорд был человеком буйного нрава, невоздержанным, не всегда дальновидным, но подлецом он не был никогда. Вот об этом он сейчас и думал, ступая, заложив руки за спину, по своему маленькому кабинету.

В голову лезли впечатления нескольких последних дней. Феникс в клетке, голосящий, что нет худшего правителя, чем тот, кому чужая страна желаннее своей… Усмехающийся «герой» Аркадий, упоминающий каких-то неизвестных диктатору «бомжей»… Оборванный человек с безумными глазами, попытавшийся отнять у Наорда в темной подворотне кошель с монетами… Истощенные горожане, проклинающие во всеуслышание помешанного на войне правителя и Эндлесс как причину того, что они вынуждены жить впроголодь… Погрязшее в нищете и взяточничестве собственное королевство… которое и королевством-то трудно назвать! Грязная, всеми презираемая дыра, жители коей, кроме страха и отвращения, у соседних государств ничего не вызывают!

То ли дело Эндлесс, привычно вздохнул про себя Наорд. Эндлесс, Эндлесс… Всегда такой благополучный, лениво-величественный, богатый землями и золотом. Как яркая картинка из детской книжки. Картинка, которая снилась Диктатору Тайгета еженощно, сколько он себя помнил. Он мечтал править этой страной…

Наорд остановился, глядя в зарешеченное окошко кабинета. И кое-что вдруг понял.

Он мечтал править не ЭТОЙ страной. Он мечтал править ТАКОЙ ЖЕ. И в своих честолюбивых мечтах зашел так далеко, что почти разорил Тайгет – свое королевство, свою вотчину, воюя с неравным противником за призрачную возможность примерить лавры победителя, вместо того чтобы оглянуться назад. А когда наконец оглянулся…

– Да что же это такое? – в ужасе простонал несгибаемый диктатор. – Зачем мне Эндлесс, когда я скоро и без своего королевства останусь! О духи полей, что же я делаю?!

Наорд скрипнул зубами, рывком отдернул бархатный занавес и решительным шагом направился в покои жены. Она каким-то способом общалась со своей дальней родственницей, значит, через нее он и передаст старой колдунье, что их уговор больше силы не имеет.

«В конце концов, я ей ни в чем не клялся, – уверенно сказал себе диктатор, сворачивая по коридору в сторону апартаментов ее величества. – И я имею право в любой момент расторгнуть сделку…»

Он так торопился, что даже не стал стучать в дверь спальни любимой супруги. Просто открыл дверь, шагнул в комнату и услышал:

– …разве тебе сложно?

Это был голосок Гатты. Ей ответил скрипучий женский голос:

– А разве у вас своих колдунов мало?

– Они Наорда боятся! К тому же он не ко всем ядам восприимчивый… Сколько раз уже травить пытались, а он два дня животом помается и снова здоров как бык! Ты-то сможешь такое придумать, чтоб уж наверняка…

– Сама править хочешь? – хмыкнул второй голос.

– Да! А что?!

– Куды тебе, дурище, целое королевство в руках удержать! – пренебрежительно заявила собеседница. – Ты б и короля-то ни в жизнь не охмурила, если б не я… Или новый кандидат в супружники имеется?

– А если и имеется, тебе что за дело? – недовольно сказала королева. – Я сделала, что обещала, – феникса тебе скоро привезут, так что и ты слово держи…

– Я твоего мужа травить не нанималась, – сухо ответил голос старой колдуньи. – Впрочем, он мне не брат, не сват, так что – ладно! Как птицу получу и заклятие сниму, жди в гости… На пир праздничный! – Старуха захихикала и добавила: – Уж так твоего короля попотчуем, что из-за стола прямиком к праотцам отправится!

Гатта довольно хлопнула в ладоши и, улыбаясь, прощебетала:

– Тетушка, ты чудо! Когда Наорда уберем, можешь Тайгет себе забирать, мне Эндлесса хватит! Не собираюсь я свою красоту и молодость в такой сточной канаве губить…

Дверь за спиной королевы скрипнула, и негромкий, ровный голос мужа заставил ее вздрогнуть:

– Не собираетесь, ваше величество? А придется…

Отражение сморщенного лица старой колдуньи тут же исчезло с поверхности зеркала, оставив хозяйку спальни один на один с неизбежным.

– Наорд?! – взвизгнула Гатта, холодея. – Ты… Вы… Вы неправильно меня поняли…

– Отчего же, моя дорогая, я понял все правильно. – Диктатор криво улыбнулся. – Значит, мое присутствие вас так угнетает?

– Муж мой! – заломила руки королева. – Умоляю, послушайте…

– Благодарю, я слышал достаточно. – Квадратное лицо диктатора ничего не выражало, только по перекатывающимся желвакам на скулах было видно, как он взбешен. – И вынужден вас огорчить – вы не получите ни Эндлесса, ни нового короля. Впрочем, и со старым, то есть со мной, вам, дорогая, придется попрощаться…

– Вы не можете… – умоляюще залепетала женщина, порываясь схватить мужа за руку. – Прошу вас…

Наорд брезгливо отстранился:

– Бессмысленно, Гатта. Могу. Стража!

– Но вы же любите меня! – вскрикнула сжавшаяся от ужаса королева.

Диктатор невесело усмехнулся и посмотрел ей в глаза:

– Любить надо тех, кто достоин любви, дорогая. Это, кстати, касается и вашего капитана Дженга… Не надо падать в обмороки, порвете платье, а других у вас в темнице не будет. Может, я и слепец, но не до такой уж степени… Позволить вам завести мелкую интрижку для развлечения я мог. Но сажать эту самую «интрижку» в лице нашего замечательного капитана на трон – увольте?! – Наорд коротко кивнул появившимся за его спиной стражникам: – Королеву по обвинению в государственной измене и попытке заговора взять под стражу – и в дворцовый подвал. Держать там, пока не наведут порядок в государственной тюрьме. И если кому-нибудь вдруг придет в голову ее выпустить – пусть пеняет на себя. Казнить буду самолично…

Стражники поклонились и, подхватив под руки рыдающую королеву, вышли. Можно было не сомневаться – даже при всей их нежной привязанности к деньгам и красивым женщинам они приказа не ослушаются. Жизнь дороже…

Оставшись один, диктатор окинул пустым взглядом утопающую в роскоши спальню, задумчиво провел пальцами по крышке одного из золотых ларчиков с драгоценностями злокозненной супруги и, издав странный сдавленный возглас, запустил ларцом в зеркало.

В стороны полетели осколки. Один из них, длинный и острый, вонзился Наорду в руку. Резкая боль немного отрезвила диктатора. Он задумчиво посмотрел на блестящий осколок, выдернул его, бросил себе под ноги и, развернувшись, покинул спальню. По коридору разнесся повелительный голос: