"Фантастика 2023-183". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Могла… А могла и не быть.
Подойти ближе я не решался, а вдруг не интерференция? Вдруг в самом деле кто-то был там, изредка проходил мимо окон? А может быть, и выглядывал наружу…
Смешной, чисто символический забор дразнил меня, но посреди голой пустоты это было непреодолимое препятствие. Один случайный взгляд, когда ты на миг поднялся над пиками забора, перебрасывая тело на другую сторону, и все.
Забор упрямо тянулся, не желая кончаться.
За вторым зданием оказалась беседка. За ней скопление декоративных елочек, пышных, дымчато-голубых. Вот тут бы
Я сделал два рывка поближе к забору, но здесь встал. В лесной тишине разносились какие-то звуки. Голоса? Где-то там, чуть дальше за елочками…
Да, женский голос. И что-то проглядывает из-за нежной зелени – ярко-желтое. И вон еще красноватое пятно.
Я вздохнул. На один ствол назад. И опять влево. Пока не продвинулся мимо пушистых елочек.
За ними была спортивная площадка, утыканная железными лесенками, турниками, брусьями. Зеленые прутья, синие, ярко-желтые, ядовито-оранжевые… Красное пятно оказалось высокой, поджарой теткой в шерстяном спортивном костюме, с хвостиком каштановых волос. И голос тоже был ее.
– Раз, два-а… – считала она. – Раз, два-а… Раз, два-а…
Четверо мальчишек сидели на железном бревне, цепляясь носками за соседнее, и под ее счет разгибались, почти касаясь затылком земли, сгибались, утыкаясь носом в коленки.
– Раз, два-а… Раз, два-а… Раз, два-а… Веселей! Раз, два-а…
Н-да. И через эти симпатичные елочки не войти.
А дальше влево еще хуже. Со стороны пансионата за забором шло еще одно длинное здание, и опять все окна закрыты жалюзи. А по мою сторону от забора начинался холм. Склон становился все круче и круче, обрываясь точно по границе забора. За забором все шло ровно-ровно. Тут уже и за стволами не спрятаться…
Я вернулся к елочкам и стал ждать. Это я умею.
Но муштра не кончалась. После упражнения для пресса она заставила их отжиматься. Снова качать пресс. Снова отжиматься… Время текло, муштра не прекращалась. Наконец-то дошло до бега вокруг спортивной площадки. Кутаясь в плащ, я нетерпеливо ждал, когда же они закончат.
Через пятнадцать минут она их отпустила, но сама не ушла. Присев на бревно, она достала тетрадь и стала шелестеть страницами, читая, изредка что-то поправляя карандашом…
А минут через пять пришли еще четверо. Чуть постарше, кажется. И все началось заново.
Я от души врезал кулаком в шершавый ствол.
Ладно!
Я отошел от забора еще дальше и пошел вокруг подступавшего к пансионату большого холма. Пансионат оставался далеко за холмом, но где-то же этот холм кончается? Обойду и выйду сразу к задам пансионата. Там, может, и забора не будет…
Но на противоположном склоне старый бор сменился сплетениями орешника. Сначала назойливые, потом цепкие, а потом вообще едва пролезть. И вдруг оборвалось – я чуть не скатился с обрыва в ручей.
Неширокий, но бурный. Мутная вода неслась под сильный уклон, навстречу к реке. Даже на вид ледяная. И берег почти отвесный.
До нашей «Золотой рыбки» я добрался позже всех, усталый, злой и голодный.
Солнце еще не село, но день уже перевалил ту грань, что четко отделяет
Вечер… Всего лишь один вечер…
Теперь я не сомневался, что Катя ничего не перепутала. Здесь. Сегодня.
Только – как? Как, дьявол все побери?!
Вечер, всего один вечер, когда еще можно что-то выяснить, подготовиться, что-то придумать… А вместо этого я тратил почти сорок минут, чтобы добраться до этого чертова кабачка в соседнем городке! Дурацкая конспирация Виктора… Перестраховщик, блин…
Сорок минут коту под хвост – только чтобы встретиться и переговорить!
А потом придется всем вместе обратно возвращаться! Еще сорок минут коту под хвост.
Мотоцикл Кати и машина Виктора уже поджидали. Внутри, в нашем закутке, на столе лоснились маслицем пирожки, в тарелках темный борщ – темный-то темный, но даже вблизи от него не пахло и вполовину так, как от того борща…
Еще хуже борща был Катин рассказ – точная копия моего. Вместо кухарки прачка, вместо тренерши вожатая, мучившая мальчишек театральным кружком на свежем воздухе, и все те же жалюзи на окнах, сквозь которые даже не понять, нет там никого или за тобой уже следят и кто-то побежал поднимать тревогу, а кто-то уже заходит сзади…
– Ну и чего вы на меня уставились? – сказал Виктор. Хмыкнул. – Думаете, у меня сильно лучше? С парадного-то входа?..
Потом вздохнул и перестал скалиться. Прищурился.
– Да нет, местечко интересное, там, конечно, есть…
– Где? – тут же потребовала Катя.
– Перед воротами, выступ обрыва. – Виктор изобразил рукой, как именно.
Но я и так прекрасно помнил. Дорога идет почти по самому обрыву, но напротив ворот обрыв выступает к речке сильнее, и по ту сторону дороги получилась пустая площадка, треугольником – шагов тридцать длиной, в самом широком месте шагов восемь.
– Там есть следы, – сказал Виктор. – Четкая такая колея. Машину явно там оставляют, внутрь не заезжают. Я думаю, не устроить ли нам там хор-рошенький фейерверк, а? Чудный такой фейерверчик… Оно будет почти без риска и почти с гарантией… Аккурат между колеей прикопать – и не жадничать. Тут главное – не жадничать. Чтобы и машину, и всех внутри в клочья… А? Разом бы решило все наши проблемы.
– Но? – уже почувствовала Катя.
– Да ни хрена! Прикопаешь тут… Я даже остановиться не успел, только тормозить начал, уже к воротам вылезла тощая дура в очках. Встала в воротах, да так к ним и примерзла. Вылупилась на меня и глядела, пока я за поворот не убрался. И дальше осталась. Полчаса в бинокль из-за кустов глядел, а ей хоть бы что. Встала и стоит у ворот, как суслик на охране семейства, грымза очкастая…
– Вышколенная? – спросил я.
– Похоже на то… Я уж круг сделал, через мост, с другого берега стал смотреть, а она все стоит, суслица чертова… И похоже, она там не одна такая… – Он вздохнул, покачал головой: – Нет, просто так перед воротами там не прикопать ничего. Ни стального конфетти, ни дохлой мышки… Такое ощущение, что если и не у ворот стоят, то в окна глядят. Постоянно все вокруг просматривают. С-суслицы, мать их…