"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Вечером за семейным ужином глава семьи проинформировал свою боевую подругу о благоприятном развитии ситуации, но с нюансами:
— Так что, военное положение у нас отменяется?
— Нет, Ленок, пока цыгане не уберутся из посёлка, будем жить как в осаде.
— А потом…
— А потом будем ходить сторожко, как по лесу. Не по тому, который тут, а по настоящему, где медведи водятся. И кому попало двери открывать не будем. И детей научим. Кто его знает, что в головах у этих.
— Фролов, это всё хорошо, но ты понимаешь, как рисковал? По краю прошли.
— Еще не прошли пока. И да, понимаю. Но по-другому было нельзя, ты не представляешь, какой тут мог вырасти рассадник всякой гадости. Не буду повторяться.
— А тебе как всегда больше всех надо. Потише жить не пора попробовать хотя бы?
— Так надо было. Закроем тему.
Лена как умная женщина и грамотный манипулятор интуитивно понимала, когда можно продолжать выносить мозг, а когда опять табуретка в щепки. Её муж был типичным мужчиной, что бы он о себе не думал, достаточно управляемым и заботливым. Посему чай пили супруги молча и вполне мирно.
В начале апреля в кабинет Фролова очень неожиданно позвонил мужчина с очень знакомым голосом, настолько неожиданно, что Пётр сначала не нашел слов:
— Добрый день. Могу ли я услышать господина Фролова?
— Э-э-э, то есть да-а-а.
— Пётр, ты что ли? А чего мямлишь, словно не узнал! Привет!
— Здравствуй, отец.
— Я сегодня мимо вас еду. Давай к вам заскочу! Не против?
— Не против. Заезжай. А ты на чём?
— На колесах. Диктуй адрес.
— Не, на карте нашей улицы нет, не найдешь. Подруливай к центральным проходным Чермета к восемнадцати, а оттуда поедем к нам домой.
— Вот ты хитрован! Решил отца в качестве такси использовать? Ну да ладно, прокачу с ветерком. — Голос отца, сто лет не слышанный излучал оптимизм и бодрость. Но никаких чувств в душе Фролова он не затронул. Может у этого тела и были когда-то сыновние чувства, но та петрушка, какая приключилась в его мозгах в далеком уже восемьдесят пятом их погасила.
Впрочем, воспоминания о родителях при всей их информативности не несли намёка на какую-то теплоту после отъезда Петра в институт. Вылетел как птенец из гнезда, и был сразу вычеркнут из жизни мамы-папы, занявшихся устройством собственной личной жизни. В меру их сил и по отдельности. Мать еще как-то пыталась поддерживать видимость родственных уз, в основном посредством писем и открыток, а отец и вовсе ушел в режим молчания. А тут проявился, не сотрешь. А главное, где телефон узнал? Разве что у бывшей жены. Ей Пётр писал про смену места работы и жительства, присылал номер рабочего телефона.
В восемнадцать-десять Пётр уже стоял на автостоянке перед заводоуправлением и крутил головой, выискивая знакомое лицо. То есть не любое, а конкретное лицо родителя. На улице было еще достаточно светло. Или уже достаточно светло, если иметь в виду прибавку длительности весеннего дня. Ага, вот и знакомая фигура двинулась в его сторону — щуплый мужчина невысокого роста, чем-то напоминающий воробья. Да уж, солидности отец за эти годы так и не прибавил.
— Еще раз здравствуй! Ты чего опаздываешь?
— Ни чуть.
— Ты сказал, в шесть вечера встречаемся, аль забыл уже? Сейчас шесть-десять, между прочим.
— Я сказал, подруливай к восемнадцати. Почувствуй разницу, отец.
— Ладно, я на тебя не в обиде. Пошли, вон моя машина! Эх, прокачу.
Отец широким жестом показал припаркованный неподалёку синий «Опель-Вектра» весьма свежий на вид:
— Во! Купил в Германии, гоню домой. Правда задолбался немного уже. Муторно. Отойди, я сейчас вырулю или садись уже.
— Постой. Чего отходить, задом сдай а потом сразу выруливай направо — нам в ту сторону.
— Да тут понимаешь, фигня какая, задняя скорость не включается никак. Я уже всё перепробовал. Машине пять лет всего, новая, можно сказать. А мозги это-самое, как десять лет в браке состоим. Утомила не хуже твоей матери. Задняя скорость не врубается, инжектор барахлит, печка ерундит. Не доеду я таким макаром до Златоуста. Найди мне гараж, чтоб можно было денек постоять в тепле повозиться с машиной. Подшаманю и поеду дальше.
— А, тогда всё ясно.
— Что тебе ясно?
— Зачем в гости заехал. Вон на ручке скоростей кольцо видишь?
— Ну вижу. И что?
— Поднимаешь пальцами вверх и включаешь заднюю. Это ж надо было ухитриться от Германии до Тулы без задней скорости доехать.
— О как! А ты откуда знаешь? У самого хоть права есть?
— Есть. Поедешь вон за той белой «Нивой». Только зад мне не помни, я медленно поеду.
— Ух ты, у тебя машина?
— Что ты удивляешься, у тебя тоже машина. Да покруче моей.
— Да ну, я её дома перепродам. Жить на что-то надо. Поехали уже. С семьёй познакомлюсь твоей.
— Ага, внуков посмотришь.
— Точно! Внуки. — Но по голосу нельзя было заметить, что Семён Фролов был сильно рад ощутить себя дедом. Не каждый мечтает тётёшкать внучков, не всякому они нужны, видимо.
Доехали без приключений, по пути никто не потерялся. Пётр открыл ворота во двор, потом в гараж-мастерскую, собранный из приобретенных по случаю сэндвич-панелей. Загнав машину рядом с гаражом, он как бы намекал — тебе внутрь. Отец вылез из машины только после того, как загнал её под крышу.
— А что, у тебя отапливаемого гаража нет на примете? А то как-то неудобняк в холодном боксе с машиной возиться.
— Отец, холодно было зимой. А сейчас апрель. Зато не дует. Инструменты на полках, разберешься.
— А ты разве не поможешь?
— Я сегодня день отработал, завтра опять на завод. Так что нет, сейчас у меня по плану отдых. Да и вообще, куда ты спешишь? Завтра всё починишь. Тем более, что коробку скоростей я тебе уже отремонтировал.
— Во ты молодец! Послал бог помощника. А смотрю, дом у тебя прямо барский. Наворовал?