"Фантастика 2024-110". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Синий вагон, который я выбрал для сегодняшнего ночлега, был закрыт наглухо на врезной замок, и мне пришлось изрядно повозиться, прежде чем удалось отжать дверь своим топором. При этом мне не хотелось вскрывать ее грубо, ломая стекло на входной двери. Даже сквозь него, изрядно замызганное, было заметно, что внутри вагона меня ждет небывалая роскошь, которую я не видел не в этой, ни в прошлой жизни. И пачкать это, оставляя за собой грязные следы, мне очень не хотелось.
Убранство вагона поразило меня с первых шагов. Если в тамбуре, и небольшом отсеке сразу у входа, скорее всего исполняющим роль купе проводника, или истопника, было довольно бедновато, то сразу же за следующей дверью, ведущей в основную часть вагона, меня встретила настоящая роскошь. Причем эта роскошь не выражалась в аляповатых золотых завитушках на потолке, или безвкусной драпировке стен в купеческом стиле. Нет, это была строгая, но не становящаяся от этого менее ценной, или менее удобной, сугубо деловая обстановка. И в тоже время все здесь указывало на то, что человек когда-то обитающий здесь вполне был вполне привычен к такой обстановке и воспринимал ее как должное.
Едва сделав первый шаг в это царство роскоши и удобства, мне сразу подумалось.
Разумеется, все что я видел, было основательно запущено и покрыто тонким слоем пыли, а порой и плесени, судя по которой этот вагон не посещали как минимум несколько лет, тем не менее, все просто кричало громким голосом о том, что если меня здесь внезапно застанут, простой смертью я не отделаюсь. Захотелось развернуться и бежать отсюда сломя голову, пока это не произошло. Но с другой стороны учитывая некоторое запустение, мне подумалось, что я вполне смогу хотя бы переночевать здесь, не рискуя нарваться на кого-то еще. Поэтому, пересилив себя, прошел внутрь вагона.
По сути, когда-то, это была шикарная квартира на одного человека, расположенная в железнодорожном вагоне. Здесь имелось буквально все для того, чтобы находящийся здесь человек, чувствовал себя, как дома, и в тоже время, не отвлекаясь на бытовые хлопоты, мог заниматься какими-то делами. И хотя многое находящееся здесь пришло в негодность из-за местами лопнувших труб отопления, и случившихся из-за этого протечек воды, но тем не менее, былое великолепие этого места, все еще говорило само за себя.
Отсек представляющий жилую часть состоял из роскошной ванной комнаты с умывальником и небольшими полочками, с находящимися там же туалетными принадлежностями. С момента попадания в это время, я не видел ничего подобного. Здесь же присутствовали несколько видов пузырьков с находящимися внутри разноцветными жидкостями, слегка подсохшее мыло и даже — о, чудо! Зубная паста «Colgate», может в несколько другой упаковке, но явно точно такая же, как и в далеком будущем. Не сдержавшись я, взял в руки баночку и слегка надавил на нее, чтобы ее содержимое оказалось на подставленном пальце. Да это именно она, с точно тем же запахом мяты. Правда слегка сероватого цвета, но кто знает, может в это время именно этот цвет и был принят при производстве. Захотелось сразу же попробовать почистить зубы, которые до сих пор приходилось чистить подручными средствами, а о зубной щетке я забыл, как только попал сюда.
Далее была выгорожена часть с удобной, довольно широкой деревянной кроватью снабженной тонкими, похожими на тюль занавесями, служащими, скорее всего для защиты от комаров. Рядом с кроватью располагалась прикроватная тумбочка со стоящей на ней электрической настольной лампой с зеленым абажуром. Примерно такой же, как любили изображать лампу, стоящую в кабинете Ильича, и которая даже в какой-то степени стала культовым предметом. Сейчас она, разумеется, не работала, но я все же пощелкал выключателем. Чуть в стороне находился большой платяной шкаф для одежды. Соседнее помещение, представляло собой столовую, или комнату отдыха. Здесь находился небольшой круглый стол на изогнутых ножках, вокруг него стояли четыре задвинутых под стол стула. Чуть в стороне имелось широкое и даже на вид очень удобное кожаное кресло, расположенное возле поднимающихся до самого потолка, полок уставленных книгами. Причем большая часть этих книг, судя по кожаным переплетам и бронзовым застежкам, представляли собой такие раритетные издания, что захватывало дух. Правда, сейчас многие из них сейчас отдавали сыростью, а местами были покрыты чем-то напоминающим плесень, но все равно вызывали некоторую оторопь при взгляде на них. В самом углу за креслом находился, довольно громоздкий радиоприемник. Вначале, я даже не обратил на него внимания, приняв за очередную тумбочку, но замеченное небольшое отградуированное окошко, несколько клавиш и толстая круглая ручка верньера, служащая для поиска радиостанций, ясно показали принадлежность этой конструкции. Полы в обеих комнатах были устланы толстыми персидскими коврами и длинным ворсом и растительным орнаментом.
Следующий отсек был гораздо большим по размеру. Здесь находился большой письменный стол, с находящимися на нем бумагами, которые я пока не разглядывал, и задвинутым под него высоким полумягким креслом. Чуть в стороне имелся еще один стол, на котором были разложены развернутые географические карты, с какими-то разноцветными пометками на них. Тут же стояла раскрытая коробка Кубинских сигар. Чуть в стороне, небольшая позолоченная гильотинка, для обрезки кончиков и изящная зажигалка в виде слона с погонщиком на спине. Сам слон был выполнен из чуть голубоватого мрамора, на розовой подставке, а корзина погонщика, из позолоченного металла. Сейчас она была откинута на петлях, а на ее месте торчал фитиль на небольшом штырьке. Ради интереса я вернул башенку назад, а затем снова откинул на бок. И к моему удивлению появившаяся искра подожгла фитиль. Впрочем, несколько желтоватое пламя, облизав фитиль, тут же угасло и тот, поплевавшись мгновение искорками и тут же потух, выпустив тонкую струйку дыма. Сами сигары в коробке, вообще представляли собой нечто отвратительное. Вначале отсыревшие, они покрылись какой-то отвратительно пахнувшей плесенью, и похоже просто разложились от сырости и еще непонятно чего. Поэтому, недолго думая, я захлопнул крышку коробки, и брезгливо подняв ее двумя пальцами, быстрым шагом, дошел до входа в вагон и выбросил ее наружу.
Чуть в стороне имелся застекленный шкаф с какими-то бумагами внутри, а вдоль борта вагона стояло примерно с десяток стульев. С помощью следующей двери я попал из этого зала в небольшой коридорчик, проложенный вдоль правого борта вагона. Открыв имеющуюся на перегородке слева дверь, я попал в кухонное царство, где имелась дровяная печь, большая мойка стеллаж для посуды, множество кастрюль, сковород, поварешек, лопаточек, шумовок и еще каких-то приспособлений для приготовления пищи. Комнатка хоть и была относительно небольшой, но устроена была таким образом, что все необходимое находилось под рукой, и работать в ней, готовя пищу, мне казалось вполне удобным. Следующая дверь вела в тамбур, который был разгорожен на две части, одна, из которых имела
На кухне имелся небольшой запас дров, и потому, я решил хотя бы вскипятить чайник, чтобы было чем все это запивать. Увы, вода хоть и текла из крана, но была откровенно затхлая. Ей еще можно было как-то умыться, с некоторыми оговорками, но пить ее, точно не хотелось. Правда я вспомнил о довольно большом ручейке, журчащем неподалеку от завала, через который я перелазил, прежде чем обнаружить вагоны, и потому вооружившись парой оцинкованных ведер, решился на поход за водой. И хотя время потихоньку двигалось к вечеру, успел принести пару ведер воды. Правда, для этого пришлось копать довольно глубокую яму, потому что ручеек, оказался довольно мелким. Для помывки вполне можно было использовать и ту, что находилась в баках вагона, а вот для приготовления пищи, ту, что я набрал из ручейка.
Тот бак, что снабжал ванную комнату, тоже оказался заполнен больше чем наполовину. Во всяком случае, мерное стекло указывало именно на это. Видимо морозы, хотя и частично повредили систему, но часть ее все же сохранилась, и что-то осталось нетронутым. Дрова для подогрева воды имелись. Хотя их и было немного, но зато присутствовала ручная пила и топор. Поэтому спустившись на землю, я быстренько отпилил пару чурбаков от торчащего из завала ствола, закинул их в тамбур, где и развалил на чурки. После чего разжег водогрейный котел питающий ванную комнату. Как оказалось чуть позже, от него запитывалось и отопление вагона. Впрочем, последнее было мне только на руку. После того, как вода прогрелась, я раздевшись до исподнего, решил посмотреть, что находится в платяном шкафу, стоящем в спальне. К моей радости, я обнаружил в нем стопки чистого исподнего белья, вполне подходящего мне по размерам, а так же вполне приличную одежду нескольких видов. Причем, что бросилось сразу в глаза, так это военный мундир с погонами, на которых были изображены три орла с распростертыми крыльями. Задумавшись на мгновение, вспомнил, когда-то увиденную фотографию человека в этой форме. Соотнеся воспоминание с вагоном, найденной формой и сегодняшней датой, сделал вывод, что все это, скорее всего, принадлежало, как говорилось в статье — Верховному правителю России и Верховному главнокомандующему Русской армией адмиралу Александру Васильевичу Колчаку. А то место, в котором я сейчас нахожусь, не что иное, как его штабной вагон, в котором адмирал провел последние годы своей жизни. Тут же вспомнилась статья вроде бы из Вики или Дзена, прочтенная мною в прошлой жизни. В статье говорилось о том, что после того, как в конце января 1920 года Александр Васильевич Колчак был арестован, со станции Иркутск исчезли два вагона. Один из вагонов являлся личной штаб-квартирой адмирала, а во втором находились остатки казны, принадлежавшей его армии. Позже, были найдены два человека, не помню сейчас их фамилий, которые якобы были замешаны в угоне этих вагонов. Но оба они смогли доказать, что ничего об этом не знают, и не причастны к их исчезновению. Чуть позже один из них скончался из-за какой-то болезни, а второй эмигрировал за границу. После войны, он якобы вернулся обратно, в качестве туриста. Как говорилось в статье, в те годы туристы хоть и появлялись в Советской республике, но находились под плотным надзором соответствующих органов. И чаще всего их перемещения ограничивались Москвой и Ленинградом. Здесь же, заподозрив в вернувшемся эмигранте вражеского шпиона, ему дали несколько большую свободу действий, и как оказалось, только выиграли от этого. Вернувшийся эмигрант не был шпионом, но он был точно уверен, что угнанный в 1920 году вагон, до сих пор был никем не найден, и потому прямым ходом поехал именно в сторону Байкала, чтобы отыскать когда-то угнанный вагон, и по возможности воспользоваться его содержимым. Увы, находясь под достаточно плотной опекой НКВД, он привел своих опекунов прямо к вагону, где его и арестовали. Правда, через некоторое время все же отпустили на волю, выдворив за границу. О том, что ему досталась хоть какая-то часть клада, ничего не говорилось, и скорее всего, все содержимое обоих вагонов ушло государству.
Все это сейчас возникло в моей памяти, и я точно понял куда попал, а самое главное, я был на сто процентов уверен, что если даже останусь тут на всю зиму, меня никто не найдет, потому что судя по статье, обнаружен этот клад будет только после Великой Отечественной Войны. А до этого времени еще как минимум двадцать лет. И, конечно же сразу стало понятно, что именно находится во втором, товарном вагоне. Конечно же полковая казна украденная в день ареста командующего. А по когда-то объявленным данным, там может находиться до девяноста восьми миллионов рублей золотом и ценными бумагами.