"Фантастика 2024-119".Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Я понимал, что чисто теоретически правая линза могла пережить тычок пальцем, но в то же самое время был абсолютно уверен в том, что Замятина, лечившая меня без дураков, не могла ее не заметить. А значит, снимала, видела реальный цвет кантика и должна была сделать напрашивавшиеся выводы!
«Подпускать ко мне целителей лицея Раиса Александровна не стала, хотя, по рассказам Валентины, пребывала в диком бешенстве… — подумал я, попытавшись проанализировать ситуацию, в которой могла произойти утечка информации. — Значит, должна была принять меры и для того, чтобы Замятина не трепала языком…»
Этот вывод выглядел более чем логичным, но поверить в него все никак не получалось. До тех пор, пока «вернейшая
«Я заметила все. По верхней тайне поклялась Даром, что буду молчать. ЕЙ. О нижней ОНА не сказала ни слова, поэтому промолчала и я. В любом случае обе тайны умрут вместе со мной, мой господин: я знаю, что вы обо мне не забудете…»
Сознание автоматически отметило, что вторая фраза сформулирована кривовато, а потом я выбросил эту мысль из головы и набрал сообщение сам:
«Спасибо. Можешь на меня рассчитывать…»
Потом немного подумал и поинтересовался, пострадала ли линза.
Ответ почти не удивил, но заставил невольно поежиться:
«Да. И довольно сильно. Но ОНА купила новый комплект и скопировала настройки пострадавшей. Кстати, сидела рядом с вами, держала за руку и страшно переживала все время, пока я исцеляла. А когда поняла, что у меня все получилось, сбежала. По моим ощущениям, из-за того, что хотела как следует нареветься, но не могла себе этого позволить в моем присутствии. ОНА вас любит, мой господин. Как родного сына!»
Я написал, что знаю и ценю. А потом был вынужден прервать «беседу», так как преподаватель заметил, что я отвлекся, и настоятельно попросил решить «простенькую» задачку. С задачкой я не сразу, но справился. Потом узнал, что она из темы, которую класс еще не проходил, получил заслуженную десятку, мысленно поблагодарил наших со Славкой наставников за науку и… вернулся к общению с Валей, чтобы не дать себе расклеиться от накативших воспоминаний.
Как оказалось, пока я развлекался с циферками, Замятина успела набрать довольно приличный объем настолько важного текста, что, проглядев его по диагонали, я вернулся к началу и начал вдумываться чуть ли не в каждое слово. Все, что касалось научных терминов типа «плато Залесского» и «флюктуаций Рема-Гольмана» зазубривал слово в слово, чтобы впоследствии найти нужную литературу, разобраться в теме и понять суть происходящего с моим телом. Более-менее понятные утверждения «сверял» со своими ощущениями, чтобы научиться «держать руку на пульсе». А с итоговым выводом — рекомендацией больше не попадать в руки посторонних целителей — сразу же согласился. Ибо понимал, что они отнюдь не дураки, значит, заметят слишком большой объем «нестандартных» признаков пробуждения «мага Земли», гарантированно докопаются до истины, продадут информацию на сторону и, тем самым, устроят мне веселую жизнь.
Да, отказ от возможности обращаться к целителям в ранге мастер тоже не радовал, но, скажем так, терпимо. Ведь при очень большой необходимости на помощь Валентине можно было вызвать Ладу Леонидовну. Кроме того, по утверждению все той же Замятиной, уровень естественной регенерации моего организма продолжал повышаться. Пусть несильно, зато постоянно. А месяца через два-три должен был дорасти до третьего плато Залесского, что бы это ни значило.
В общем, к концу урока настроение, можно сказать, выправилось. Увы, совсем ненадолго — сразу после звонка на перемену на мой стол опустилась прелестная задница Ждановой, и Вика, мрачная, как грозовая туча,
— Написала деду. Объяснила ситуацию, все перспективы и предложения. Была названа продажной девкой и послана в известном направлении. Я зла, как собака, поэтому докопалась до причин недоверия к нему-любимому и намерена ткнуть в них носом. Через родителей. Ибо зла. Но это я уже говорила. Короче говоря, уеду прямо сейчас. Буду завтра. Если выживу. Не поминай лихом, хорошего дня и удачи в очередной дуэли.
Я тоже пожелал ей удачи, проводил взглядом до выхода из кабинета и засобирался сам. На сдвоенный урок химии. За эти два с четвертью часа ничего интересного не произошло, а вот на большой перемене ко мне подкатил Игорь Миронович Якушев.
Как водится, не один, а со свитой из доброй трети наших одноклассников. И снизошел. То есть, спросил, ради чего я, собственно, так уродуюсь.
Увидев мой недоуменный взгляд, горестно закатил глаза к потолку, сокрушенно вздохнул и начал меня воспитывать:
— Лютобор Игоревич, вы по два-три раза в неделю деретесь на дуэлях, то есть, фактически заводите себе если не врагов, то недругов. А ведь стоит заглянуть в будущее не на день-два, а на полгода-год, то окажется, что ваше поведение попахивает, ну, скажем, редкой неразумностью. Ведь к если не к лету, то к следующей осени большая часть класса инициируется и, обретя полноценный Дар, начнет развиваться не в пример быстрее вас, Земляка, а значит, станет бить вас Молниями, жечь Огнем, морозить Льдом, заставлять задыхаться от недостатка Воздуха, захлебываться Водой и так далее! А если заглянуть в будущее лет на пять-семь, то картинка станет выглядеть в разы кошмарнее: вас в лучшем случае примут в одну из побочных ветвей далеко не самого влиятельного аристократического рода Империи и забудут, ибо таких Земляков, как вы, у Зыбиных десятки, если не сотни. Мы же начнем набирать вес и, в конечном итоге, превратимся в противников или врагов, связываться с которыми будет себе дороже почти кому угодно. Так, может, стоит включить голову, просчитать гарантированные последствия своих поступков, смириться и признать наше главенство прямо сейчас? Ведь это решение подарит хоть какой-нибудь шанс на более-менее нормальное будущее!
Я оглядел оратора с ног до головы, мазнул взглядом по конопушкам и пяток секунд любовался ушами, торчащими почти перпендикулярно черепу. А когда почувствовал, что парень вот-вот взорвется, оглядел толпу, успевшую собраться вокруг нас, и презрительно фыркнул:
— Откровенно говоря, первый раз слышу настолько бездарную попытку соскочить с предстоящей дуэли! Страшно? Так скажите прямо! Или попросите особо не лютовать: я сегодня в хорошем настроении и могу пойти навстречу. А такие подкаты…
— Попытку соскочить с дуэли?! — взвыл он, мгновенно озверев. — Да что ты себе позволяешь?!
— Для начала напоминаю, что на «ты» мы не переходили… — спокойно начал я. — Далее, подобные нотации за несколько часов ДО поединка иначе объяснить невозможно: любой нормальный человек, реально озабоченный чужим будущим, подкатил бы с советами ПОСЛЕ своей победы. Ну и…
— Лютобор Игоревич, я…
— Я вас, кажется, не перебивал! — напомнил я. — Может, стоит ответить мне тем же?
— Вы играете с огнем!!!
— Странно, а я был уверен в том, что ваш род — адепты Молнии, и она перебивает менее сильные Дары…
— Вы издеваетесь?! — взвыл он и снова получил спокойный ответ:
— Нет. Я намекаю на то, что с нетерпением жду семнадцати ноль-ноль. А на душещипательные беседы как-то не рассчитывал.
Тут в толпе раздались смешки, и Якушев, приняв их на свой счет, в темпе закруглился:
— Что ж, значит, увидимся на арене. Желаю как следует подготовиться к долгому пребыванию в руках целителей…