"Фантастика 2024-131". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Очнулся я от сотрясения. Открыв глаза, посмотрел на тёмный силуэт надо мной. Вокруг потёмки, источник света был в стороне, прыгающий, видимо, открытый огонь, и плохо освещал нас. Я же медленно приходил в себя, мысли скатывались тяжело, да уж, это не мой разогнанный мозг. Тупил, но самое важное, воспоминания мои, моя личность, при мне. Я попытался вызвать хранилища под очередное сотрясение тела – меня за плечи встряхнули – и услышал шёпот:
– Товарищ майор, вас вызывает товарищ Карбышев.
Фамилия знакомая, слышал об этом советском генерале, что сгинул в немецких концлагерях. Значит, снова советское время, и, видимо, я в военнопленного попал, в командира. Садясь на нарах, я также прошептал:
– Веди.
Тело, похоже, избитое, болело, я придерживал повреждённую руку и, шатаясь, шёл за неизвестным, скорее всего, это тоже командир, и мы в лагере для командиров, в каком-то бараке. Покинув эту часть барака, мы
– А, товарищ Гаврилов. Подойдите, – сказал один из узников, пожилой, с вытянутым лицом.
Я чуть споткнулся. Майор Гаврилов? А это не герой ли обороны Брестской крепости? Похоже. Пока же, шатаясь, подошёл к столу, но садиться не стал, места были, а сказал:
– Я вас не помню. Тело болит, осознал себя, когда меня пробудил этот сопровождающий. Кто вы и кто я?
– Ничего себе! – воскликнул один. Да и других выражений хватало от узников, включая матерных.
Один, похоже врач, в треснутых очках, встал и подошёл, осматривая меня.
– Травма головы есть, это могло привести к потере памяти, хотя, когда я травмы после избиения обрабатывал, об амнезии не было сказано ни слова.
Вести разговоры со мной местные не стали, обсудили меня и отправили обратно, ладно хоть подтвердили, что я тот самый Гаврилов, крещёный татарин, и сейчас начало лета сорок третьего. Тот же посыльный вернул меня на место, я лёг на нарах, морщась, всё тело болело, как я понял, Гаврилова отметелили конвоиры. Ни за что, развлекались так. Не он первый, не он последний. Проводник ушёл, а я же, устроившись получше, чтобы травмы не так ныли, стал размышлять. Это уже третий мир и второй раз, когда божки виноваты. Может, снова стать богом и устроить им геноцид? Впрочем, их много, у каждого мира каждой ветки свои, кроме магмиров, там маги, в основном, высшие, давно с ними расправились, не любят конкурентов. А в таких мирах те себя вольготно чувствуют. Паразиты, они и есть паразиты, по-другому и не назовёшь.
Ладно, хранилищ нет и, если я правильно рассчитал, то догадываюсь, что произошло. Меня уничтожили, точнее, то моё тело, что в самолёте летело. Хотя от самолёта даже обломков не осталось – и самолёт, и лётчики с пассажирами, всё испарилось. Жаль, конечно, парней, но тут уже ничего не сделаешь. А спасли меня хранилища, плетения-то для сохранения личины я на ауре так и не имел, вот те и отработали за него. Два хранилища бы не справились, но когда в каждом слое по хранилищу, это и помогло уйти на перерождение, со случайным выбором нового тела. Хорошо, не в младенца перед родами. Похоже, тут душа Гаврилова тело покинула, и я заселился в пустой сосуд. Хранилища уничтожены, но личность мою спасли, хоть это радует. Так что с нуля начинать. Девчат жаль, вот их до слёз, и рад, что та врачиха выжила, не зря обмен провёл. Петренко также погиб, а так пофиг, главное сам жив, остальное – расходники. Ещё добуду. Хотя божки уже достали, но снова буду призывать демонов. Насчёт архидемона сомневаюсь. В этот раз, скорее всего, рисковать не буду, хватило двойного опыта, и он мне не понравился. Пора запомнить, что я уже не бог, круче небес, тут в простом теле все круче меня, вот и не стоит высовываться.
О чём ещё хотел подумать, как-то позабылось, меня сморил сон и усталость, тело доставшееся – так себе, в плохом состоянии. В общем, вырубило.
Утром скудный завтрак, какая-то смесь зёрен, вроде перловки и геркулесовой каши, есть невозможно, но я заглотил с трудом, нужно пополниться строительным материалом, силы пригодятся. Также попил горячей воды, её вместо чая тут давали. Потом было построение на плацу, двенадцать тысяч заключённых. Штатная проверка всех, она каждый день проходит, дальше кого куда. Например, Гаврилов работал в штольне, бегал с тачкой. То, что я избит, во внимание не принималось, так что бегал с тачкой, полной грунта. Бункер, похоже, строили. Я даже не знаю, где этот лагерь. Германия? Польша? Не угадал. Австрия оказалась. Один из коллег, тачковозов, просветил. О том, что я память потерял, уже распространилось, все знали. Некоторые подходили, спрашивали, помню ли я их, и так же уходили. Два наглых нашлось, сообщили, что Гаврилов им пайки должен, взял в долг. Послал обоих. Не помню, значит не было.
Вечером после ужина, отдыхая на нарах, продолжал размышлять. Уверен, что это соседний мир, с теми двумя, где я уже был. Души особо сильно не разбрасывают по мирам, если попал из ветки Земли в ветку какого магмира, поверь, это произошло по воле какого-то высшего существа, высшего мага или бога. Так что меня просто испепелили, и вот очнулся в новом теле. Поэтому и почти то же время. Для истории планеты два года – это почти точное попадание, не удивило. Буду выживать, и без демонов тут никуда. Я, пока весь день тратил и так невеликие силы, успел прикинуть возможности, и, как это ни прискорбно, жертвы для оплаты работы демонов придётся набирать из узников.
Надо сказать, не сильно жалею, что прошлый мир и личину потерял, я там только начал становление, особо и развернуться не успел, а вот добытое, вот это терять край как жалко. До слёз. Я серьёзно, сам удивился влаге на ресницах. Мой любимый летающий дом, десять дней у меня на руках, уже как родной. Я считал уж его своим домом, прикипел душой, а тут такое. Нет, в тот мир я позже вернусь и тех трёх божков точно развею. Номера мира не знаю, но Мансур есть, он знает номер первого мира, поищу среди соседних следы своего пребывания, и дальше месть. Вот уж что твёрдо решил, так это мстить. А всё, достали. Я что, игрушка для битья? Нет. Вот и докажу это. Тут же пока надо поразмышлять над призывом. Что как, кого и куда. Вот и размышлял, пока не уснул. А тело болело ещё сильнее, мало того, что избит, так трудиться заставляют, в лагерную больничку не отправили, посчитали, что травмы не так и сильны. Я бы так не сказал. Хотя да, день выдержал, но с трудом, на остатках сил до нар дошёл, шатаясь. На одной силе воле. Кстати, я раньше думал, что пленных генералов и полковников, немцы просто содержат под присмотром, чтобы не сбежали и чего не устроили. А у них принцип, кто не работает, тот не ест, поэтому работали все. Даже Карбышев в швейном зале, сидя за машинкой, шил рукавицы или такие робы как на нас. Ателье, к слову, считается хорошим местом, туда в основном генералов и направляют, их там сейчас девять работает. Простые майоры с тачками бегают, или на каменоломнях, пробивают штольни. Ну и мрут как мухи.
С утра всё повторилось, скудный завтрак, как только пленные выдерживают тяжёлые работы на нём? Правда обед хороший, тут врать не буду, даже хлеб выдают, но завтрак и ужин слабоваты. Так вот, завтрак прошёл, потом построение, и после проверки охрана двоих выволокла и куда-то в сторону карцера поволокла, видимо, что-то нашли, а нас работать. Та же штольня. До обеда я работал как обычно, с трудом толкая тачку наверх. Обед плотный был, это хорошо, мне материал нужен. После обеда вернулись в штольни. К слову, лагерь временный, всё из дерева, разберут и перевезут, как закончат подземные работы, но пока мы на месте. Так вот, после обеда я приступил к задуманному, сам, свидетели и помощники мне не нужны. Вообще, коридоры и штольни с залами освещены неплохо, электрифицированное освещение, лампочки висят под потолком, поэтому вполне неплохо всё видно, пришлось постараться, чтобы меня за руку не поймали. Для начала одна штольня, её закончили, большой зал получился с двумя входами-выходами, даже освещение там отключили, но хватало из коридора видеть, что делаю. Я забежал с тачкой, та с грузом, скинул рубаху, и стал ею подметать. Пол каменный, как могли выровняли, вот и подмёл нужный участок, чтобы пентаграмму начертить, тут кровью буду чертить.
Добывал я души – это так называю британцев – ловя их с тачками, стараясь, чтобы мы были одни в коридоре, рядом с поворотом в нужный мне зал. Троих так отловил, их тачки заводил туда же, где моя стояла. Камнем по голове, собственной одеждой вязал, и кляпы в рот. Потом ещё двоих, это уже французы. Останавливал, уточнял – и по голове. Да пофиг, вот верите, я за своё выживание борюсь и жизни этих людей для меня пустой звук, своих не трону, тут табу, а эти для меня на уровне немцев, так же легко расплачусь их душами. Потом было три надзирателя, бежали вниз, с дубинками в руках, выскочил из темноты – я в этом месте нарушил проводку, шесть лампочек не горели. А швырнув два камня, попал куда хотел – в затылки, третьему прыгнул на спину и дважды по темечку. Аккуратно, убивать пока не хочу. Восемь тел, маловато, но хоть что-то, больше тянуть не стал, и так не появился, снаружи стоял учётчик, записывал, сколько тот или иной рейсов сделал. Связав новую добычу, проверил других, подумал и, взяв свою тачку, побежал наверх. Учётчик хмуро взглянул на меня, но мой личный номер в журнал внёс, выгрузив тачку у кучи, где другие пленные загружали в кузова машин, побежал обратно на загрузку. Как загрузились, уже обратно в свой зал. Еле успел. Там двое очнулись, пытались развязать друг друга. Пришлось снова кляпы вставлять, чтобы крик не подняли.