"Фантастика 2024-136". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
Генерал-лейтенант Берг
Секретная телеграмма от оберст-лейтенанта Шернера, главы приемной комиссии Рюбецаля, генерал-лейтенанту Бергу от 22 декабря 1918 года
Экселенц! Дирижабль «Бисмарк» под командованием капитана Штрауха с 00 часов 23 декабря полностью готов для проведения демонстративного полета согласно вашим указаниям.
Оберст-лейтенант Шернер
Секретная телеграмма генерал-лейтенанта Берга оберст-лейтенанту Шернеру от 22 декабря 1918 года
Ждать прибытия пассажиров в готовности номер один.
Генерал-лейтенант Берг
Глава XII
Завершение действий
Весь остаток той ужасной ночи полковник Покровский провел на ногах. Убедившись, что жизнь Корнилова находится вне опасности, он оказал самую действенную помощь полковнику Шапошникову по восстановлению нормальной работы Ставки Верховного Главнокомандующего. Именно благодаря самоотверженным действиям этих двух людей удалось свести к минимуму последствия коварного нападения врага. Того, на что так надеялся кайзер Вильгельм, не произошло. Действие Ставки не было парализованным, а управление событиями на фронтах продолжалось твердо и уверенно.
Большим открытием для многих офицеров Ставки стал тот факт, что у суховатого и несколько застенчивого интеллигента Шапошникова вдруг обнаружился жесткий командирский голос и твердая воля, заставлявшая их безоговорочно выполнять его приказы. Начальник оперативного отдела Ставки был единственным офицером из всего руководящего состава Ставки, кто не был убит или ранен в результате налета врага. Быстро придя в себя от потрясения, он как никто другой понял весь ужас случившегося и, оперевшись на плечо Покровского, стал действовать.
Благодаря их усилиям, уже к шести часам утра в войска было направлено срочное обращение от имени генерала Корнилова. В нем сообщалось о налете германского дирижабля на литерный поезд командующего, об уничтожении врага и благополучном спасении Верховного правителя. При этом вскользь упоминалось о легком ранении, которое не может помешать Корнилову довести войну до победного конца. Войскам предписывалось не поддаваться панике и неуклонно выполнять все ранее поставленные перед ними боевые задачи.
Отдельным циркуляром сообщалось, что в связи со смертью генерала Духонина и ранениями офицеров Ставки временно исполняющим обязанности начальника штаба Ставки назначался полковник Шапошников. Одновременно с этим секретной телеграммой Шапошников вызывал в Берлин московского генерал-губернатора Алексеева.
Все это Покровский с Шапошниковым успели рассказать ненадолго пришедшему в себя Корнилову. С большим трудом дослушав офицеров, склонившихся над ним, Корнилов только кивнул головой и, устало закрыв глаза, уснул. К счастью, рана на затылке была скользящей, но в результате контузии у правителя были сильные головные боли, из-за чего врач сделал обезболивающий укол, погрузивший больного в сон. Кроме этого, в результате травмы спины изо рта Корнилова временами отходили густые сгустки крови, что очень не нравилось врачу. Спешно были вызваны лучшие специалисты из близлежащих фронтовых госпиталей, а также была послана телеграмма генералу Бехтереву, с приказом немедленно прибыть в Ставку. К услугам немецких докторов, в целях соблюдения тайны, по настоянию генерал-майора Щукина решено было не прибегать.
В результате налета германского дирижабля на литерный поезд погибло девятнадцать человек, в числе которых находилась русская военная элита, чьими усилиями были недавно одержаны блистательные победы над врагом. Двадцать один человек получили ранения различной степени тяжести, в основном это были казаки конвоя Верховного правителя и пулеметчики, вступившие в перестрелку с пулеметчиками дирижабля.
В число лиц, погибших при бомбежке, не попал член британской военной миссии подполковник Фельтон. Как показало следствие, возглавляемое генерал-майором Щукиным, он погиб в результате нападения на него бандитов с целью грабежа. Тело британца было найдено в кустах недалеко от станции. Видимо, Фельтон попытался оказать сопротивление нападавшим и был убит ими выстрелом из револьвера системы Нагана.
Все члены команды немецкого цеппелина, совершившего этот дерзкий налет, были мертвы. Часть экипажа погибла от взрыва и последующего падения аппарата на землю, а те, кто все же спасся, были безжалостно изрублены саблями и заколоты штыками набросившихся на них казаков конвоя. Видя, что из всего состава пострадал исключительно вагон Корнилова, разъяренная охрана уничтожила всех аэронавтов противника, включая раненых, не желая брать в плен врагов. Более того, узнав о ранении главковерха и гибели генералов, пылавшие праведной местью казаки в мгновения ока развели из оказавшихся под рукой шпал огромный костер и пошвыряли в него тела немцев. Конечно, их поступок был очень необычен и суров по своей форме, но никто из офицеров не посмел остановить охваченных горем людей.
Тела всех погибших генералов впоследствии были отправлены в Петроград. Там они были с воинскими почестями похоронены в Александро-Невской лавре, за исключением генерала Каледина. Его останки были отправлены в Новочеркасск, где их похоронили. Все остальные погибшие чины были преданы земле в Москве на территории Донского монастыря.
Благодаря стараниям медиков состояние здоровье Корнилова стабилизировалось к 25 декабря. К этому времени в Берлин уже прибыл генерал Алексеев, который незамедлительно взял в свои руки командование Ставкой. Но это было после, а утром 22 декабря пережившие ужасный налет люди только начинали свою борьбу за окончательную победу.
Весь день связисты Ставки в своем обычном режиме передавали приказы в войска, принимали послания и давали ответы за подписью Корнилова. Все они были либо отданы им самим перед налетом, либо при их составлении использовались ранее сделанные им распоряжения. Все это должно было показать друзьям и врагам России, что Корнилов жив и твердо держит руку на пульсе событий.
Все попытки представителей союзников, а также немецкой администрации увидеть Корнилова были ловко дезавуированы действиями генерала Щукина, который ссылался на запрет врачей, требующих полного покоя правителя. Главной причиной этого называлась контузия головы, полученная Корниловым во время налета немецкого дирижабля.
Но это были лишь тыловые игры. Все внимание походной ставки было приковано к войскам, ушедшим за Эльбу. Там, вдалеке от своих основных тылов, держали они последний экзамен этой войны.
Первым, выполняя приказ кайзера, на русских обрушил свой удар Людендорф. Собрав все имеющиеся в его распоряжении силы, фельдмаршал ударил по Геттингену, через который шло непрерывное снабжение прорвавшихся к Рейну войск генерала Сверчкова. С его падением ударный кулак русских оказывался полностью отрезанным от своих тылов и становился не опасен для тылов Западного фронта немцев.