"Фантастика 2024-23".Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
— Жестко стелите, товарищ Сталин… Лети, Вася, пусть уж лучше меня разжалуют.
— А кого уже разжаловали?
— А Смирнова разве нет?
— Ой, я тебя умоляю! Смирнов допился реально до чертиков, у него еще та война не закончилась. Из-за меня просто комиссия приехала, сняли его не из-за меня. Но раз уж ты дружбу помнишь, и я тебе отдарюсь. Только могила! В следующем году начнется отбор в отряд космических летчиков — сразу подавай рапорт. Космические истребители поведем, Саня! А сегодня что? Мелочь! Не ссы, прорвемся!
Василий Иосифович, который не так давно из товарища Младшего стал товарищем Сталиным, своему другу не соврал. Действительно, хоть и вышел приказ министра обороны, запрещающий полеты всему генералитету, за самого Сталина никого не наказывали. Товарищ Сталин летал много и с удовольствием.
Полковник Щетинин невесело кивнул и отдал приказ готовить свою машину. Полетели парой. Вместо ракет подвесили дополнительные баки.
Шестого июня югославская армия захватила важный транспортный узел — венгерский городок Надьканижа, продолжив продвижение на северо-восток к озеру Балатон, и уже вторые сутки продолжалась битва за небо над Венгрией.
В "кучу" не полезли, прошлись на высоте двенадцать тысяч, ни одного югослава так не увидели. Только свои. Повернули на юго-запад, поднялись до четырнадцати, прошлись над Загребом — опять ничего. Даже ПВО огрызнулось только устаревшими стрелковыми системами времен прошлой войны. Вернулись невредимыми.
— Вась, а почему мы им войну не объявляем?
— Не знаю, Саш. Я думаю ждем, пока все эта кодла вляпается в дерьмо, чтоб на этот раз никто в стороне не отсиделся. Тогда всех разом и накроем.
— А вляпаются?
— Конечно. Им для этого и дали снова за Канал [9] подержаться, чтобы аппетит раздразнить. Не будет больше нейтралов — кто не с нами, тот против нас. Распорядись ка особисту, чтобы наши пленки мне с собой упаковал, а пока давай чайку попьем. Индия теперь наша, а джентльмены пусть солому с отрубями заваривают.
9 июня 1953 года. Окрестности севернее Эйлата, Израильско-Египетская граница, полевой штаб второго ударного корпуса..
9
Суэцкий канал.
Командующий сводного израильско-добровольческого корпуса, генерал-лейтенант Моше Даян не спал уже третьи сутки. Его уцелевший правый глаз налился кровью, но глядел с задором и предвкушением. Он отложил сводки, закурил и с сильным акцентом, но вполне разборчиво обратился к своему комиссару.
— Второй день уже не летают, Ребе.
Лазарь Моисеевич Каганович кивнул.
— Приземлили империалистов. Не зови меня Ребе, я же тебя уже просил. Я комиссар.
— Извини, комиссар. А в чем между вами разница?
— В названии. Мне нравится слово комиссар. Ты бы поспал, Моше. На твой глаз смотреть уже страшно. Турки никуда не денутся. Они уже третий день на месте топчутся. Ты хоть и молодой, но спать все равно должен, не изводи себя. Это я тебе как комиссар настоятельно рекомендую.
— Не спится из-за этих чертовых арабов. Вот если бы ваши [10] Нехель пообещали взять — спал бы спокойно, а эти сонные бездельники запросто сами все проспят.
— Угомонись и поспи. Там арабов меньше, чем у нас с тобой евреев. Все будет хорошо.
10
Здесь — советские.
Если Лазарь Моисеевич и преувеличил, то совсем не много. Генерал-лейтенант Даян затушил сигарету и согласно кивнул.
— Пожалуй ты прав, Ребе-комиссар. Пойду прилягу. Если и не усну, то хоть подумаю в тишине.
— Подумай, Моше. Если в коммунистическую партию вступать решишь — я тебе лично рекомендацию напишу. И Молотов напишет. Мы уже не молоды пора готовить смену.
— Об этом после войны поговорим, комиссар. Но я думаю, думаю…
Думал об этом не только Моше Даян. Авторитет компартии Израиля, на фоне оказываемой СССР помощи, рос очень быстро. А с началом антиимпериалистической войны, когда Союз сразу прислал целых шесть дивизий своих добровольцев, компартия стала той политической силой, которая на следующих выборах получит право сформировать коалиционное правительство. И это как минимум, война ведь еще не закончилась. Может быть к ее окончанию возросший авторитет позволит уже обойтись и без попутчиков во власти.
Когда Даян наконец ушел отдыхать, Лазарь Моисеевич прошел на наблюдательный и долго смотрел на турецкие позиции в стереотрубу. "Это не война, а какой-то фарс" Турки просто впали в спячку, не видно было даже работ по оборудованию оборонительных позиций. Их наступление остановилось еще шестого к вечеру, после известия о начале курдского восстания на юго-востоке Турции и взятия болгарами греческого Александропулиса.
Вчера части корпуса Стивенса взяли никем не защищаемую Исмаилию, и Британия объявила о получении полного контроля над Суэцким каналом. Видимо этого сигнала ждали их союзники. К вечеру седьмого стало известно, что в войну вступили Испания, Португалия, Голландия, Дания и три Британских доминиона — Австралия, Новая Зеландия и Южно Африканский союз. А эти ленивые турки как сидели на месте, так и сидят. Впрочем, как и французы под Эль-Мансуром.
Лазарь Моисеевич Каганович был очень опытным политиком, к тому-же как член Бюро ЦК КПСС имел доступ к новому каналу "ЧК", хоть и не по кабелю, хоть и с некоторой задержкой, но сводки через спецкурьеров он получал регулярно. Посему вывод он делал однозначный — ждали только вступления в войну всех британских союзничков, а значит все вот-вот начнется — не сегодня, так завтра. Самое время командиру как следует выспаться.
Каганович отвернулся от стереотрубы и задал вопрос стоящему рядом командиру разведбата.
— Ну, что, Бердибеков, как тебе такая война?
— Скукотища, товарищ корпусной комиссар. Даже за "языками" холить не надо, сами приходят. Сегодня ночью семьдесят восемь дезертиров к нам перебежали, из них три офицера.
— Я уже в курсе, сводки успел почитать. Но ты не расслабляйся. Настоящая война вот-вот начнется. Может быть даже сегодня к вечеру.
— Какие-то новые данные, товарищ корпусной комиссар? Я совсем не в курсе.
— Нет, новых данных пока нет, Бердибеков. Но звезды уже сошлись…