"Фантастика 2024-3". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Ведь именно мой отец впервые обнаружил какие-то слабые и далекие возмущения магического эфира. Слабое и едва ощутимое изменение в структуре Сети привело его на Скалу Прощания более двадцати лет назад. И там после долгих осторожных поисков в одной из самых дальних комнат обнаружился древний артефакт. Ключ Творца... Могущественнейшая магия древних охраняла его, и никто не мог даже взглянуть на Ключ. Именно мой отец первым понял, что древние
И он ждал. Он отказался от всего, что у него было. От денег, от связей, от друзей. Он поселился в одиночестве на Скале Прощания и прожил там долгих пятнадцать лет, наблюдая, как постепенно ослабевает древняя защитная магия и медленно проникая в ее тайны. Он восхищался искусством древних магов, наложивших такое великое заклятие. Даже усилия всех колдунов Грастоса, объединившихся для достижения своей цели, не смогли бы преодолеть эту защиту.
Но шли годы, десятилетия, века. Возможно, даже прошли тысячи лет. И великое древнее заклинание ослабело. Утратило свою грозную силу. Но все еще оставалось смертельно опасным.
Однажды на Скалу Прощания пришел еще один волшебник. Он тоже почувствовал Ключ. Отец долго наблюдал за ним и когда тот, наконец, добрался до комнаты с Ключом и погиб, сраженный защитной магией, он решил, что рисковать больше нельзя.
Нельзя было допустить, чтобы Ключ Творца достался кому-нибудь другому.
Отец вышел из своего построенного неподалеку домика и вошел в подземелье. Он предпринял рискованную самоубийственную попытку добраться до Ключа и пал, побежденный волей древних магов.
Но именно его рука впервые за долгие-долгие годы коснулась этого древнего артефакта. И не важно, что Ключ оставался в той комнате еще несколько лет. Важно то, что теперь он по праву принадлежит сыну впервые преодолевшего магическую защиту волшебника.
Ему. Каллисту.
Но для того, чтобы забрать свое наследие, следовало подняться с постели. И ослабевший маг снова и снова повторял свои попытки.
Нельзя терять времени. Иначе потом будет слишком поздно.
Стоящая на кривых ножках кровать снова заскрипела.
Нужно подняться.
О, Отец Сущего, о, Страж Бездны. О-о, как же мне больно.
Авенир открыл глаза. Над ним где-то на недосягаемой высоте отчетливо виднелся потолок, сделанный из широких сучковатых досок, поддерживаемый стенами из массивных бревен.
– Где я?
– Попытался спросить молодой охотник, но голос отказался подчиняться ему, и вместо членораздельной речи из пересохшего горла Авенира вырвался какой-то приглушенный хрип.
Почти сразу же над ним появилась чья-то голова, и охотник понял, что смотрит прямо в широко раскрытые небесно-голубые глаза прелестной маленькой
– Мама, мама! Он очнулся! Мама, иди сюда!
К детской головке присоединилась голова взрослой женщины с точно такими же голубыми глазами и светлыми волосами.
– Пить...
– Авениру показалось, что он произнес эти слова вполне отчетливо, но женское лицо непонимающе нахмурилось и склонилось поближе.
– Дайте мне... воды...
– Доченька, принеси водицы.
– Оторванная от крайне занимательного разглядывания пришедшего в себя израненного чужака, девочка обижено надула губки, но послушно убежала, громко шлепая по полу босыми ногами. Каждый ее шаг молотом отдавался в ушах молодого охотника.
Она вернулась буквально сразу же и подала своей матери вырезанный из дерева ковш, с мокрого донышка которого изредка срывались капли воды.
– Пей.
– Женщина поднесла ковш к губам Авенира и слегка приподняла его голову.
– Пей.
Холодная вода показалась охотнику необъяснимо вкусной.
– Пей.
Авенир поперхнулся и хрипло закашлялся, ощутив, как внутри у него все скручивается от этих невыносимо болезненных судорог израненного тела. Ослепив на мгновение безразлично обмякшего охотника, вернулась безграничная и бездонная тьма. Он снова услышал прерывистое дыхание Бездны.
Авенир, поддерживаемый высоким светловолосым мужчиной, осторожно перебрался через порог и поспешно зажмурился, ослепленный безжалостно ударившим по глазам лучом солнца. Мужчина назвавшийся Силаном терпеливо подождал, пока его подопечный откроет заслезившиеся глаза, и аккуратно усадил его на небольшую скамейку, скромно притулившуюся под окнами их небогатого бревенчатого дома. Потом он сам устроился рядом, сев прямо на траву.
– Вот и славненько. Прогуляемся, подышим свежим воздухом. Ветерком пообдуемся. Всяко лучше будет. А то лежишь уже неделю целую, как колода какая-то и даже подняться не можешь. А погода-то какая хорошая...
Охотник осторожно передвинулся, поморщившись от пронзившей его острой режущей боли. Обожженное магией Фабиана тело доставляло Авениру массу неудобств. Еще никогда до этого он не чувствовал себя таким слабым и ни на что не способным.
– Как вы меня нашли?
– хрипло спросил он.
– Эх-хе, ты еще спрашиваешь.
– Силан ухмыльнулся и возбужденно замахал руками.
– Да вся деревня смотрела на устроенный вами фейерверк. Ох, и чем же вы так насолили-то тому волшебничку в черном?
– Не знаю... А что случилось с моим спутником?
– Старый такой дедок?
– Светловолосый крестьянин разом погрустнел.
– Умер он. Как тот в черном-то ушел, так мы сразу же и прибежали. Мертвый он был.
Авенир молча кивнул. По его щеке медленно скатилась одинокая слеза.