!Фантастика 2024-4". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Сэр Хайрам хихикнул, сэр Шон кашлянул. Питер удивленно приподнял брови, провел рукой по лбу — так и есть, обруч сполз, волосы растрепались. Ни слова не говоря, Питер привел прическу в богоугодный вид. Пастух разглядел татуировку, рухнул на колени, как подрубленный, и трижды склонился, касаясь носом земли. Затем распрямился и сказал:
— Приношу извинения, святой отец, что не признал вас сразу. Также приношу извинения, что осквернил уста, помянув нечистого духа.
— Какие извинения приносишь? — уточнил Питер.
—
— Так-то лучше, — констатировал Питер. Многозначительно помолчал и спросил: — Почему встречаешь не где положено?
Пастух развел руками и смущенно улыбнулся.
— Ну? — спросил Питер.
— Не могу дать вразумительного ответа, — сказал пастух. — Виноват. Искренне прошу принять смиренные извинения, святой отец.
— Не многовато ли извинений? — спросил Питер, не меняя бесстрастно-брезгливого выражения лица. — Может, ты и четвертые извинения принесешь?
— Никак нет, — ответил пастух. — Не придется, ибо не посмею оскорбить ваше преосвященство столь вопиющим пренебрежением. Даже помыслить не могу…
— А ты не орк часом? — перебил его Питер. — Раз помыслить не можешь? Ибо не дал Иегова оркам дара мышления в полной мере…
— Но дал лишь на четверть, — поддакнул Шон.
Питер повернул голову и смерил рыцаря тяжелым взглядом. Шон заткнулся.
Пастух тем временем начал неловко раздеваться, не вставая с колен. Запутался в рукавах, сильно потянул рубаху, она треснула. Хайрам снова хихикнул. Питер решил не делать ему замечания — он не мифическое животное жираф, чтобы вертеть головой из стороны в сторону.
Наконец пастух справился со своей нелегкой задачей.
— Никак не орк, — заявил он, демонстрируя жрецу татуировку на руке чуть выше локтя.
Отвратительно сделанную татуировку, надо признать.
— Род тетерева? — спросил Питер. — Или перепела?
— Род куропатки, святой отец, — уточнил пастух. — Я в Оркланде родился, художники здесь у нас…
— Мне плевать, какие у вас художники! — рявкнул Питер. — Ты позоришь род куропатки, оркоподобный дурень, ни разу не назвавший своего имени за все это время!
— Опаньки, — сказал пастух.
Вскочил, церемонно поклонился и произнес, распрямив спину:
— Сэр Роджер Стентон к вашим услугам, святой отец.
И снова упал на колени.
Хайрам и Шон засмеялись в голос, Топорище Пополам закашлялся, другие орки тоже начали издавать сдавленные звуки.
— Достаточно, — сказал Питер. — Вставай, Роджер Стентон, и беги в свой свинарник. Я жду, что твое гостеприимство искупит оркоподобное непотребство, только что учиненное тобою. Бегом! Стой! Рубашку возьми, чучело жабообразное!
Жабообразное чучело подхватило рубашку и побежало к балагану. Питер улыбнулся. Этот скорбный умом гуманоид, называющий себя сэром, вряд ли смог бы в большей мере развеселить гостя,
Когда процессия вступала на площадь перед балаганом, загон походил на курятник, на пороге которого сидит хорек. Орки суетились, бегали туда-сюда, на дальнем краю площади один орк порол другого ремнем. Красота, да и только.
— Что это они делают? — спросил Хайрам.
— Забыл добавить «святой отец», — поправил его Питер.
— Я обращался к Шону, святой отец, — сказал Хайрам. — Однако я виновен в том, что обратился к нему, не спросив позволения вашего преосвященства. Прошу принять мои искренние и смиренные извинения, святой отец.
— Извинения приняты, — сказал Питер. — До завтрашнего утра можешь обращаться ко мне без чинов. Тебя это тоже касается, Шон.
— Как будет угодно вашему преосвященству, — отозвался Шон.
Тем временем суета на площади приобрела некоторую определенность. В беспорядочной толпе выделилась группа молодых самок, полубоссы выстраивали их в две шеренги, отбраковывая старых и уродливых. Не слишком усердно отбраковывая, надо признать.
Питер приблизился к строю и обвел телок суровым взглядом. Телки почтительно смотрели себе под ноги, некоторые пытались выпятить грудь, другие, наоборот, скособочились.
— Ты, ты, ты, — сказал Питер, при каждом слове тыкая в соответствующую самку указательным пальцем. — Ты, ты, ты, ты, ты. И еще ты и ты. А также ты. Хайрам, Шон, теперь вы выбирайте.
Шон восторженно присвистнул. Хайрам сказал:
— Я восхищаюсь мужеством вашего преосвященства.
Шон закашлялся.
— Балбесы, — сказал Питер и отвернулся.
И уткнулся взглядом в пастуха Роджера Стентона, который немедленно поклонился.
— Ванну, — повелел Питер. — Просто ванну, помыться хочу. Потом ужин. Потом выбранных телок, всех сразу. И чтоб помылись заранее и зубы почистили. И еще чтоб побрились, не люблю, когда у телок волосы не на голове.
— Железо в Оркланде дефицит, — сказал пастух Роджер, неуместно щегольнув словом из языка древних.
Это он зря.
— Ты некорректно консидерируешь ситуационную модель, сенсуализированную непосредственной обсервацией, — сказал ему Питер. — Нет импликации к инфинитивному распространению экспериментальных дат на весь Оркланд. Как инстанция — акцептация, реализованная третьего дня в вольфпаке сэра Бэкона, будучи подана на вход критерия максимального правдоподобия, делает ненулевой прокламированную тобою гипотезу о дефиците феррума в Оркланде.