"Фантастика 2024-5". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Глава 9
В последующие недели я не убегал от сестры, но, преследуемый воспоминаниями о запретном поцелуе и желая обезопасить себя от необдуманных действий, я по возможности находился с Исаром и Эйлин. Рядом с ними ни я, ни Тея не позволили бы себе ссор или выяснения отношений.
Дни проходили один за другим. Злость на сестру растворилась, а наши натянутые отношения стали чуть мягче. Ради спокойствия членов семьи мы с Теялой негласно скрывали любую напряжённость между нами, продолжая шутить и общаться при всех. Временами я сам забывал, что мы в ссоре, и за столом по старой привычке подкладывал ей
За недели отстранённости от Теи и близкого общения с Исаром и Эйлин я больше узнал о невесте брата, и мы немного подружились. Я охотно интересовался у Эйлин о Сабоне и о том, как они обустроили город и укрепили власть. А она, став более открытой в ответ, чаще смеялась над моими шутками или шутила сама.
Я провожал Эйлин в город каждый раз, как она просила, а делала она это всё чаще, потому что Исар был занят с отцом. Держа меня под руку, Эйлин делилась сокровенными историями, как Исар учил её использовать Дар и как их дружба переросла в любовь. Иногда, если нам обоим было по пути, мы вместе прогуливались по садам. Я ни в коем случае не пытался заменить Тею Эйлин, просто под воздействием обстоятельств проявлял больше интереса к девушке, которая в скором времени должна была стать частью нашей семьи.
В действительности хватило лишь небольшой заинтересованности и внимания с моей стороны, как Эйлин сразу же открылась, признаваясь в сложностях жизни во дворце. Она была общительная и бесхитростная, все её подруги, прибывшие на праздник Каида, вернулись в Сабон. Эйлин думала, что Теяла станет ей близкой подругой и почти что сестрой, но та, несмотря на всю учтивость, избегала проводить время вместе, предпочитая компанию братьев.
Я сочувственно кивал, слушая рассказы Эйлин о том, как Теяла её игнорировала, но, зная сестру, не находил в этом ничего странного. В чём-то мы, как старшие братья, были виноваты. Мы избаловали Теялу вниманием. У неё четыре старших брата, и всегда хоть один да был рядом, чтобы охранять её, развлекать или утешать. Вероятно, наша опека стала для сестры клеткой, не позволившей ей завести друзей на стороне, а с годами она и вовсе потеряла интерес к сближению с другими людьми.
Общаясь с Эйлин на глазах у Теялы, я убедился, что сестра не переносила рядом с нами присутствия других девушек. Мы с Теялой росли бок о бок, и я думал, что знаю сестру чуть ли не лучше, чем себя… но понимал ли я Тею на самом деле?
Я принялся подмечать, как изгибались малиновые губы, если она была недовольна, как появлялась морщинка между бровями, когда она пыталась скрыть раздражение за задумчивостью, как моргала намеренно медленнее, справляясь с желанием скривиться. Я осознал всю её жадность, любовь, сотню масок и притворных улыбок, ища её настоящую.
И она знала, что я всё понял.
Признаться, увидев правду в первый раз, я почти испугался, почувствовав себя мышью в одной клетке со змеёй. Я должен был бежать без оглядки, как только дверца клетки открылась, но, как я и сказал в самом начале, – я главный глупец.
Стоило моему раздражению исчезнуть, и я возомнил себя избранным, раз Тея открыла мне своё истинное лицо.
Хоть и старался этого не показывать, но украдкой я внимал каждому её горькому вздоху и взгляду, когда она пыталась заставить меня мучиться или ревновать. Теяла бесстыдно осыпала вниманием наших братьев,
Единственное, она не учла, что с её упрямством мог посоревноваться лишь я. Она, вероятно, ждала, что я сломаюсь и приду к ней сам, чтобы попросить прощения и сгладить осадок от ссоры, но я не приходил. В случившемся не было моей вины, и если ранее закрывал глаза и сглаживал ситуацию именно я, то в тот раз я упрямился. Сестра же не приходила поговорить из-за гордости, ведь обычно все сами бежали к ней в руки.
– Прекрасно, что ты зашёл! Я как раз хотел поговорить.
Исар с таким воодушевлением отреагировал на моё появление, что я невольно обернулся, предположив, что он обратился к кому-то позади меня, но там никого не было, а слуги уже закрыли дверь.
Эйлин попросила меня передать Исару записку. Сама она не могла этого сделать, так как старший брат был на совещании с отцом и министрами. Но, видимо, важные обсуждения закончились, и в просторном кабинете остались только Исар, отец и писарь, заканчивающий делать пометки за отдельным столом.
– Илос, проходи! У меня есть для тебя важное задание, – вновь позвал брат, пока я так и стоял, замерший на пороге.
Он подошёл ближе, схватил меня за плечо и потянул к столу, продолжая широко улыбаться. Я оторопело шагал, не понимая ситуации. Брат любил меня ничуть не меньше, чем Шейна или Каида, но я был самым младшим, и Исар почти не обсуждал со мной важные политические вопросы, видя во мне эмоционального подростка, интересующегося лишь весельем.
Я перевёл вопросительный взгляд на отца, безмолвно прося пояснений, не провинился ли я, и, может, мне стоило бежать, но тот улыбнулся, сворачивая одну из карт.
Исар подвёл меня к массивному столу, непривычно высокому предмету мебели, вся поверхность которого была завалена документами, картами и раскрытыми книгами. Быстро оглядев ближайшие бумаги, я узнал подписанные договора с северными правителями.
– Эйлин просила передать, – пробормотал я, протянув брату записку.
– Спасибо, – кивнул тот, но, не глядя, убрал послание в карман среди складок своей накидки.
– Вы можете идти, – обратился отец к писарю.
Пожилой мужчина незамедлительно поднялся и направился к выходу.
– Илос, взгляни на карту, – привлёк моё внимание Исар, когда мы остались втроём.
Брат подтянул ближе одну из карт с изменёнными территориями Континента после падения Звезды. Какие-то части были изучены и очерчены чётко, например береговые линии на западе и востоке, но протяжённость гор на севере была под вопросом, а пустынный юг вовсе оставался неясным. Я с трудом помнил, как выглядели земли до катастрофы, но знал, что размеры суши были как минимум в два раза больше. Мой взгляд невольно застыл на изображении Теневого залива. Мы не раз исследовали территорию вокруг, и рядом с ним мне всегда было не по себе.