"Фантастика 2024-77". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
И тогда он все понял, словно кусочки мозаики легли на свои места. Значит, они сюда не просто так попали? А так нужно было Богам.
– Бессмертных, – повторила Горная Старуха. – Они могут погибнуть от зубов зверя, их могут убить горы, но сами они не умирают. Они не болеют, не страдают. Их жизнь протекает сотни тысяч лет. Но им скучно. Они просто умирают от скуки. Единственное развлечение – сугоруку, подарок Богини Аматэрасу. Кстати, в нее играем и мы, додзи – демоны промежуточных миров. Поэтому всех пришельцев, которые попадают к ёми, заставляют играть. Хоть какое-то разнообразие. Мир ёми ограничен этими горами. Ты сыграл только один раз. И, на удивление, выиграл.
– Почему? – спросить Натабура, невольно подумав о кусанаги.
Щенку надоело кататься на животе. Он увидел о-гонтё, страшно удивился и, вспорхнув, стал ее облаивать, летая вокруг.
– Дурак! – каркнула о-гонтё. – Круглый дурак!!!
– Не потому, что у тебя волшебный меч, а потому, что выйти из страны ёми можно только через сугоруку. Но на самом деле это не так.
– Не так, сейса?! – посмел хмыкнуть он. – А как же?
– А как же? – переспросила о-гонтё, следя, однако, за Афра.
Щенку надоело лаять, он бухнулся в снег и стал гоняться за собственным хвостом.
– Всему свое время. Узнаешь. Но помни, если поступишь глупо, рано или поздно тебя убьют, а потом примутся за твоего друга. Он протянет разве что четверть игры. Так что забирай его, и уходите.
– Как мы убежим, не зная дороги?! За нами бросятся в погоню! Кими мо, ками дзо!
– Бросятся, еще как! – засмеялась Горная Старуха, гордая за своего сына. – Они придут сегодня. Из страны ёми выхода нет. Его можно найти, только пройдя всю игру до конца. Но проходить вы ее будете столько лет, сколько живут ёми. А столько вы не проживете.
– Хоп? Что же нам делать, сейса?
– Узнаешь, когда проснешься. И еще: будет вас трое. Не спрашивай, кто третий – не знаю. Знаю, что только трое, и один из них тебя сильно любит.
Натабура почему-то с восхищением подумал о зеленоглазой и проснулся. Она теребила его:
– Вставай быстрее, вставай!
– Что случилось?! – Натабура вскочил.
Она стояла так близко, что он снова попал под действие ее чар. Казалось, зеленоглазая делает это преднамеренно, и это давало ей преимущество. Он сделал шаг навстречу. Губы их встретились. Поцелуй вышел скомканным – Натабура не умел целоваться. Он только задрожал, как дерево – снизу доверху, и она все поняла.
– Да ты только с виду такой… – произнесла она, растрепав его волосы.
– Какой? – спросил он, цепенея.
– Сладкий… – чарующе засмеялась она.
Язаки и щенок спали. Язаки пустил слюни, а щенок сопел и дергал во сне лапами.
– Слушай… – зеленоглазая порывисто оглянулась на дверь, за которой топтались охранники. – Сперва увидишь волшебную птицу о-гонтё. Направишься туда, куда она полетит. В крепости курува отыщешь кугири. Не ворота, а именно кугири – калитку. За кугири лежит божественное шейное кольцо – нодова. Примеришь его на себя. Это непростое кольцо – оно переносит из одного места в другое. Обычно им пользуются Боги. Не используй бездумно, сила его для нас ограничена. Так сказала Горная Старуха. Повернешь его рогами назад справа налево и вернешься за Язаки. А затем бегите под самую высокую гору в мире – Нангапарбату. Под ней к океану течет река Забвения – Тонуэ. Повернешь кольцо еще на пол-оборота, и Тонуэ потечет вспять. Это и есть выход из страны ёми. На берегу лежит бревно. Бросайтесь в воду и плывите. Времени у вас не будет, потому что все племя пустится в погоню. Когда попадете в зиму, выбирайтесь на берег и уходите, иначе вас понесет назад к ёми. На берегу увидите ворота Ри. Там встретите младшего сына-человека Горной Старухи – князя Омура, он укажет путь и скажет, как избежать самого страшного города на равнине. Обязательно отдашь ему нодова. Иначе Боги не смогут спускаться на Землю, а у тебя появятся враги.
– А ты? – спросил Натабура.
Он понял, что нодова для смертного – большая честь, пусть даже временное владение им, но все его мысли были заняты девушкой.
Зеленоглазая через силу рассмеялась:
– Ты еще ребенок…
– Я давно уже не ребенок! – Он так много знал, но еще никого не любил.
– Конечно, не ребенок, – засмеялась она так, как смеялась когда-то его мать. Да и сравнивать Натабуре было не с кем.
Он сразу растаял, сник, пропал, но еще на что-то надеялся, однако тут же пал духом. «Все глупо и безнадежно, – думал он. – О Хатиман! Почему я такой несчастный?!»
– А ты? – Как он много отдал бы за еще один поцелуй.
– И я, – с грустью призналась она и вздохнула: – Ты даже не представляешь, как давно я живу. К тому же мы бессмертны и молоды только в этих горах, которые я очень люблю.
– Так не бывает! – горячо возразил он, невольно протестуя против ее странной любви, которую не мог понять.
– Бывает, – грустно взглянула она на него. – Забудь меня и дорогу сюда. Иди к своей человеческой цели и не возвращайся.
И тут за ними пришли. Наверное, он бы умер от горя, но давняя привычка, вколоченная учителем Акинобу, сделала свое дело. Решительно вздохнул, встрепенулся и снова готов был действовать. Все его горести словно улетучились, развеялись, пропали.
Ёми были молчаливы и суровы. А любопытный Афра вымелся следом.
– Куда?! – Натабура, вывернувшись от Кобо-дайси и стражников, сгоряча пихнул его назад – в хижину, но щенок развернулся, радостно высунув язык и задрав хвост, побежал впереди. Да он признал во мне хозяина, удивился Натабура. Жаль, что ненадолго.
Однако их смертный час еще не пробил. Хижину обыскали. Вождь Хан-горо и шаман Байган спорили, как практически безоружный Натабура сумел справиться с могучим Такаудзи и быстрым Антоку.
– Я же говорил, что он не тот, за кого себя выдает! – воскликнул Кобо-дайси и отпустил Натабуру.
Вождь только морщился:
– Мы сами дали ему меч…
Натабура стоял в центре толпы, потирая запястья. В неровном свете фонарей лица ёми выглядели мрачными и суровыми.
– Тупой и кривой, – напомнил шаман Байган.
Они так и не разглядели волшебный голубой кусанаги, да и годзуку их теперь не интересовал: им нельзя было отсечь голову.
– Кто ты? – грозно нахмурившись, спросил вождь Хан-горо. Его медузье лицо с горящими глазами внушало ужас даже соплеменникам: пастухи прятали глаза, женщины закрывали лица руками и падали в обморок, а дети всех возрастов перестали плакать и затаили дыхание.
– Сын рыбака, сейса…
– Он сын рыбака! – Шаман в ярости показал на Язаки. – А ты кто?
– У нас вся деревня рыбацкая…
Наверное, он бы ударил, если бы вождь Хан-горо не сказал:
– Ладно. Думаешь, один такой умный и Боги твои сильнее?! Еще никто не уходил отсюда своими ногами.
А об Язаки забыли. Если бы его прямо спросили, он бы в ужасе все рассказал: и о кусанаги, и о том, что Натабура буси, и о том, что он ловок, как демон. Должно быть, это их и спасло – Язаки оставили в хижине, а Натабуру повели в пагоду. Щенок путался под ногами. Зеленоглазая беспокойно поглядывала из толпы. Да о-гонтё металась среди галок и ворон. Темнело. Последние лучи солнца освещали вершины гор.