"Фантастика 2024-77". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
«Он совсем не похож на свою мать, – подумал Натабура. – Как, впрочем, не похож и вождь Хан-горо. Но, к сожалению, все эти божки и полубожки решают твою судьбу. И кто будет твоим другом или врагом – неясно».
Дракон Куи устало переступил лапами и печально вздохнул. Ему явно хотелось улечься вокруг холма, но он почтительно стоял рядом с человеком, похожим на ямабуси.
– Ты тот, кому я должен отдать нодова? – спросил Натабура, еще не придя в себя после холодной реки, в которой они барахтались почти до заката.
Ему страшно хотелось есть и главное – после всех треволнений –
Обессилевший Язаки валялся на траве, дрожа, как в лихорадке, и, как всегда, скулил на одной ноте: «Ох-ох-ох…» Одному Афра все было нипочем. Потеряв крылья, он ничуть не огорчился и как ни в чем не бывало деловито вынюхивал неведомые запахи. Уж ему-то досталось меньше всего – все время, пока их несло по белым гребням реки, он провел на бревне, а Натабура не давал ему свалиться в воду.
– Да, я великий князь Омура! Страж Западных ворот реки Забвения – Тонуэ.
– Хоп! Я передаю тебе это, – Натабура почтительно снял нодова, – как знак от твоей матери – Горной Старухи. Она подсказала, как пройти страну ёми.
Дракон Куи с уважением проводил взглядом нодова и от волнения выдохнул огромнейшее облако, которое тут же поднялось в небеса, и дождь перешел в ливень.
Князь Омура укоризненно посмотрел на дракона Куи, который смутился и перестал дышать, выпучив глаза.
– Ты третий и последний, кто проделал это, – сказал князь Омура, двумя руками принимая божественное нодова и пряча его за пазуху. – Больше ёми никому не поверят. Согласно пророчеству Бога Яма, третьим будет человек, который поссорил Небеса с Землей. – И холодно добавил: – Я ждал тебя два года и порядком устал. Поэтому я ухожу спать, а вы идите через ворота Ри по тропинке вниз и никуда не сворачивайте. Сколько бы ни было поворотов налево, всегда идите направо. Через два дня выйдете на равнину Кинаи и попадете в деревню Нагоя.
– Это же моя родина! – едва не воскликнул Натабура, обрадовавшись, но привыкнув сдерживать чувства, проверил, дрогнул ли хотя бы один мускул на лице.
Много раз они с учителем Акинобу проходили путь из Киото в Нагою. Он знал его как пять своих пальцев. Оттуда до дома рукой подать, всего-то три дня неспешного пути. Неужели он завтра вечером окажется в родном монастыре Курама-деру?
Что-то ему подсказывало, что так просто в жизни не бывает. Но все равно он обрадовался. Только вот отныне не будет с ним зеленоглазой ёми.
Афра наконец обнаружил дракона Куи. До этого щенок принимал его лапы за выпирающие древесные корни и нещадно их поливал. Вдруг одно из деревьев пошевелилось. Афра шустро отскочил в сторону и только после этого догадался задрать голову. Дракон Куи, наклонившись, печально и мудро смотрел на щенка. Казалось, если бы он умел улыбаться, он бы улыбнулся и поведал малышу все мирские тайны. Однако Афра не понял его, а ощетинился, спрятался за ноги Натабуры и выглядывал оттуда с совершенно определенными намерениями – вцепиться в ляжку дракона Куи при первом удобном случае.
– Тихо, – строго произнес Натабура. – Тихо!
Князь Омура повернулся и пошел в глубь сосновой рощи. Дракон Куи, моргнув напоследок своими печальными совиными глазами и приноравливаясь к шагу хозяина, двинулся следом на почтительном расстоянии. На задранном кончике хвоста покачивалось острое жало, на которое были надеты медные ножны. Натабура придержал Афра за холку; щенок заворчал и глянул на хозяина недобрым взглядом.
– Хоп! – приказал Натабура, и Афра успокоился. В горле у него еще пару раз что-то булькнуло, но уши он так и не опустил до тех пор, пока дракон Куи не скрылся в сосновой чаще. Его спина и хвост с жалом еще долго мелькали над верхушками деревьев.
Язаки, кряхтя и стеная, поднялся, глядя им вслед:
– Я б такого дракона за хвост и на солнышко…
– Задумал муравей Фудзи передвинуть… – проворчал Натабура. Он даже не счел нужным возмутиться подобному бахвальству, за которым скрывалось желание пожрать. Все смелые за чужой счет. «Что толку учить глупца, если он слеп», – Натабура вспомнил учителя Акинобу.
Да и заботило его совсем другое: холодность приема князем Омура. Трудно было понять, что за этим кроется. Если происки Богов, то дальнейший путь будет трудным, если не смертельно опасным. И сил нет заглянуть в будущее. Посмотреть, каково оно. Завтра, завтра я все узнаю, решил он.
Он почти угадал. Причина, по которой князь Омура не пригласил Натабуру и Язаки в гости, не напоил и не обогрел, заключалась в том, что накануне во время послеобеденной неги, когда он предавался созерцанию сада камней, к нему явилась Богиня зла Каннон в виде одиннадцатиголовой змеи и приказала не вмешиваться в дальнейшую судьбу двух человек и медвежьего тэнгу, который, оказывается, перестал быть тэнгу, а превратился в обыкновенную собаку, точнее щенка. Князь не посмел ослушаться. По натуре он был незлым человеком, много времени проводящим в молитвах и в созерцании искусства ветра и гор. В сложившейся ситуации единственное, чем он мог помочь, – это как бы исподволь сообщить правильный путь. Что он и сделал от чистой души. После этого он решил, что выполнил свой долг перед матерью, Богами, и удалился, чтобы искать истину в посленебесном ба-гуа – гармонии неба и человека.
Когда Натабура и Язаки проходили мимо, они разглядел среди сосновых ветвей красную черепичную крышу большого дома, который стоял на взгорке за высокой стеной из серого гранита. В воротах, на которых были изображены дракон и черепаха со священными знаками ло-шу на панцире, застыли стражники с яри в руках и в шлемах с цветными перьями. Что могло привлечь человека в такой глуши? Ни власть, ни богатство. Разве что служение Богам? Не было смысла гадать. Никто не знал истинной цели князя Омура. Натабура подумал, что только очень правильный человек может быть счастлив на краю цивилизаций и жить в гармонии с самим собой, как жили они когда-то с учителем Акинобу в монастыре Курама-деру. Хорошее было время, и он хотел, чтобы оно вернулось.