"Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Особых споров, на удивление, это не вызвало.
О том, что старый, юлианский календарь сильно отстал, отлично знали и в церкви, и прочие. Но принимать григорианский не хотели из-за идеологических вопросов — ведь он, получается, исходил от папы. Сиречь — от католиков. А тут такой подарок — свой календарь, который даже точнее должен выходить. Так что — Адриан это дело поддержал вполне охотно. Даже охотнее, чем переход на летоисчисление от Рождества Христова.
Вот.
Но Новый год был два месяца назад. А сегодня у него был десятый день рожденья. И он, занимаясь делами, готовился к вечерним торжествам. Умеренным. В старой России, дореволюционной,
— Царь едет! Царь! — воскликнула вбежавшая Арина. И тут же вышла, повинуясь жесту.
Алексей потихоньку обживался в своей новой резиденции подаренной ему отцу на новый год — в Воробьевском дворце. Тот, что находился на Воробьевых горах за чертой Москвы в те годы.
Место это для самого Петра значимое.
Именно здесь он в свое время упражнялся в стрельбе из пушек и водил разные военно-потешные забавы. Но к 1699–1700 годам он к нему совершенно охладел и уже не посещал практически с конца 1680-х. Потому смело и отдал, ибо Наталья Алексеевна стала жаловаться на шум и запахи мастерских царевича. Да и отряд его охраны выглядел неуместным в ее жилище. Возвращаться сына под крыло Евдокии царь посчитал ошибкой, тем более, что для своего возраста он вполне взросло и адекватно себя вел. Вот и пришлось придумывать — куда его пристроить. И Воробьевский дворец пришелся как нельзя кстати.
Каменная подклеть и два деревянных этажа давало здание общей длинной порядка ста шестидесяти метров и высотой в пятнадцать. При пятидесяти семи комнатах.
Было где развернуться.
Причем охрану царевича Петр своим приказом довел до сотни. Просто потому что Алексею приходилось много болтаться по всяким объектам. Да еще и памятуя о всяких дурных историях, связанных с попытками похищения. Царь не верил, что патриарх или его люди, вовлеченные в то расследование, станут держать язык за зубами. И опасался, что сына попытаются либо выкрасть, либо убить.
Поэтому и выделил ему стоящую отдельно резиденцию — чтобы проще контролировать. Как в свое время было у него в Преображенском. И охрану увеличил. И даже дал добро на любое строительство, которое душа царевича там пожелает. В пределах разумного, конечно, и за свой счет…
— Ну, как тут устроился? — спросил царь, входя.
— В горшок какаю, — грустно ответил сын. — А я у тетки такой славный нужник устроил. Чистый, красивый, с водяным смывом. И теперь снова — сельские удобства. Словно не в приличном месте живу, а в каком-нибудь Лувре.
Петр заржал.
Присутствующий с ним английский посланник скривился в усмешке, вполне надо сказать благожелательной. Но так — на грани.
— Мне тут письмецо пришло от старого знакомого, от Исаака Ньютона. Он жалуется на то, что ты его совсем смутил. На службу в Россию даже приглашал. Отчего же меня не спросил?
— Так он не поедет. — улыбнулся Алексей. — А так — доброе слово и кошке приятно. А что может быть приятнее приглашения на службу?
— А если поедет?
— Тогда ты обретешь в нем важного помощника в делах своих. Ладно что Исаак патологически честен, так еще и светило научное. Один из умнейших людей наших дней, славный не только общими измышлениями, но и крайне практичным умом.
— О как! — скосился Петр на англичанина.
— Он, например, настолько усовершенствовал монетный двор Англии, что тот смог быстро, много
— Сие верно. — покивал царь.
Монетная реформа мал-мало им продвигалась. Создавались монетные дворы [44] . Шла попытка наладить выпуск новых монет, как медных, так и с крупными номиналами. Но пока ни шатко, ни валко. Да и с Исааком Ньютоном Петр был и знаком лично, пытаясь в Англии вникнуть в монетное дело, и в переписке находился. Так что выходка сына не могла пройти мимо него никак.
Что же до денег, то маленькие, разрозненные, плохо организованные и слабо оснащенные монеты дворы, имеющиеся к 1700 году и вводимые Петром далее, не могли обеспечить растущей необходимости казны в монетном производстве. Да еще и издержек имели немало. По сути своей они являлись мастерскими.
44
Красный монетный двор был открыт в 1697 году у Китайгородской стены, Набережный медный — в 1699 на территории Кремля, Новый в 1700 на Красной площади, Набережный серебряный — в 1701 на территории Кремля, Кадешёвский — в 1701 в Кадашевской слободе в Замоскворечье. К ним в помощь работал и Новый Английской двор и Старый московский двор на Варварке. Но все они были очень небольшими по размеру и не имели нормального машинного оснащения. Во всяком случае в начале 1700 года.
Петр об этой проблеме знал, но поделать ничего не мог.
Исаак, конечно, ему показывал Английский монетный двор. И кое-что рассказывал. Но в те годы, когда тот сам находился в таком же плачевном состоянии и страдал от бессилия перед масштабными задачами. Обновленный и усовершенствованный же двор, способный буквально за год-полтора переработать почти все ходовые монеты в Англии, Петр не видел. Только слышал о нем. От чего и не возмущался поступком сына. Он и сам несколько раз приглашал Исаака, но получал раз за разом отказ. Тому и в Англии было неплохо.
— Видишь? — сказал он английскому посланнику. — И сын мой ценит вашего Ньютона. Голова! А вы его в черном теле держите. Вот ей-ей — перекуплю. Эх… мне бы таких людей…
— Я передам королю ваше похвальбу его верным слугам, — доброжелательно улыбнувшись, ответил посланник.
— Есть чем удивить гостей? Али опыты пока ничего нового не принесли? — спросил Петр у сына.
— Удивить можно. Только дело сырое. Прошу за мной…
Вся делегация проследовала за царевичем.
Несколько комнат.
И вот — опытная мастерская для проведения физических опытов. Считай плохо устроенная лаборатория.
— Прошу никого ничего руками не трогать и следить, чтобы одежда и прочие выступающие части костюма ничего не задевали. Это может быть опасно. — громко и отчетливо произнес царевич. — Яков Вилимович, мне понадобится ваша помощь.
— Да, пожалуйста, — произнес, выходя в перед, произнес Брюс.
— Покрутите эту ручку, пожалуйста. Со всей страстью.
Он пожал плечами скосившись на царя. Тот кивнул. И пройдя к указанному ему агрегату стал крутить ручку.