"Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
— Да я и отсюда видел, как от щитов щепки летели. Так что лишнее то. — ответил Шеин.
— Ну как знаешь, — пожал царевич плечами. — Как тебе скорострельность?
— Невероятная! Но я так и не понял — как.
— Коль, — крикнул Алексей командиру смены, — повтори один залп заново, только медленно.
— Есть.
И началось.
— Куси! — раздалась первая команда. И бойцы, достав бумажный патрон из подсумка откусили его хвостик.
— Сыпь! — бойцы высыпали из надкушенного бумажного патрона порох в ствол, а потом и закинули следом патрон с помещенной
— Прибей! — громко раздалась третья команда, после которой бойцы энергично и довольно резко несколько раз ударили своими карабинами о землю прикладом. Прибивая порох. Вместо того, чтобы доставать шомпол и прибивать им.
— Ложи! — вновь подал приказ командир. И все пять карабинов взлетели к плечу. С предварительным переводом курков в боевое положение. Ну и прицеливанием в финале.
— Бей! — и раздался достаточно слитный, правильный залп.
— Занятно. Почему на полку они порох не сыплют я знаю. — произнес Шеин. — Федор Юрьевич рассказал, что ты там выдумал какую-то хитрость с запальным отверстием. А отчего шомполом не пользуются?
— Тоже чтобы время с экономить.
— Это ясно. Но ведь они нормально все прибивают и пули с бумагой нигде не застревают. Как такое возможно?
— Тут все просто. Пуля отливается с чуть большим зазором. Летит может не так точно и далеко, но как ты видишь, это помогает ускорить залпы. Шесть выстрелов в минуту. Я думаю, что это не предел, хотя и близко. Если ребята еще поупражняются, возможно, выйдут на семь выстрелов.
— Я же говорил?! — торжествующи спросил Ромодановский.
— Говорил… говорил… — покивал головой Шеин. — Да только толку со всего этого нам сейчас?
— Как так? Не понимаю тебя.
— Ты ведь хочешь, чтобы я сию придумку в войсках московских ввел?
— Да. Сам видишь — какая скорострельность!
— А не ты ли говорил мне, что для ее достижения надобно солдат упражнять в стрельбе обильно?
— Так и есть.
— А денег мне на то не отмеряно.
— Мы найдем.
— Найдет он, — покачал головой Шеин. — Ты ведь понимаешь, что это, по сути, солдат переучивать? Сколько времени и сил? И денег! Ведь палить им придется много. Почитай на войне столько не стреляют. Представляешь сколько мы пороху пожжем? А если дело какое? Как быть то нам придется? Мы ведь на учебу весь порох извели.
— Не прибедняйся.
— Да чего уж тут прибеднятся? Вон сколько под Азовом пожгли. Почти все выгребли из запасов. А теперь еще и эта забава?
— Сие не забава. Ты сам видишь, как ладно выходит.
— Ладно то ладно, но не про нас. Али забыл, как наши солдаты с мушкетами обращаются? Ты хоть представляешь СКОЛЬКО пороху на них надо извести?
— И это того стоит. Ты представляешь какой ценностью на поле боя будет обладать даже один полк, обученный подобным образом?
— Не уговаривай, — покачал головой Шеин. — Петр Алексеевич прикажет — сделаю. Но буду убеждать его до последнего не чудить. А пока — тем более не стану. Мне надобно полки в боевой готовности держать и быть готовым выйти в поход. Что на Азов, что против ляхов. А
С чем первый генералиссимус царства Российского и удалился.
— Показывать ему ударный запал, полагаю, нет смысла… — тихо произнес Алексей, глядя тому в спину.
— Ты не кручинься. Он просто кочевряжится. К нему подход нужен. Мы показали. Он покривлялся. Но увидеть увидел. Теперь подумать надо дать. Еще подойти. И так потихоньку подтачивать. И государю нужно написать. Только не ругая Шеина, а просто сказывая, что удумал как стрелять часто. Про Алексея Семеновича ни слова. Или если хочешь — похвали.
— А может он прав? Пороха и правда пожжет такая учеба?
— Пожжет. Но не великое множество. Ты же не из пушек палишь и не из пищалей. Полагаю, он просто боится брать на себя ответственность.
— Или ленится. Папы то рядом нет. Он для них как муза, вдохновляющая активно шевелиться и стараться. Фея…
— Или так, — согласился Федор Юрьевич улыбнувшись в усы. — Но тут ничего не поделать. Заслуженный человек. Может и полениться.
Помолчали.
— А тот купец? — нарушил неловкую паузу царевич.
— Это который?
— Ну что Герасима мучал. Ты ведь хотел его до отца держать.
— Слушай, — отводя в сторонку царевича произнес Ромодановский почти шепотом, озираясь. — Не лез бы ты пока в такие дела.
— Я и не лезу. Мне просто интересно, отчего ты так поступил. Должен же я учится и на ус мотать, чтобы по дури не вляпаться.
И Ромодановский поведал ему весьма витиеватую историю. Хоть и с некоторой неохотой.
У Российского царства и Османской империи, включая ее сателлита — Крымское ханство, имелись неофициальные каналы для взаимодействия. Как, впрочем, обычно и случается у соседей. Именно по этим каналам и шел выкуп угнанных в рабство людей.
Так что, если начать слишком сильно тянуть за эти ниточки, ведущие от увлекшегося купца, то можно и оборвать их. А вместе с тем нарушить отлаженный механизм неформальных связей.
Хуже того — даже сами боярские рода особенно то и не «нагнуть». Потому что в государстве российском очень многое также держалось на этих самых личных связях и договоренностях. И бояре среди прочего контролировали регионы, с которыми были достаточно тесно связаны.
К этому контролю бывали вопросы. Но он был, и он работал.
И именно боярские рода обеспечивали ту связность, которая давала относительное единство державе. Это было бы довольно странно для стороннего человека, но вполне очевидно при некотором углублении в вопрос, потому как на одной голой силе долго державу долго не удержишь. Расползется как гнилое одеяло. Тем более, что единого экономического пространства с взаимовыгодным и взаимозависимым сотрудничеством в России еще просто не существовало. Да даже если такую систему хозяйственную создать, все равно от людей, на личных связях и договоренностях, обеспечивающих связность державы никуда не деться.