"Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Герасим сделал несколько жестов, выказывая возражение.
— Если ты стрелять начнешь — услышат. Сбегутся.
Еще несколько жестов.
— Они же пьяные. Могут не испугаться, ежели ты на них выйдешь с двумя пистолетами двуствольными. И тогда что? Стрелять?
Немного по-дебатировали.
Не пришли ни к какому итогу. И решили действовать по обстоятельствам. Ну а как еще? Ведь поведение этих пьянчужек было не предсказуемо? А ну как сразу всей толпой побегут посмотреть?
Начали.
Арина очень даже страстно заголосила.
Подвыпившие бойцы на пикете тоже это заметили. Почти сразу.
Сначала поржали, сально комментируя.
Потом решили посмотреть. Очень уж сочно Арина стонала.
Первый ушел.
И с концами.
Второй ушел.
Герасим еще добавил огонька и стал мычать. Тоже довольно выразительно.
Так или иначе — на пикете осталось только три человека. И они стали окрикивать остальных. Дескать, охальники совсем стыд потеряли. Их сюда службу служить поставили, а они чем занялись?
Наконец, не выдержав, и эти трое тоже туда намылились.
Алексей тявкнул, подражая мелкой собачонки.
Эти трое вздрогнули. Потом поржали отмахнувшись. И зашли в темную подворотню.
И только теперь царевич услышал сабельные удары. Быстрые. И хрипы. Видимо Герасим не очень чисто их убивал, в отличие от предыдущих.
Секунд двадцать.
И к костру пикета вышла эта парочка.
На Арине лица не было. Видимо натерпелась страха. Не каждый же день рядом с тобой людей убивают. Одного за другим. Да и вообще — в случае провала ее судьба была бы весьма печальной. И ей, как нормальной женщине, было страшно. Очень страшно. Но дело свое она сделала.
А вот Герасим выглядел довольным. Ему явно прятаться по углам не нравилось. Не тот характер. Да и душу отвел.
Проскочили и этот пикет.
И оказались в Кукуе, то есть, Немецкой слободе.
Ее Софья велела не трогать. Слишком много там находилось людей, грабеж которых и тем более гибель могли поставить ее в сложное международное положение. Там ведь и купцы важные останавливались, и посланники дипломатические, и прочие важные персоны. Так что патрули, конечно, ходили. И такие же пьяные. Но в остальном все было тихо и спокойно. Даже песни горланить им не давали.
Алексей повел свой отряд по улочкам этой слободы, выискивая дома со знакомыми ему и верными царю людьми. Чтобы можно было у них попросить помощи.
Но тут случилось ЧП.
Когда они проходили мимо дома Анны Монс, оказались промеж двух огней. С обоих концов улицы показались патрули. И нырнуть в подворотню было некуда. Так что, недолго думая, Алексей бросился к двери дома Анны и начал в нее стучаться.
— Кто там? — тихо спросила служанка.
— От Петра Алексеевича вести, — соврал царевич, постаравшись изобразить максимально хриплый и низкий голос.
Служанка невольно отворила запор.
Но
— Вы что?! Уходите! Уходите немедленно! — излишне громко крикнула Монсиха.
Патрули же, видимо, эту возню заметили и ускорили.
— Герасим, мы входим. — скомандовал царевич. И крепкий мужчина просто отодвинул этих двух женщин, давая дорогу остальным.
— Дверь закрой, — скомандовал Алексей служанке.
Та охотно подчинилась.
Но буквально через пару минут в нее уже заколотили кулаками.
— Открывай! Немедленно открывай! — орали бойцы патруля.
— Если хочешь жить, не открывай, — бросил на ходу царевич Анне, и прихватив служанку в качестве проводника, пошел в сторону кухни. Чтобы через задний двор уйти. И удаляясь отчетливо услышал где-то за спиной ругань на немецком и звук открываемого запора. На дверь то давили, так что открыть его было непросто.
Царевич ускорился.
Им требовалось как можно скорее «раствориться во тьме». Пробежали кухню. Выскочили во двор. И дали ходу «огородами».
Отбежав на где-то метров пятьсот, они остановились. Чтобы оценить есть за ними хвост или нет.
Чисто.
А вот из дома Анны Монс раздавались крики и вопли.
— Дура, — лаконично констатировал Алексей.
— Почему же? — осведомилась Наталья Алексеевна.
— Она же любовница папы. И эти о том знают. Думаешь, ее пощадят? Надо было ей с нами уходить. Или как-то еще поступать. Но уж точно не открывать дверь. Упокой Господи душу дуры твоей великовозрастной, — патетично добавил царевич и перекрестился.
Раздалось несколько выстрелов.
В доме.
Видимо кто-то из слуг стрелял. Но на этом все. Сопротивление, очевидно, заглохло. Разве что крики и вопли не затихали.
К дому же стягивались другие патрули. Видимо почуяв наживу. Ведь если пошла такая жара, то явно будут грабежи и прочие прелести.
Алексей же повел свой отряд дальше. И, добравшись дома Лефорта, нашел там поддержку и помощь. Им выделили легкую повозку и лошадь верховую для Герасима. Дали провизии, денег и проводили. А так как вся эта история с домом Анны Монс нарушила патрулирование Кукуя, уехать не состояло труда. Их просто прозевали. Как на улицах, так и на пикете, где под утро бойцы находились в никаком состоянии…
Той же ночью Петр сидел в одном злачном заведении Вены.
Переговоры провалились.
В очередной раз.
По сути царь не смог не только укрепить антитурецкую коалицию, но и решить вопрос нормального мира для России. Никто не хотел отстаивать ее интересы.
Вот и пил.
Забредя в один из борделей столицы Империи Габсбургов. Просто чтобы вокруг вертелись красивые девицы и пьянка не превратилась в унылое и грустное действо, перемешанное с жалостью к себе. Ведь, по сути, главная цель Великого посольства провалилась с треском. Обидно…