Фантастика и фэнтези польских авторов. Часть 2
Шрифт:
– А за поездку. Раз с самого начала нас объегоривал, ничего тебе и не следует, мошенник! В принципе, это ты должен приплатить нам, ведь если бы не наша экскурсия, ты понятия бы не имел, как настоящая зона выглядит!
– Говоря по правде, не такая уж она и интересная, - буркнул Вендрович сам себе. – Но чего следует, того следует!
– Но я же должен заплатить людям, изображавшим зомби и динозавров, а еще…
– Твои проблемы, - заметил Сэмэн, вытаскивая острый, словно бритва, перочинный ножичек.
Увидав его, проводник совершенно потерял дух.
– Я… Извините… Но я же думал, что вы обычные туристы, и действовал в соответствии со стандартным сценарием номер два… - Он вытащил из кармана деньги.
Якуб
– Это тебе за топливо, амортизацию дозиметров и за холостые патроны, - пояснил он.
– А теперь – вон, - и казак указал сталкеру на дорогу, ведущую в зону.
Тот не заставил себя повторять, запустил движок, и только его и видели. Запах отработанного бензине вскоре растаял в воздухе.
– Как тут здорово, - заметил экзорцист. – Ну прямо как на украинском флаге… Синее небо над головой, золотые хлеб до самого горизонта… А у тебя – свое знамя. Ну и денюжку сэкономили. Снова удалось нам выжить, хотя должен сказать, что на сей раз не пришлось и напрягаться…
– Меня тоже глубоко разочаровала банальность наших приключений. Куда поедем теперь?
– Купим несколько бутылок пива, спросим у бармена, не продаст ли он нам какие-нибудь тапки, и на запад, в Польшу. Везде хорошо, только дома все равно лучше. И уж наверняка интереснее, чем в этой дешевой резервации!
Сэмэн глянул в сторону востока. Он припомнил казацкие станицы над Волгой[31], вздохнул и посеменил за приятелем.
Стук в могильную плиту вывел зомби Игоря из задумчивости. Если бы не то, что он был мертвым, сердце наверняка бы остановилось от испуга. Стук раздался снова. Зомби взял гранату, отогнул усики и, крепко прижимая ложку, вытащил чеку. Вообще-то он знал, что ОНИ не постучали бы, но предпочел не рисковать.
– Входите, - произнес он.
Терразит заскрежетал, и в дыре появилась голова Дмитрия. Игорь, хотя легкие у него давно уже сгнили и отвалились, вздохнул с облегчением. Он вставил чеку на место, отложил гранату на крышку гроба и привычно поправил на себе остатки костюма. За гостем в могилу влезли еще два гриба. Хозяин крипты инстинктивно вздрогнул. Что ни говори, его приятель, пускай и мутант, выглядел не совсем обычно. Зомби из вежливости не спрашивал знакомца о его происхождении и семейных связях, только рожа, похожая на морду ротвейлера и оленьи рога, растущие на темечке, позволяли догадываться о весьма смешанном составе предков. Тем не менее, осанкой человека он еще напоминал.
– Хорошая новость, - заговорил Дмитрий. – Можно уже не бояться.
– Да что ты говоришь!?
– Белки только что доложили, что Вендрович и его дружок выкопали какую-то трубу и убрались к черту.
– Хочешь сказать, что все обошлось без жертв? – вытаращил глаза зомби.
– Пруха необыкновенная. Похоже, они не приехали на нас охотиться, а только чего-то искали. Даже кустов не прочесали, только выкопали яму на перекрестке, забрали свое и уехали. Оставили, правда, одну мину, но мы ее уже разоружили. То есть, нейтрализовали.
– Опасное чего-нибудь? – обеспокоился Игорь.
– Еще как! Вендрович по какой-то причине бросил в канаве свои сапожищи, но можешь не беспокоиться, мы уже присыпали их негашеной известью…
– Так что, и правда никого не достали?! Невероятно! Это чудо какое-то…
– Важно, что мы живы. – Мутант усмехнулся обеими своими ртами. – Так или иначе, но отметить это дело стоит. Вечером устраиваем гриль из французского туриста. Заскочишь? Если чего, мозги оставим тебе…
– Спасибо, - улыбнулся зомби.
Издалека ветер нес по всей зоне радостный вой. Оборотни явно уже начали праздновать. Одни только ходячие грибы, как и все грибы, молчали.
ИСПОВЕДЬ МАСТЕРА АДСКИХ МУК
Мирослав П. Яблонский
Miroslaw P. Jablonski
Spowiedz Mistrza Mak Piekielnych
Fantastyka 2/89
– Хорошо, отче, что прибыл ты к моему ложу страданий, ибо немного у меня уже осталось времени, и знаю, что станет оно для меня моим смертным ложем. Нет, не отрицай, мне уже 62 года, так что не надо мне утешений на этом свете - я желаю исповедаться перед тобою, чтобы в тот, иной, мир войти чистым и примерным. Много лет не был я у исповеди, так много, что думал уж, что ты не придешь ко мне, грешному. Не возмущайся - у меня был повод не исповедоваться, и причина эта в моем случае и была тем самым первородным грехом, от которого пошли и другие. Сейчас ты все поймешь. Я не стану исповедоваться тебе ото всей своей жизни - ее начала и средина тебе известны. Это ты венчал меня, когда вступил я в брачный союз с женою моею, Алейт Ван дер Меервенне, дочерью землевладельца, ты крестил моих детей - Гоозена, Алейт и Брандта - записывая их в книгах христианской общины города 'с-Хертогенбосха отпрысками мастера-художника Иеронима ван Акена, прозываемого Босхом, ты же, в конце концов, хоронил отца моего, Антониса, упокоившегося в 1480 году от Рождества Христова, и которого все весьма оплакивали. И начну я исповедь с этого места, поскольку в это же время в Антверпене была издана книжка под названием "Видение Тондала" некоего ирландского монаха-бенедиктинца, брата Марка, проживавшего в Регенсбурге в Германии. Том сей, написанный на латыни в 1149 году, представлял деяния безбожного, жестокого и крайне испорченного рыцаря, который, избитый своими дружками, три дня лежит без сознания, душа же его в сопровождении Ангела Хранителя совершает путешествие в мир иной, где насильник наблюдает необычные и жесточайшие пытки, которым подвергаются грешники в аду. Книгу эту перепечатали и в 'с-Хертогенбосхе. Она овладела мною до такой степени, что восхотелось мне самому представить эти ужасные видения преисподней, только они не получались у меня так, как мне того хотелось.
Картины, написанные мною в то время, не стоят серьезного упоминания, разве что кроме "Свадьбы в Кане Галилейской" или "Воза с сеном". Приблизительно в то же время появились и мои же "Корабль дураков", "Святой Христофор", "Святой Иоанн на Патмосе", "Святой Иероним, погруженный в молитве" или же "Блудный сын", представляющий нищету и ничтожность людской жизни.
На правой части триптиха "Воз с сеном" я даже отразил первую свою попытку представить преисподнюю так, как видел ее, читая книгу брата Марка. Только я не был удовлетворен этим. Мне хотелось заслужить прозвище Мастера Адских Мук, и уже казалось мне, что никогда этого не удастся. Только, как выяснилось впоследствии, все шло по моему замыслу.
В 1484 году от Рождества Христова папой сделался Иннокентий VIII, который чуть ли не сразу после вступления на престол издал буллу "Summis desiderantes affectibus", в которой объявил войну колдовству. Тут же умножились процессы и сжигание тех, кого подозревали в сношениях с Диаволом. Если подобное зрелище случалось где-нибудь поблизости, я всегда отправлялся туда, оставить в памяти муки, испытываемые дергающимся и сгорающим воистину в адских мучениях телом. Затем я быстренько отправлялся на постоялый двор или в корчму и рисовал на пергаменте или бумаге то, что успел запомнить. Мне не хотелось делать этого сразу же у места казни, причем по двум причинам - чтобы не возбуждать ненужного любопытства и не распыляться. В какой-то момент мне пришлось свои исследования прервать, ибо вместе с женой унаследовал от ее брата Гойярта чудесное имение, называемое "тен Роедекен" неподалеку от городка Оиршот.