Фантомные боли железных грифонов
Шрифт:
Её толком не оформили после задержания — сразу приволокли в допросную. Оформление будет зависеть от того, пойдёт она на сделку или нет.
— Ни черта я вам не скажу.
Она выгнула широкую, тоже фиолетовую, бровь. Она держалась слишком уверенно и дерзко для человека, которому светит до двадцати пяти лет строгого режима за незаконные допрошивки.
— Вы понимаете… — начал следователь, но осёкся: её настоящего имени выяснить так и не удалось, а погоняло он опять забыл.
— Гейт, — подсказала она.
— Вы понимаете,
Гейт задумалась. Поболтала ногой, тяжело вздохнула.
— Помните, тринадцать лет назад похитили некоего губернатора? — спросила она. — За него ещё выкуп требовали. А когда заплатили, и губернатор вернулся к работе, его политика в корне переменилась. Помните все эти законы о защите стариков? Тех бесполезных стариков, которых до этого тот же губер предлагал вывозить из городов, едва ли не выкидывать в помойные ямы, чтобы не расходовать на них ценные ресурсы?
— Помню, — следователь насторожился. — Но тогда его вдоль и поперёк просканировали, и факт допрошивок не подтвердился.
— Ах, то есть это он сам вдруг опомнился? Просветление в плену словил и начал грешки свои искупать? — Гейт саркастически хмыкнула. — Вы серьёзно в это верите?
— У нас нет никаких доказательств, чтобы думать иначе.
— А если я вам их предоставлю? Если скажу, что знаю человека, способного на бесшовную допрошивку? И это не свист! Потому что я сама погружала того губернатора в кому, чтобы некий маленький гений вправил ему мозги. Если помогу поймать его? Хотя он, как колобок, не раз уходил и от дедки, и от бабки, и от ваших вислоухих фараонов. Дам вам чёткую наводку, составлю фоторобот, и останется лишь подвазелинить кому надо и ждать, когда они сообщат, что колобок прикатился на пенёк? Тогда проведёте меня только за соучастие?
Со следователя слетел весь сон. Черты его лица заострились, мышцы напряглись, как у пса, почуявшего след.
— Ему кто-то заказал эту допрошивку? — спросил он.
— Нет.
— Но зачем нейрохакеру законы о защите стариков?
— Личные причины, — хмыкнула Гейт. — Считайте это запоздалой местью. Этот ваш губер ведь почти всё своё состояние на стариковскую программу бахнул. Приюты-обеды, все дела…
Следователь немного помолчал, повертел в заусенчатых пальцах шариковую ручку.
— Дадите против него показания в суде? — наконец спросил он. — Иначе бесшовную допрошивку мы не докажем, — и толку мне с вашей наводки…
— Не вопрос! — согласилась Гейт.
Своих она не сдавала. Но Хидден уже много лет как не «свой». Да и был ли «своим» вообще, маленький неблагодарный ублюдок!
***
— Где он? — раздалось резко, словно выстрел, и Хидден замер на лестнице «Логова», прислонившись к стене.
— Номер семь А, второй этаж, — ответили из-под лестницы, оттуда, где была стойка регистрации.
«Нубий гайд, это ж мой номер!» — подумал Хидден.
Снизу зашуршал сворачиваемый лист бумаги. Хидден осторожно выглянул из-за перил. У стойки регистрации стояли трое: двое полицейских и один, постарше, в штатском, он что-то убирал во внутренний карман лёгкого плаща.
— Есть второй выход из здания? — спросил он.
— Служебный, вон там, — паренёк за стойкой регистрации указал рукой.
— Ты — туда, — сказал мужик в штатском одному из полицейских. — А ты постой на входе, — это уже второму. — Я поднимусь наверх.
Выход оставался только один. Хидден, бесшумно перепрыгивая через несколько ступенек, взлетел на третий этаж. «Как хоть и нашли меня, собаки?!» Пробежал через весь коридор до дальнего окна, распахнул его и вылез наружу, на пожарную лестницу, спускающуюся с крыши. Хлипкая конструкция зашаталась и жалобно под ним скрипнула. Хидден, шустро перебирая руками и ногами, полез вниз. Служебный вход смотрел как раз на парковку, и ему ещё предстояло добраться до своего байка так, чтобы не заметил посланный туда фараон.
До земли оставалось совсем немного, когда проржавевшие крепления не выдержали, и Хидден вместе с одной из лестничных секций полетел вниз. Упал, быстро откатился, чтобы не зашибло летевшей следом железякой, и вскочил на ноги. Уж что-что, а падать после стольких лет езды на эндуро он умел. Кусок лестницы загромыхал об асфальт, на шум выскочил дежуривший за углом фараон.
— Стоять, полиция! — заорал он.
Хидден швырнул в него куском лестницы и бросился на парковку. Фараон от железяки увернулся, но потерял из-за этого драгоценные секунды.
— Стоять! — вновь завопил он. — Стрелять буду! — и побежал следом.
А толку-то? Бегал Хидден отлично, и стрелять в безоружного нельзя.
Он не стал огибать впередистоящие машины, а рванул к байку напрямик, перепрыгивая с капота на капот, и в седло эндуро запрыгнул тоже с капота. Байк сорвался с места моментально, и подоспевший фараон, выскочивший из-за машины, едва не угодил под колёса. Он ухватил Хиддена за локоть, попытался сдёрнуть его с мотоцикла, но тот врезал ему кулаком промеж глаз, вильнул, выравнивая байк, и фараон кубарем покатился по асфальту.