Фармацевт 3
Шрифт:
Число полок, кстати, было подобрано опытным путем. Мои способности оказались не беспредельны, ну, я об этом знал и раньше, но только в процессе постоянной работы, выяснил их предел. Увы, больше чем на три сотни доз препарата в день воздействовать не получалось.
Притом, выход антимигренола получался в полтора раза больше чем золотого бутона.
Какими процессами моего организма это было обусловлено я, естественно, не понимал, хотя пользовался своей способностью уже много лет.
Лида, оторвавшись
В ответ я беспечно заявил, что все нормально, просто захотелось немного прогуляться.
Однако мою жену на мякине не проведешь, та сразу учуяла, что у мужа возникли проблемы.
Встав, она сдернула резиновые перчатки, бросила их в мусорную корзину и заявила:
— Саша,пожалуй, тоже прогуляюсь с тобой. А то света белого не вижу с этой работой.
Дав ценные указания своим коллегам, она отправилась в бытовую комнату, чтобы привести себя в порядок.
Я тем временем вышел на улицу и дожидался жену, разглядывая, проезжающие по улице автомобили.
Как всегда Лида надолго не задержалась, спустя несколько минут она вышла из дверей аптеки в легком летнем платье и туфлях на каблуках. При всем желании никто бы не смог ей дать сейчас сорок лет, выглядела она на двадцать пять. Хотя, возможно, так кажется только мне.
— Хорошо еще, что хватило ума не начать продажи такого омолаживающего коктейля,- уныло подумал я, глядя на неё. — Не исключено, сейчас сидел бы, где-нибудь запертым в подвале и работал на итальянскую мафию, или албанскую, без разницы, и ни в чем себе не отказывал.
— Ну, рассказывай, чем тебя посланец из Байер АГ обрадовал? — спросила Лида, когда мы пошли по тротуару к ближайшему скверу, откуда доносился ветром запах магнолий.
— Ничем хорошим, — ответил я. — Требовал продать технологию производства наших препаратов.
— Так и знала, что этим все закончится, — огорченно сообщила Лида. — А я тебя предупреждала, еще три года назад, что надо прекратить делать эти лекарства.
Работали бы сейчас, как все вокруг и никаких проблем бы не случилось.
— Ну, тогда вряд ли бы у нас получилось создать аптечную сеть и зарабатывать приличные деньги, — напомнил я.- Иначе выплата кредита висела бы над нами дамокловым мечом, а сейчас мы о ней даже не вспоминаем.
— Да понимаю я прекрасно, что ты говоришь, — ответила жена. — Но приличные доходы тоже иногда не радуют. Просто надоело все. Тебе то хорошо, никаких родственников нет. А мне чуть не каждый день письма приходят, мол, Лида помоги, вышли хотя бы немного денег. Сам же эти письма пачками из ящика доставал. Я даже не предполагала, что в Казахстане у меня так много родни оставалось. Думала, все уже здесь в Германии осели. Если бы мы просто работали, как обычные люди, к нам бы никто не приставал с просьбами о помощи.
Я
— Ну, что могу сказать, Лида, я ведь тебя тоже предупреждал, не надо писать о своих успехах. Кроме зависти и подобных просьб ожидать было нечего.
В свое время нам ведь никто не помогал кроме твоей мамы. Никому до нас не было дела, даже твоему братцу, который уже тогда неплохо зарабатывал.
Так, что успокойся и отвечай, мол, в настоящее время помочь ничем не могу, сами, сидим, считаем каждую копейку. Тем более что такие письма теперь приходят далеко не каждый день…
Говоря все это, мысленно я улыбался.
Подобные слова мне приходилось повторять, чуть ли не постоянно, после того, как Лида получала письмо очередной несчастной тетки троюродного брата ее дедушки. Ну, или внучатой племянницы двоюродной тети.
Началось это не сегодня. Первый вал просьб обрушился на жену после покупки аптеки.
Почему-то родственники решили, что мы стали миллионерами и нас можно слегка раскулачить. А моя наивная жена первое время не могла им отказать. И посылала кому сто марок, кому пятьдесят.
Самое интересное, приезжая впоследствии в Германию, эти родственнички коренным образом меняли свои приоритеты и о нас практически никогда не вспоминали. Наверно, боялись, что мы потребуем вернуть долги, как должен делать каждый порядочный немец.
Естественно, чем больше жена посылала денег, тем больше получала просьб. Так, что пришлось вмешаться в эту историю и волевым решением запретить оказание финансовой поддержки дальним родственникам. Со временем подобных писем стало приходить все меньше, но до конца ручеек так и не иссяк до этого времени.
— Ой! Что-то меня не туда понесло, — спохватилась Лида. — Бог с ними с попрошайками, лучше скажи, как мы будем решать проблемы с Байер АГ.
— Ну, не думаю, что у нас должны возникнуть большие проблемы, — сообщил я. — Завтра у меня встреча с Рудольфом Шнейдером, надеюсь, он сможет что-нибудь подсказать. Не так все страшно. Все же у нас не Россия, где сейчас ужасы творятся,каждый день кого-нибудь из бизнесменов убивают.
Вряд ли серьезная немецкая компания пойдет на нарушение закона. Скорее они будут искать компромат на нашу небольшую фирму.
Так, что завтра вместе со Шнейдером будем искать недочеты в документах, по идее их быть не должно, но кто его знает, вдруг что-нибудь вылезет.
Некоторое время мы молча шли по оживленной улице, Но до сквера так и не добрались. Увидев знакомую вывеску, я предложил:
— Ладно, раз уж у нас непредусмотренный графиком перерыв, зайдем в пиццерию, перекусим, чем бог послал.
— А пойдем! — согласилась жена, — надо же когда-то и отдохнуть.
Следующим днем я отправился в Дюссельдорф на встречу со Шнейдером.