Фартовые деньги
Шрифт:
Резаный, Ера, Мотыль и Лапоток двух часов после прихода в сознание еще не прожили, но уже могли кое-как передвигаться и даже кое-что соображали. Их привели из леса под конвоем ларевские охранники и Юлька с Епихой, а затем уложили в один ряд со свежеобработанными.
— Гражданин Резаный, — сказал Механик, стоя над «басмачом», оставшимся без пулемета. — Вас, извиняюсь, сколько было «до того»?
— Десять… — произнес тот, даже не удивившись, что Механик знает его кликуху.
— Это точно? — даже настырнее, чем следователь прокуратуры, спросил Еремин, пересчитывая пленников по головам.
— Точно… — прокряхтел вместо Резаного Мотыль, ощущая себя гораздо
— Ну хорошо, — сказал Механик, — по крайней мере никого лишнего не сцапали. Итак, для тех, кто уже очухался, и для тех, кто будет очухиваться в процессе мероприятия, провожу небольшую лекцию. Для начала должен сообщить всей почтеннейшей публике, что, лежа и не дрыгаясь до приезда господ Володи Ларева, Шуры Казана с супругой и всеми вами горячо любимого Вити Басмача, все вы сохраните жизнь и даже здоровье. Хотя вы, как крысы поганые, вторглись на территорию частного владения с явным намерением нанести ущерб жизни и здоровью как моей лично, так и многих других мирных жителей…
— Хорош мирный, — проворчал Резаный, — с автоматом…
— Конечно, — невозмутимо продолжал Механик. — «Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути». Так вот, несмотря на ваше гнусное вторжение, я проявляю исключительный гуманизм и сдаю всех вас не в органы ментуры и прокуратуры, а дорогому и горячо любимому Леониду Ильичу… то есть, тьфу ты! — Вите Басмачу. Хотя чисто технически замочить вас было намного проще, чем взять живыми. В том, что я умею не только живыми брать, но и мочить, уже удостоверились граждане, которые еще не очухались, в том числе и Ухан. Возможно, что те из вас, которым товарищ Басманов сохранит жизнь, здоровье и мужское достоинство, еще смогут поглядеть на шестерых коллег, которые приехали с Борманом и Швандей. Ясно, что им тоже много чего хотелось. Но все, что им теперь нужно, — это удобный гроб, комфортабельная могила и красивый памятник.
Лапоток всхлипнул — расстроился.
— Вот, — произнес Механик. — Молодой товарищ уже все понял. В советские времена после такого осознания комсомольцу говорили: «Вася! Ты должен искупить свою вину перед Родиной! Бери в руки большой красный флаг и воткни его, допустим, в рейхстаг!» Вася шел, его убивали, но другие товарищи брали флаг и тащили дальше, пока он не попадал в руки Егорова и Кантарии. Сейчас, конечно, так поступать нельзя, потому что, во-первых, гражданин Лапоток в комсомоле не числится, во-вторых, потому, что красный флаг можно вывешивать только на День Победы, да и то без серпа и молота, а в-третьих, потому, что последним местом, куда его можно было воткнуть, был дворец товарища Дудаева в городе Грозном. Но туда по неприятной случайности повесили трехцветный с Андреевским, которые у народа Ичкерии вызывают аллергию еще со времен генерала Ермолова.
— Слышь, лектор, — пробурчал Резаный, — хорош пургу гнать, а? Делать, что ли, нечего?
— Конечно, нечего, — подтвердил Механик. — Вас повязали, ваша жизнь вне опасности, по крайней мере до приезда Вити. Кстати, там, в лесу, уже фары помигивают. Должно быть, уже скоро подъедут…
— С-сука… — простонал Ухан, пришедший в чувство. — Химией потравил…
— Не потравил, а нейтрализовал, — поправил Механик. — И вообще, я лично ничего такого поначалу не замышлял. Просто хотел вас немного поводить за нос вокруг избы, пока Шура и Володя доедут до Басмача и откроют ему глаза. Но гражданин Резаный, конечно, решил быть всех умнее и решил набрать мешок золотишка — между прочим, вопреки вашим распоряжениям, гражданин Ухан! — после чего угнать мою личную тачку марки «Мицубиси-Паджеро»
— Завязывай! — взвыл Резаный. — Не капай на мозги!
— Да он нас, падла, стравить хочет, не понял, что ли?! — завопил Ухан.
— Нет, — невозмутимо произнес Механик. — Просто я желаю, чтоб вы друг друга лучше понимали и понимали, чем можно щелкать в кругу друзей. Потому что вы сами, гражданин Ухан, сели тем же местом в ту же лужу. А все жадность проклятая! Ведь все слышали, что она фраеров губит. Нет, братва, ни хрена вы не готовы существовать в цивилизованном рынке. Жили бы лучше при социализме: украл, выпил — в тюрьму! Все просто, и никакой приватизации.
— Хохмишь? — прошипел Ухан. — Думаешь, Витя тебе простит Хряпа и Медведя? Фиг ты угадал!
— Это наши проблемы. Я вообще-то могу и не навязывать гражданину Басманову свое общество. Лес рядом, река тоже. А вот вам, господин Ухан, я меньше всего завидую.
— Это почему?
— Сейчас, гражданин Ухан, приедет Витя Басмач и поинтересуется, какой такой Клобук сделал из вас субподрядчиков на его личное убийство…
Ухан только скрипнул зубами: наверняка Борман или Швандя раскололись! Если они назвали Клобука, то Витя ему так просто помереть не даст… Все вытянет! Все, завал полнейший!
А свет фар уже вырвался на поляну. Да, это, похоже, Витя Басмач со всей свитой! Автомобили один за другим выкатывали с просеки и притормаживали у дома. Один, два, три, пять, восемь…
Фары «Ниссана», управляемого Нинкой, осветили проход между гаражом и мастерской. Механик на всякий случай еще до этого тихонечко удалился за дверь мастерской, а все остальные укрылись за углы. Так что на виду остались только десять повязанных в пучки «басмачей». Рядом с «Ниссаном» притормозил «Лендровер», и из него вышли Басмач с Казаном. Ларев неторопливо и очень спокойно вывел из «Ниссана» и уложил на травку Бормана и Швандю.
Народ, естественно, безмолвствовал…
ПРАВОСУДИЕ ПО-ПРОСТОМУ
Ларев, Басмач и Казан, сопровождаемые несколькими братками и Нинкой, подошли к разложенной в проходе публике. Ларевские бойцы, увидев шефа, выдвинулись из-за углов, Механик, Юлька и Епиха остались вне поля зрения прибывших.
Басмачу было как-то неловко. То, что трое Володиных молодцов разложили десяток его людей кверху задницами, смотрелось большой обидой. Конечно, если б он знал, что Ухан со своей командой пришел сюда с кувалдами и монтировками, такого стыда за своих орлов он бы не испытывал. Но ведь у них автоматы были, а у Резаного даже пулемет… Срамота!
Впрочем, на лице у самого Ларева тоже прочитывалось немалое удивление. Когда он уезжал, то очень просил Механика не валить никого из «басмачей». Просто попудрить им мозги, выиграть время, пока Витя не приедет и не разберется с Уханом. Все обитатели хутора должны были отойти к реке, сесть в лодку и уехать на протоку. Как же это маленький Механик, пусть даже в компании с тремя крепкими охранниками, разоружил и повязал в пучки десять жлобов? И следов мордобоя, который должен был по идее сопутствовать такому мероприятию, ни на победителях, ни на побежденных не просматривалось.