Фата-Моргана 8 (Фантастические рассказы и повести)
Шрифт:
Его силы постепенно убывали. Люди двадцатого века почувствовали, что мозг растерян, что его смертная хватка слабеет.
Они перестали смеяться: болели бока, першило в горле. И сразу услышали сотрясавшиеся от хохота трибуны. Вся толпа смеялась. Волна ужасного шума накрыла их. Люди будущего буквально рыдали, сгибаясь пополам, топая ногами, запрокидывая головы к мрачным небесам. Они смеялись над Голан-Кертом, оскорбляли и освистывали его. Власти гигантского мозга наступил конец.
В течении многих поколений люди будущего ненавидели его
Он, бывший когда-то богом, превратился в посмешище. В жалкого клоуна с сорванной маской, одинокого и нагого, благодаря тирании проложившего себе путь сквозь века.
Словно в тумане люди двадцатого века видели огромный, корчащийся в своем бессилии противостоять граду насмешек мозг, который уже был не в состоянии править населением умирающего мира. Его близко посаженные глаза злобно горели, клюв гневно и беспомощно щелкал. Он устал, слишком сильно устал, чтобы восстановить свою власть, Голан-Керту пришел конец!
Револьверы обоих путешественников во времени поднялись почти одновременно. На этот раз прицел был точен, и не было силы, чтобы отвратить опасность.
Револьверы торопливо заговорили, выплевывая огни ненависти. Мозг перевернулся в воздухе под ударами пуль, брызнула кровь, появились глубокие раны. Он глухо ударился о землю, вздрогнул и затих.
От пережитого, напряжения глаза людей двадцатого века закрылись, колени ослабли, и, с еще дымящимися «сорок пятыми» в руках, они тяжело опустились на песок.
А над ареной раздавался рев толпы людей будущего.
— Да здравствуют освободители! Голан-Керт мертв! Его власти конец! Да здравствуют спасители расы!
Эпилог
— Нельзя повернуть время. Вам не вернуться в свой век. Я не представляю, что будет, если вы попробуете это, но знаю, что это невозможно. Мы знаем, что путешествие в будущее возможно, но секрет необходимого для этого механизма нами утерян. Во времена Голан-Керта у человечества не было прогресса — только постоянная деградация. Мы знаем, что невозможно вернуть назад время, и просим вас не пробовать делать это.
Старый Эгнар Нохл, борода и волосы которого развевались по ветру, вел серьезный разговор. Его лицо избороздили морщины.
— Мы полюбили вас, — продолжал он. — Вы освободили нас от тирании мозга, длившейся несчетные века. Вы нам нужны. Останьтесь с нами, помогите восстановить страну, построить машины, верните удивительные знания, утерянные нами. Мы тоже многое можем дать вам в ответ. Мы еще не забыли того, что знали до прихода Голан-Керта.
Карл покачал головой:
— Мы должны попробовать вернуться.
Два человека двадцатого века стояли у самолета, окруженные всем населением руин Денвера, пришедшим сказать свое последнее «прости». Над пустыней завывал пронизывающий ветер, принося с собой кучу песчинок. Их меха трепетали, пока он завывал в торжественной
— Если бы был хоть какой-то бы шанс, — продолжал Эгнар, — мы бы отправили вас в путь. Но мы через силу отпускаем вас туда, где, возможно, вас ожидает смерть. Мы предоставляем вас самим себе, и наша любовь достаточно велика, чтобы позволить вам уйти. Вы учили, что ненавидеть нельзя, и свергли ненависть, правящую нами. Мы желаем вам только добра! Невозможно вернуть время. Почему бы вам не остаться? Вы нам очень нужны. Наша земля родит все меньше и меньше. Если мы не начнем вырабатывать синтетическую пищу, то умрем с голода. Это только одна из наших проблем. Есть еще много других. Вы не должны уходить. Оставайтесь и помогите!
Карл снова покачал головой.
— Мы попробуем. Возможно, нам не повезет, но все же мы попробуем. Если повезет, то мы вернемся с учебниками и инструментами.
Эгнар запустил в голову костлявые пальцы.
— Ничего у вас не выйдет.
— Но если выйдет, то мы вернемся, — ответил Карл.
— Если выйдет, значит, вернемся, — повторил старик.
— Мы уходим, — сказал Билл. — Спасибо за мудрое слово, но все же мы должны попытаться. Поверь, нам жалко покидать вас.
— Я верю! — воскликнул старик, пожав им на прощание руки.
Карл открыл люк самолета, и Билл залез в машину.
Карл, с поднятой рукой, остановился:
— Прощайте, — проговорил он, — когда-нибудь мы вернемся.
Толпа разразилась прощальными возгласами, и Карл закрыл люк.
Моторы загудели, заглушив восклицания людей будущего, машина побежала по песку и поднялась в воздух. Билл троекратно облетел руины города, прощаясь с молчаливо наблюдающими за самолетом людьми.
Потом Карл нажал на рычаг, и снова наступила невесомость и непроглядная тьма. Моторы, недовольные переменой, едва вращались.
— Кто сказал, что мы не сможем повернуть время? — торжествующе выкрикнул Карл, показав на медленно ползущую в обратную сторону стрелку счетчика.
— Может, старик ошибался после… — Билл не закончил фразу. — Выводи ее обратно! — крикнул он Карлу. — Выводи ее, один из двигателей заглох!
Карл схватился за рычаг и отчаянно дернул его. Неисправный мотор заглох, потом снова ровно загудел.
Двое переглянулись. Их лица побледнели. Они понимали, что от возможного падения и неминуемой смерти их отделяло всего несколько секунд.
Они снова зависли в воздухе, наблюдая тускло-красное солнце, пустыню и море. И снова под ними были руины Денвера.
— Мы не могли уйти далеко назад, — проговорил Карл. — Эти же развалины мы видели и раньше.
Они сделали круг над городом.
— Нам бы лучше приземлиться здесь, в пустыне, и починить двигатели, — настаивал Карл. — Не забывай, что мы путешествуем во времени назад, и Голан-Керт по-прежнему правит страной. Совсем не обязательно еще раз кончать с ним. Возможно, нам просто не удастся это.