Фатальное свидание с парфюмером
Шрифт:
— К вам. Я провожу социологический опрос. Вы не могли бы ответить на мои вопросы? — самым наглым образом заявила я.
— Могу, мне не в лом, — приоткрывая дверь чуть пошире, согласился мальчишка.
Обрадовавшись, что нарвалась именно на него, а не на кого-то из взрослых, я на ходу придумала несколько стандартных вопросиков, касающихся молодежных площадок и клубов, и задала их парню. Тот, обрадованный уже только тем, что с ним общаются, как с настоящим взрослым, отвечал степенно, все объясняя и уточняя. Я же лишь молча слушала. Когда же эта совершенно не нужная мне беседа подошла
— А не подскажете, как ваша фамилия? Это мне нужно для отчета.
— Костромов, — гордо ответил мальчик.
— Спасибо, — еще раз поблагодарила его я, а потом задала теперь уже главный свой вопрос: — А фамилию соседей вы случайно не знаете? Я у них только что была, а спросить забыла. Повторно же беспокоить как-то не очень удобно.
— Знаю, конечно, — улыбнулся моей забывчивости мальчишка. — Симоновы они.
Еще раз поблагодарив паренька за помощь, я покинула этот дом и, сев в машину, направила ее в сторону собственного жилища. Теперь мне было известно все необходимое: фамилия парня Виктории, его имя, пристрастие к наркотикам. У меня уже созрел план выведения Виктории Апроянц на чистую воду. Но этим я займусь завтра, так как сейчас ее все равно нет смысла искать, да и время уже позднее.
— Здравствуйте. Скажите, Виктория дома? — обратилась я с вопросом к полусонному отцу девушки.
Именно он открыл мне дверь в начале седьмого часа утра и теперь бестолково пялился на представшую перед ним персону. Папаша был либо с большого бодуна и плохо соображал, либо лег спать под утро. Во всяком случае сейчас, разбуженный дверным звонком, он никак не мог проснуться. Да и выглядел он неважно — в потрепанных серых штанах, в рубашке с локтями в заплатках и с опухшим лицом. В целом мужчина производил впечатление любителя приложиться к бутылке.
— Виктория, ваша дочь, дома? — еще раз повторила я свой вопрос.
— Вика? Да, спит, — наконец-то поняв, о чем его спрашивают, ответил мужчина.
— Я могу войти?
— Угу, — проворчал отец семейства и вразвалочку отошел от двери в глубь квартиры, освободив мне вход.
Я быстренько вошла внутрь, разулась и поинтересовалась, куда мне пройти.
— В кухню, — махнув рукой в сторону, бросил папаша и тут же добавил: — Сейчас разбужу.
Не став больше мучить вопросами этого «больного» человека, я вошла в кухню и, сев на стул, стала осматриваться. Насколько я могла судить по виду из коридора, квартирка состояла из трех комнат и, конечно, кухни. Обставлено жилье было не то чтобы хорошо, но и не убого. Тут соседствовали вещи и прошлого, и нашего времени, что указывало на то, что владельцы потихоньку покупают предметы мебели и интерьера, но средств на глобальные перемены в доме у них недостает.
Кухня была маленькой и располагались в ней только стол, четыре стула, газовая плита, тумбочка с ящиками, шкаф для посуды и холодильник. Но даже эти вещи с трудом умещались в столь небольшом пространстве. Чистотой особой кухня не блистала — на столе со вчерашнего вечера остались валяться хлебные крошки, на плите виднелись капли чего-то темного и подгоревшего, а пол выглядел и того
Критически осмотрев все это, я повернулась в сторону двери и стала ждать появления Виктории. Наконец послышались шаркающие шаги, и вскоре в проеме показалась хрупкая фигурка Вики. Девушка была одета в коротенький махровый халат ярко-розового цвета и тапочки в виде мордочек собак. Волосы, что вчера были красиво уложены набок, теперь растрепались и торчали сосульками. На лице с одной стороны отпечатались складки от подушки.
— Здрасьте, — протирая глаза, поприветствовала меня девушка и, еще пару раз часто поморгав ресницами, спросила: — А вы точно ко мне?
— Точно, — подтвердила я. — И, к сожалению, с не очень-то приятными для вас вестями. Вы не могли бы присесть?
— Могу, — равнодушно бросила сонная Вика и, упав на ближайший стул, нехотя предложила: — Хотите чаю?
— Нет, спасибо, — отказалась я и достала из сумочки свои «корочки». Потом протянула их девушке в раскрытом виде и через пару секунд, когда до той наконец дошло, кто я и откуда, убрала их на место.
— Вы из милиции? — скривив носик, уточнила Виктория.
— Да. И хочу вас кое о чем спросить.
— Не понимаю, — снова потерла глаза Вика. — А что, собственно, случилось?
— Вам знаком некий Владислав Симонов? — вопросом на вопрос ответила я.
— Д-да, а что? — сразу напряглась девушка.
— Он вчера вечером был пойман на воровстве. В чужую квартиру пытался забраться.
— Влад? — почему-то удивилась этому девушка. — Нет, он не мог этого сделать. Я его хорошо знаю. Уверяю вас, не мог.
— Один, может быть, и нет, — ничуть не смутилась я и продолжила действовать по намеченному ранее плану: — Но у него был сообщник. Вернее, сообщница.
— Да? — довольно спокойно переспросила девушка и немного сощурила глаза, словно задумав что-то нехорошее. — И кто она? Это уже известно?
— Да, — кивнула я и спокойно произнесла: — По всем описаниям очевидцев выходит, что этой самой сообщницей были вы, Виктория.
— Я? — вскочила со стула девушка.
— Именно вы, — подтвердила я свои слова.
— Чушь, я не была с ним вчера вечером. И если это он так сказал, — с некоторой злостью зашипела Виктория, — то не стоит ему верить. Я весь вечер была в одном клубе, там могут подтвердить.
— Возможно, и были, но позже, — продолжала гнуть свое я. — Мы уже опросили соседей парня, и они подтвердили, что видели вас о чем-то беседующими на площадке перед дверью. Они точно описали, во что вы были одеты. В такой же одежде была девушка рядом с Владом, когда он влезал в квартиру. Чем вы это можете объяснить?
— Чем? — безнадежно всхлипнула Виктория. — Не знаю, чем. Только не я это была. Непонятно, кому взбрело в голову меня подставить. Я признаю, что заходила к Владу вечером, но мы тогда поссорились, и я уехала в клуб. И больше я его не видела. Понятия не имею, что он все остальное время делал. Честно! Поверьте мне!
— Хотелось бы, но не могу, — развела руками я. — У меня ордер на ваш арест.
— Арест? — отскочив в сторону, как от огня, удивленно воскликнула девушка. — Но как же так? Я же говорю, что у меня на весь вечер алиби.