Фатум. Сон разума
Шрифт:
Зал загудел. Те, кто знал Ника лишь виртуально, хватали его за руки, представлялись, обещали всяческую поддержку. Ник заглядывал в их горящие глаза и верил. Человек не может жить без веры, бюргерского рая для счастья недостаточно даже самым недалеким. Ник верил, что сможет, он снова ощущал, что у него миллионы рук и глаз, за ним — сила, способная сломить любое сопротивление. Покатился снежный ком, набрал обороты и сметает все на своем пути.
Люди не спешили уходить, обменивались репликами. Совершенно разные, они стремились к одному
— Объединение неизбежно приведет к экономическому кризису, — резюмировал Тимур Аркадьевич.
Танака задумчиво склонил голову набок. Он был основным оппонентом Тимура Аркадьевича, именно поэтому тот держал речь на японском.
— Предположим, — вмешался француз. — Но интеграция неизбежна. Я предлагаю отказаться от вербализации.
Все согласились: в коттедже несомненно есть прослушка, а посвящать в свой диалог высшее руководство «региональщикам» не хотелось.
Тимур Аркадьевич поднял руку, призывая смотреть на него.
…Свиноферма. Рыла уткнулись в желоба корыт. Хрюк. Чаек. Человек медленно идет вдоль рядов, выбирает, кого отправить на убой. Свиньям все равно. Разноцветные шкуры. Человек поднимает руку и указывает на кабанчика.
…Перед телевизором — семья. Лица — что те рыла. У папы — пиво, у мамы — пиво, сыночек каплеобразный — с бутылкой «колы». Тарелка с бутербродами и миска попкорна на низком столике.
…Карта мира. Пульсируют финансовые потоки кровеносными сосудами. Артерии газопроводов и нефтяных труб тянутся от страны к стране, от органа к органу. Когтистая лапа комкает карту, движение останавливается.
Австриец прервал трансляцию нетерпеливым жестом. Переданный им импульс был коротким и абстрактным: гора черепов, выжженная степь, синее небо. Всем известная картина «Апофеоз войны» Верещагина.
Вступил японец — Танака, и собравшиеся увидели облако ядерного гриба.
Все взоры снова обратились на Тимура Аркадьевича. Он скрестил руки на груди и продемонстрировал собравшимся «режим Каверина», а потом самого юнца. И откровение произвело на иностранцев впечатление, они даже заговорили вслух, все разом, каждый на своем языке. Через минуту снова стало тихо.
— Что вы предлагаете? — наконец спросил француз. — Использовать… это?
— Рыба тухнет с головы, есть такая русская поговорка. Я предлагаю срубить голову, — ответил Тимур Аркадьевич.
Японец рассмеялся — ему понравилась метафора, — покачал головой и сказал по-русски:
— Есри все готово, то и я тодже, я и так загостирся, и мне надоеро.
Собравшиеся уставились на него. Заговорил Реут:
— Мне и самому надоело, но ни у кого нет такого козыря, и переубеждать вас, Танака-сан, я не стану.
Подал голос австриец:
— Тогда расходимся, и да поможет нам Бог!
В штабе Ник сидел до упора: обнародованные документы вызвали резонанс, причем многие отнеслись к ним с недоверием. Пришлось давать интервью онлайн, убеждать, убеждать и еще раз убеждать. К вечеру процесс набрал обороты, на письма отвечали Конь, Михаил и Анечка Батышевы. Вопреки ожиданиям, сайт не «лег». Ник подозревал, что отклик затюканного населения, привыкшего к обманам, не так силен, как хотелось бы.
Его разубедил скандально известный политический деятель, постучавшийся в скайп. Во время сеанса видеосвязи политик размахивал руками, брызгал слюной и грозился покарать «тупиц малолетних» всеми известными способами за то, что они раскачивают лодку. Судя по неоднократно сломанному носу, политик мог собственноручно прибить бунтовщиков.
Если столь известная персона снизошла — значит, процесс запущен. Конь записал милую беседу с угрозами и выложил на сайт. Спустя полчаса возопил радостно:
— Понеслось говно по трубам!
Если бы не явился охранник и не попросил освободить помещение, в штабе просидели бы до утра. Ник доверил документы Коню и в сопровождении двух боксеров, добровольно записавшихся в телохранители, направился к синим «Жигулям». Устроился на заднем сиденье. Мордоворот, севший рядом, пробасил:
— Никита Викторович, я бы на вашем месте домой не ехал — опасно. Давайте лучше к нам, в спортклуб. Там подвал, никто не погонит.
Никита вынул телефон и долго не решался позвонить — боялся узнать, что мама и Лешка в заложниках и захватчики требуют, чтобы он сдался. Не сможет. Он просто не имеет права сдаваться сейчас.
Гудки, гудки. Щелчок. Ник сглотнул.
— Никита, что ты затеял? — затараторила мама.
— Сегодня я не приеду ночевать. На звонки не отвечай и никого в квартиру не впускай. А лучше вызови такси и уезжайте в безопасное место.
— Никита… Что ж ты с нами делаешь?..
— Так надо. — Ник прервал связь и обратился к водителю: — Поехали.
Он знал этот спортклуб, там Конь тренировался.
Машин на дорогах поубавилось, ехали быстро. Водитель выругался и сказал:
— Заправиться надо, до места не дотянем. Не знаешь, есть поблизости заправки?.. Глупый вопрос, ты не в курсе, конечно.
Заправка обнаружилась в пяти минутах езды, водитель повернул, остановился, пересчитал деньги и побежал расплачиваться к оператору. Впереди стояли белый микроавтобус и канареечно-желтая иномарка.
Все произошло в считаные секунды: дверцы микроавтобуса распахнулись, выскочили двое с автоматами.
— Бля-а! — заорал телохранитель, рванул из машины, рыпнулся на нападающего, но получил прикладом в челюсть.
Ник рассчитывал уйти, пока первый нападающий отвлекся, но получил подсечку, упал, перекатился и уперся в дуло автомата, перехватил его. Хрен с ним, лучше пусть пристрелят, чем прочищают мозги!