Файл тм1
Шрифт:
– Когда буду запрашивать через полковника – вы там такие слова скажите, каких ни один словарь ещё не знает.
Решили не связываться. Узнали и через пару часов дали ответ – брат Артура умер на службе. Почему? Сердечная недостаточность. Стоит знать, что эта причина смерти всегда была наиболее популярна в рядах военных и полицейских. Когда человек умирал от побоев, ротозейства, по чьей-то халатности, от пыток в полиции, самым распространённым диагнозом всегда была сердечная недостаточность. Что стало с братом на самом деле, Артур так и не узнал. А вот как продали квартиру его родителей, узнал. К сожалению, всё свалившееся на него, сдвинуло психику парня, немного не туда. Он убил всех, кто был причастен к афёре с документами (по ним, отец Артура, поставил подпись на документах о продаже, аж через неделю после своей смерти). Сработал чисто, никто не смог вычислить его причастность, все три жертвы погибли в результате несчастных случаев. В этом месте своего рассказа, Артур самодовольно и злорадно улыбнулся, но тон не изменился, да и улыбка тут же пропала.
В Калининграде он не остался. С чем приехал, с тем и уехал, если не считать крови на руках, да ужасной боли в душе и сердце.
Он перебрался в какой-то город, название которого не помнил. Потом ещё один и ещё. Иногда работал, но всё больше пил, сливая в пустоту деньги, со своего армейского счёта. Как-то его занесло в Москву, но как он сказать не мог, просто однажды проснулся в отеле, выглянул в окно, а там Кремль торчит за домами. Москва или село Новопирдюгино, ему в тот момент уже было параллельно, он продолжил пьянку. К тому времени его пьянство стало образом жизни. Он начинал пить, а потом просыпался в незнакомом месте с незнакомыми людьми и продолжал пить, не особо интересуясь, где он сейчас, чем занимался и где окажется завтра. Если события, происходящие вокруг, касались его, он в них участвовал, не задавая вопросов, но при первой возможности снова прикладывался к бутылке и однажды опять просыпался непонятно где. В один из таких моментов он стал участником боёв без правил. Подпольных конечно, для элитной публики, чей годовой доход исчислялся миллионами и вовсе не рублей. Никаких правил, бой по правилам Римских арен. Каким образом он попал на первый бой, не помнил, почему пришёл снова, тоже забыл, но факты таковы, что однажды он стал постоянным участником той арены. И очень быстро Артур стал одним из самых известных гладиаторов подполья. В основном за два качества – непобедимость и манеру биться. Дело в том, что трезвым на ринге его никто никогда не видел. Однажды публика потребовала крови побеждённого, но Артур не смог его добить – он был настолько пьян, что упал и уснул рядом с поверженным гладиатором. Со временем, он обзавёлся ещё и особенной стрижкой, позаимствовав её у персонажа фильма о гладиаторах. Правда, он был не совсем уверен, что фильм рассказывал про этих храбрых людей, но там точно кто-то с кем-то дрался. Его стали узнавать не только по косому опухшему лицу, но и по причёске. Публике он полюбился, за эти свои особенности и честность. С ним не было подставных боёв ни единого раза – с ним просто нереально было договориться, потому как, Артур практически всегда был в стельку пьян. Он стал настоящем героем кровавой московской арены. Удивительно, но этим эпизодом своей биографии он явно и всерьёз гордился. «Пьяный мастер» был у нас, оказывается, честолюбив.
На этом этапе, Артур умудрился познакомиться с приличной девушкой. Как – он сам не вполне понимал. Но познакомился, стал встречаться. В какой-то момент почти перестал пить и вышел на арену не по обыкновению в дупель пьяный, а с похмелья. Он победил, но не смог добить. У той арены всё же было одно правило – отказался добить, будешь драться с собаками. Десяток голодных доберманов, уже пробовавших человеческое мясо – там сильно уважали традиции Рима, но львов держать всё же опасались. Когда псы очутились на арене, зрители зашлись возмущёнными матерными воплями - к тому времени кровожадная публика арены уже была влюблена в Пьяного Мастера не меньше чем его девушка. Артур перебил шавок. Они, правда, проигравшего бойца успели съесть, но в целом всё закончилось хорошо. Публика ревела от восторга. А он тем же вечером заявил хозяевам арены, что покидает их.
Увы, его не захотели отпускать. Его выступления заметно подняли рейтинг сего подполья. Как он мне сообщил многие приезжали издалека и часто только для того, что бы посмотреть на его бои. В общем, ему предложили золотые горы, но попросили не уходить. Он решительно отказался. Ему попытались угрожать, он сломал входную дверь и вынес косяки. Так себе жест, если бы не то обстоятельство, что дверь была стальная, а косяки вмонтированы в бетон.
Казалось его оставили в покое, всё поняв, осознав. Увы, смерть, похоже, шла за ним от самого Калининграда. Поступок Артура задел тез людей за живое и они не смогли смириться с его самовольным уходом. Однажды утром он получил посылку. Большая картонная коробка. Внутри лежала та самая девушка, но не вся, только её голова. Почти сразу, в квартиру вломился ОМОН. Он не сопротивлялся, был в каком-то шоке. Его отпустило только через несколько дней. Следователи решили, что у парня не все дома и отправили на экспертизу. Особо опасный преступник был взят так легко, без всякой реакции терпел побои следователя и ОМОНовцев, что бдительность ребят ослабла до маразма – ему выделили всего пятерых вооружённых
Он нашёл всех, кто был причастен к бизнесу арены и убил. Артур прикончил даже девушку, которая занималась расчётами, на «массовом» тотализаторе.
Никого не пощадил. Уничтожил всех, кто работал на арене. А потом пропал.
Он до сих пор числился в розыске, как особо опасный. Его счета заморозили, всё, что он получил за пять лет службы, все, что не успел пропить, теперь было не доступно для него. В те времена он попытался найти меня в Москве. Меня или Коня. Почему-то не смог, хотя это и не казалось мне особенно сложной задачей. Возможно, тогда ему уже начало сносить крышу. Артур запил по новой. Теперь не пытаясь следить за собой. Перестал реагировать на окружающий мир, кроме случаев, когда нужны были деньги. Где их добыть он особо не парился – бывало работал грузчиком, а бывало грабил прохожих – по всякому бывало. Жил по подвалам, с бомжами, но чаще один. Бомжи его боялись, почему он не мог вспомнить, но боялись как огня. Как-то раз к нему зашёл на огонёк Хорёк. Спустя месяц стали приходить почти все, с кем он служил. Артур говорил, что он не особо беспокоился об этом, понимал, что сходит с ума, но ему просто было глубоко нас…ь. Это цитата, он именно так и выразился.
Однажды, год или два назад, мой призрак предложил съездить меня попроведовать. Артур был не против и уехал в сибирскую сторону, поездами, в грузовых вагонах. Как-то утром, он проснулся в городе, зачем он тут и куда ехал, вспомнить не смог. Там и остался. Он не мог вспомнить, сколько тут пробыл, но точно помнил, что миновала одна зима и началась вторая. Вот этой зимой я его и нашёл. Вот такая история жизни. Наверное, ему на роду было написано умереть в подвале или тюрьме, как предрекали ему Вася с Андреем, но я это изменил. Он до сих пор жив, потерялся где-то в галактике со своим лучшим другом Тарготом..., давно их не видно…
Закончив свой рассказ, Артур выпил, икнул и уснул под столом. Нет, я его в тот день не перепил, просто он пил водку, а я белое вино – я не люблю, когда кто-то к выпивке более устойчив. Князей перепивал как восемнадцати летних, а тут меня так…, обидна, однако. Вот и решил немного притормозить. Аккурат до того момента, как Артур сполз под стол. Он свалился первым! Что я тут же и отметил. К сожалению, вино с водкой не шибко совместимы.
– Нужно что-то одно пить…, ик…, а мешать это..., ик, не айс, в том смысле что не кул, ик…
Примерно так говорил мне Артур, спустя несколько часов, наблюдая мою фигуру, повисшую на парапете тротуара и издающую громкие звуки. Преимущественно рвотного смысла. Он к тому времени, успел проснуться и нажраться снова. А ведь когда-то этот человек пил меньше всех. Ноне его можно считать признанным чемпионом галактики в мастер-классе по Литроболу. Очень популярный вид спорт, пока не признанный Департаментом Спортивной Лиги Федерации. Ну, его никогда не признавали, хотя увлекаются многие.
Ещё два дня, городу пришлось терпеть наше присутствие. Один из этих дней я не помню, он буквально выпал из памяти. Вечером второго дня, после того как я уделал газон возле новеньких парапетов, мы пошли вниз по улице и по пути купили бутылку пива:
– Что бы жжжжелудк успокоить.
Потом передо мной красивая вывеска бара и всё, пусто. Я просыпаюсь за столиком, уставленным китайской едой, из которой торчат палочки. Глянул время на часах с встроенным календариком (откуда у меня появились эти часы я не знаю) и обнаружил что уже следующее число, а вот куда делось предыдущее – понятия не имею. Артур находился в комнате, возле длинной стойки с вмонтированными в неё электроплитами. На них шустрые китайские повара, готовили пищу прямо на глазах у посетителей. Вот там братишка и стоял, громогласно требуя саке. Миловидная официанточка, правильной для сего места национальности, пыталась, на пару с поваром объяснить ему, что тут только традиционные блюда и напитки, а саке, это японская водка. Ну, это они зря. Он тут же начал требовать не только саке, но и водки. Было забавно, но голова раскалывалась, и хотелось есть. Попробовал из миски, нечто непонятное. Попробовал из бумажного пакета, даже не пытаясь использовать палочки – глаза не съезжались вместе, а тут такие сложности. Руками пробовал. Четыре блюда по кусочку и меня едва не вывернуло наизнанку - жутчайшая гадость. Правду говорят, китайская кухня для гурманов…, Артуру пообещали вызвать полицию, если он не успокоится, и парень тут же потребовал хаггис с кровью. Что это такое не знали не только повара китайцы, но и я. Сердце чуяло, что хаггис немногим вкуснее тех круглых хреновин, что лежали в бумажной коробке и подло пахли рыбой, хотя на вкус были ничем не лучше мокрой глины. Так что я поспешил увести друга из этого страшного места, полностью оккупированного славными потомками Конфуция, туда, где подавали нормальную человеческую еду.
Как мы туда пришли я не помню, где находилось это - туда, тоже забыл. Но кормили там вкусно. Официанты, правда, мужчины и публика странная (чем-то они походили на чиновников, причём все, даже охранники). Мы перепробовали почти всю первую страницу меню, потом перешли на «винную страницу», потому что заказанной водки обоим показалось мало. Что-то заказали, дорогое, красное и, наверное, обладавшее чудеснейшим букетом вкуса – увы, после водки даже божественный нектар, всего лишь жидкость. Кислая, горькая или сладкая – больше ничего, ошпаренный спиртом язык, чувствовать не в состоянии.