Фазовый переход
Шрифт:
— Жуткая мешанина! Преобладает, как и ожидалось, кремний, но помимо него ещё почти три десятка элементов!
— Странно. А другие два кристалла?
— Как ни странно, у всех трех образцов химический состав идентичен. Можно предположить, что данная аномалия для данного минерала является не исключением, а правилом.
— Да у них, вообще, аномалия на аномалии! Минералы образуются при остывании вулканических пород, кристаллизуются из расплава, а не сидят во льду, словно замёрзшие рыбы!
— Во, во…
— Ладно, посмотрим что покажет рентгеноструктурный анализ.
— Да. Я уже и образец поместил в камеру.
— Хорошо. Глянем, что у него там внутри… Интересно, как в кристаллической решётке размещён весь этот коктейль из химических элементов….
Щелкнув мышью по кнопке он активировал рентгеновский лазер, что пройдя через кристалл должен был сформировать дифракционную картину, по которой можно будет судить о структуре образца.
Яркая, слепящая вспышка озарила лабораторию, а вслед за ней раздался громкий хлопок, совсем немного не дотягивающий до того, чтобы назвать его взрывом. Из установки повалили клубы дыма.
— Blyat, что это было?! Короткое замыкание? — воскликнул он, и закашлялся.
— Не расслышал… А… Действительно, похоже, но такое впечатление, что несколько сот киловольт коротнуло, с хорошим током, а там нет таких напряжений, да и вообще подобной мощности.
— Смотри! Дым идёт из камеры для образцов! Ты представляешь, что из нас сделают, если кристалл пострадает?!
Кашляя от дыма, они бросились к установке и с усилием извлекли из неё катридж с исследуемым минералом. Металлическое крепление, в котором находился образец было расплавлено, как и стеклянная колба, часть которой, судя по всему, просто испарилась. Сам кристалл был цел.
17 июля 2037 года, США, Хьюстон, кабинет начальника исследовательской лаборатории.
— Вы подготовили отчёт по вчерашнему инциденту? — спросил сидящий за столом мужчина двух лаборантов, стоящих перед ним.
— Да, вот он. — ответил один из них, протягивая ему папку с документами. — Электронную версию мы скинули вам по внутренней сети.
— Хорошо, я ознакомлюсь. — произнес он, и поудобнее устроился в кресле. — А пока, расскажите на словах, что произошло и каков был нанесён ущерб?
— Вчера, в ходе планового эксперимента по рентгеноструктурному анализу образца в процессе работы в камере с исследуемым минералом возникла электрическая дуга, существенно повредившая контейнер с образцом. Сам кристалл не пострадал.
— Я вас правильно понимаю, что кристалл цел, и из потерь — лишь катридж для образцов? — переспросил он.
— Два контейнера… — тихо ответил лаборант.
— Как два? — не понял он. — Второй-то как пострадал?
— Мы… мы повторили тот эксперимент…
— Что?!
— Мы предположили, что… инцидент произошел в результате взаимодействия образца и рентгеновского излучения… И мы повторили эксперимент, снизив на порядок мощность излучения.
— И?
— Ммм… Инцидент повторился, но в меньшем масштабе. Так же, примерно, на порядок. Капсула частично оплавилась и всё. Поскольку тут наблюдалась определённая закономерность, мы повторили эксперимент в третий раз…
— Вы меня до инфаркта довести хотите? Да?
— Мы ещё на порядок снизили мощность излучения и установили видеокамеру, которая зафиксировала, как в момент облучения образца, между двумя противоположными концами кристалла заискрился разряд. В результате третий катридж не пострадал.
— Хм… Правильно ли я вас понимаю… Выходит, что кристалл преобразовал рентгеновское излучение в разность потенциалов? Что-то вроде пьезоэффекта?
— Да, довольно похоже, вот только… Вся установка не потребляет столько энергии, сколько выделилось в ходе первого эпизода. Мощность излучения не превосходит нескольких ватт, чего явно недостаточно, чтобы испарить несколько грамм стекла.
— Вы хотите сказать, что на каждый полученный ватт энергии, кристалл вернул два в виде электричества?
— Ну… не два, больше. Мы тут прикинули на глазок… — произнес лаборант и глянул на своего коллегу.
— Сколько? Каков коэффициент?
— От восьмисот до тысячи…
— И как вы это объясните? Масса кристалла изменилась?
— Масса не изменилась… А что насчёт объяснения… Мы тут долго спорили и сошлись в итоге на том, что это некая версия Вечного двигателя второго рода. Не первого, конечно! Как бы странно всё это не выглядело, но мы не можем допустить даже мысли о том, что энергия возникает из ничего… Судя по всему, внешнее излучение запускает процесс преобразования в электричество некой энергии… недоступной нам. Что это может быть — мы не знаем. Энергия вакуума? Гравитационные волны? Сказать сложно, слишком уж мало было проведено экспериментов…
— Хммм… Вся эта информация отображена в вашем докладе? — спросил он, задумчиво стуча пальцами по столу.
— Да, конечно. — быстро подтвердили они.
— Значит так. — произнес он, судя по всему, придя к какому-то решению. — Продолжайте эксперименты, с соблюдением всех предосторожностей, конечно же! О результатах докладывайте лично мне. Более — никому ни слова! Всех спрашивающих — переадресуйте на меня… И, да. Относительно первого контейнера, вы тут всё сделали правильно, и не могли предположить, что будет такой вот результат, а вот за второй контейнер я у вас из зарплаты вычту.
4 августа 2037 года, США, Хьюстон, исследовательская лаборатория NASA. 20:15 (две недели спустя)
— Вот и всё. Последний эксперимент в этой серии окончен. Как там показатели?
— Полностью совпадают с предсказанными.
— Отлично. Всё-таки мы молодцы!
— Это да… Как думаешь, нобелевку нам дадут?
— За что? За серию несложных экспериментов и подмеченную, очевидную, закономерность? Даже не факт, что в историю войдём… Скорее всего, как безымянные лаборанты при гениальном шефе, под чьим руководством и было совершено это открытие.