Фазовый переход
Шрифт:
Послушался шум, и из-за дома навстречу Павлу выскочили сразу четыре «паука». Замечательно! Длинные очереди ни одному из них не дали слишком уж приблизится, но последнего он завалил уже метрах в пяти от себя. Ну да ладно. Время потрошить добычу!
Он улыбнулся, вспомнив как тщательно раньше относился к разделке туш и добыче из них кристаллов. Кто бы мог подумать, что вместе с запасом энергии они несут в себе возможность подключать живых людей к Миру мёртвых?
Вместе с кровью этих четверых тварей пришла и дополнительная энергия. Кристаллические доспехи на нём стали толще и массивнее,
Минут десять он шел беспрепятственно, но тут, твари повалили на него непрерывным потоком. Невозможно было даже сосчитать. Толпа из нескольких десятков «пауков» хлынула на него. Павел принялся поливать их длинными очередями, но их было слишком много и на место каждого убитого вылезали два новых.
Когда до бегущих к нему тварей осталось менее десяти метров, Павел, смеясь, отбросил винтовку в сторону и приготовился к рукопашной. Вот только… внезапно хрустальный доспех на его левой руке взорвался и сформировал здоровый щит, а кисть правой вспыхнула и запылала невыносимо ярким пламенем, подобно сварочному аппарату. Пламя вытянулось вперед на метр стало похоже на огненный меч.
— Ещё повоюем… — прошептал он, — Ещё повоюем…
И началась бойня. Павел принимал на щит удары паучьих лап, бил им, отбрасывая нападающих и конечно же, рубил и рубил их своим огненным мечом. Кровь и осколки панцирей летели во все стороны. Скрежет и хруст были невыносимо громкими.
В какой-то момент он, пробившись через толпу тварей оказался на открытом пространстве и увидел бегущего к нему очередного «паука». Не понимая зачем, Павел указал на него кончиком огненного меча, что гуде в его руке и прошептал: «сдохни!» Тут же, откуда — то сверху, в «паука» ударила струя пламени шириной около метра и просто испарила его, оставив на земле кратер, метра три в диаметре.
Когда он увидел мчащегося на него «носорога», то сначала немного струхнул, поскольку принимать такой удар на щит едва ли стоило, а потом, приняв решение, дождался, пока тот не подбежит поближе и подпрыгнул. Прыжок вышел знатный, метра на два в высоту. Время замедлилось. Рубанув мечом пробегающего под ним «носорога» поперёк спины, Павел практически разрубил его пополам. Сам он, мягко приземлился на на землю, в изрытый снег, а позади него рухнула туша твари.
Он продолжал идти вперед, пробиваясь через орды «пауков», «носорогов», в прыжке встречая «богомолов» в воздухе и разрубая их там. Павел не замечал хода времени. Ему казалось, что он вот так всю жизнь бьётся с тварями и всю жизнь будет этим заниматься.
С каждым сражённым противником его сердце радостно вздрагивало. Этот «паук» уже не нападёт на караван и не отнимет жизнь у одного из его бывших коллег. Этот «носорог», не снесёт хлипкую стену, какими, большей частью окружены города, в которых ютятся немногие выжившие.
За один только сегодняшний день он уничтожил столько тварей, сколько за всю свою предыдущую жизнь и, в принципе, суммарно уничтожил столько, сколько сумел бы за обычную жизнь наёмника, выпади ему такая судьба.
Разрубив нападающих и рефлекторно восполнив силы их кровью Павел растеряно остановился. Это, судя по всему были последние. Он пришёл. Вот только куда? Перед ним простиралось обширное пустое пространство диаметром около полутора километров, в центре которого, занимая большую его часть находилось озеро.
На берегу этого озера росли «деревья», вот только деревьями они были не больше, чем «пауки» — пауками. Такая же кристаллическая конструкция, что лишь напоминала дерево. «Наверно у них дома такие растут» — отчего-то подумал Павел.
Несмотря на мороз, градусов пятнадцать, льда на озере не было. Что, собственно, не удивительно, поскольку водой это не было. Судя по слабой ряби, что поднимал на нём ветер, жидкость была более вязкой, нежели обычная вода и имела заметный перламутровый блеск. Павлу вдруг вспомнилась та очищенная паучья кровь, что перелил ему Гобенко, и он понял, что перед ним озеро из жидкого кристалла.
* * *
Солнце на небе приближалось к зениту, отсчитывая последние минуты её жизни. Не часто Вере доводилось видеть его здесь, поскольку, обычно она оказывалась тут ночью. Что не удивительно, так как спать днём доводилось не часто.
За минувшие часы… стыд прошел. Прошла и ненависть, ушло отчаяние, осталась лишь тихая печаль и радость от осознания того, что в последние дни своей жизни она прозрела. Подумать только, половину своей жизни, она считала всех этих людей и этот город — лучшим, что с ней могло бы произойти, гордилась своей избранностью и возможностью приобщится к древней культуре пришельцев.
И ладно бы, она просто всё поняла. Она ещё и сумела донести информацию о реальном положении дел до других людей, вскрыв перед ними весь этот обман и предательство. И то, что она сделала это, побуждаемая любовью, ещё более украшало этот поступок в её глазах.
Время шло и народу на площади становилось всё больше. Сама площадь была огромной, более километра в диаметре и людей тут могло поместиться предостаточно. От нечего делать она считала в уме и выходило, что площадь круга радиусом в семьсот пятьдесят метров превышает полтора миллиона квадратных метров. Следовательно, тут уже собралось свыше миллиона жителей!
Сколько внимания её скромной персоне… Специально, ведь, нагнали… Тут явно не только жители внутреннего круга, но и с окраин пригласили. Ещё и представили это, наверняка, в виде поощрения.
Внезапно, неподалёку от Веры, с неба на мостовую площади ударил луч света. Люди торопливо расступились, а наместник, наоборот, вышел из толпы и встал между ней и, судя по всему, точкой прибытия «владыки».
Столб света, став невыносимо ярким, внезапно погас, оставив на своём месте огромную фигуру.
Более всего пришелец напоминал великана в доспехах из хрусталя и, в принципе, чем-то походил на «пауков» и прочих тварей. Вот только если они походили на ожившую груду битого стекла, то «господин» был похож на гранёный бриллиант. Огранка причудливо менялась от места к месту, и формировала узоры более высокого порядка. Кристалл сверкал и переливался на солнце всеми цветами радуги. Можно было сказать, что именно он, в полной мере соответствовал этому городу, в то время как люди смотрелись на его улицах, в лучшем случае грязными мышами.