ФБР
Шрифт:
— Как знаешь, — выдохнула Паучкова.
Больше они не разговаривали. Ведь зачем разговаривать, когда впервые пробуешь взрослый байган, да ещё и высшего качества, широкого спектра действия? Девчонки употребили полагающиеся им бесплатные пробники, после чего оставили в БУМе все деньги, которые только были у них с собой. И очень жалели, что больше денег нет хотя бы ещё на одну порцию…
Улёт, который предлагали «Небесный огонь», «Розовая страсть», «Золотое вдохновение», «Полёт фантазии» и другие шедевры байганового
«Это было лучше, чем секс!» — как сказал бы один современный комик.
— Чан, я просто не могу понять, почему так! — возмущался старший лейтенант Говард Закиров.
— Ты меньсе думай, больсе делай, — отмахнулся Малыш.
— Да ясно, конечно, но всё же… Чан, ну реально, который день дежурим — ни одного вшивенького сигнала, ни одной зацепочки… Как это понимать вообще? Перевелись все психокинеты? Мы наконец пришли к светлому будущему? Сомнительно что-то…
— Проверь луцьсе радар.
— Проверял я его полминуты назад. Глушь кладбищенская.
— Есё проверь.
— Проверил. Ничего. Как это ново…
— Не паясничай, Закиров, — на чистом русском заявил Чан. — Они затаились. Сердцем чую.
— И ежу это ясно, — кивнул Говард и медленно потянул на себя штурвал, поднимая тем самым патрульный флаер всё выше и выше в небо. — Ненавижу ждать. Уж лучше какая-нибудь заварушка, чем тупое ожидание, как по мне.
— Глупый ты есё, — вздохнул Чан Вэй Кун. — Здать, быть готовым к беде намного луцьсе, цем попасть в беду…
— Лучше зажечь одну маленькую свечу, чем клясть темноту, — задумчиво произнёс Говард.
— Чего? — от удивления Малыш приподнял правую бровь, позабыв при этом о пижонском китайском акценте.
— Да у вас там мудрец какой-то был, это его слова.
— К чему ты привёл цитату Конфуция? Она здесь ни к селу, ни к городу.
— Просто, — ухмыльнулся Говард. — Скучно стало…
— В следующий раз думай, кого цитируешь, — отчеканил Чан.
— Окей, босс, как скажешь, — пожал плечами Говард.
— И не называй меня босс, — добил младшего напарника майор. — Раньше ж не называл. Тоже от скуки решил эксперимент поставить?
— Как я понимаю, эксперимент не удался…
— Правильно понимаешь.
— Вот и поговорили, — заключил Говард, проверяя радар. Без изменений. Словно в одночасье все психокинеты вымерли от какого-то загадочного вируса, способного поражать только врагов народа. А в принципе, почему и нет? Хотелось бы в это верить, очень хотелось, но понятно, что такие вещи могут существовать только в смелых милицейских фантазиях. В реальности всё гораздо прозаичней.
И жёстче…
Глава 8
Лиза сидела на кухне и курила, когда в квартиру вошёл Зиновий Сергеевич. Увидев мужа, она потушила сигариллу о надтреснутое фарфоровое блюдце с золотистым узором то ли виноградной грозди, то ли сирени.
— Я прожил с тобой не один десяток лет, Лиза, но не знал, что ты куришь, — с досадой произнёс Зиновий.
— Я начала лишь недавно, — холодно, словно мокнув слова в жидкий азот, ответила Лиза.
— Ну и как тебе? — не удержался Зиновий.
— Полная мерзость, — призналась Лиза.
— И зачем тогда?
— Просто захотелось…
— Где сигариллу взяла, старая кляча?
— Даже так? — лишь чуть-чуть приподняла бровь Лиза. — Давай ты не будешь опускаться до уровня трамвайного хама, Зиновий. Ты всё-таки некоторое подобие интеллигента…
— Некоторое подобие, говоришь? — Градов едва сдерживался, чтобы не сорваться на крик. — Некоторое подобие? Ха! Некоторое подобие…
— Хоть сотню раз повтори эту фразу, что изменится? — ухмыльнулась Лиза.
— Где ты пропадала всё это время?
— Мда… — причмокнула Лиза. — Можно подумать, тебе это интересно.
— Праздный интерес, не более того, — выдавил из себя Зиновий и ужаснулся от того, что сказал правду.
— С чего бы это? — продолжала играть роль циничной гарпии Лиза. — Сам нахамил, сам прогнал, а теперь праздные интересы проявляет…
— У тебя есть кто-то ещё? — пошёл в лобовое нападение Градов.
— Что? Нет. Нет! Что ты несёшь? — Лиза немного смешалась, но лишь настолько, насколько надо было, будто бы отрабатывала эту реакцию не один раз. — Ну ты и болван!
— Да, я болван, Лиза, — тяжело вздохнул Зиновий. — Я болван, потому что не мог догадаться об этом раньше. И ради светлой памяти молодости, прекрати мне врать хоть на этот раз, хорошо? Ответь на вопрос. Ответь без лжи. Я утром уезжаю в Ялту. И мы больше никогда не увидимся. Слышишь меня? Никогда. Хоть сейчас будь со мной откровенна. Как когда-то, в молодости…
— Погоди-ка, ты ведь не завтра уезжаешь, — спесь вмиг растаяла, оставив Лизе лишь голое переживание. И зависть. — У тебя ещё полмесяца или около того!
— Анатолий Альбертович позаботился о том, чтобы я вышел на пенсию немного раньше установленного срока, — не скрывая улыбки, сообщил Градов. — Такое бывает, хоть и редко.
— Вот как… И ты хочешь знать правду, да?
— Хочу, Лиза. Я догадываюсь, что она будет тяжёлой. Но мне нужно знать.
— Ну так знай, Зина, петух ошпаренный, рогоносец, я тебе изменяла с тех пор, как ты попал в сибирскую колонию. Я даже не стала для приличия ждать какое-то время — на следующий же день после твоей «вынужденной отлучки» я отсосала у первого мужика, который подвернулся под мои губы. Им оказался Серж. Да, именно тот Серж, из-за которого ты рассыпал шахматы и убил несчастного Зарецкого. Ах да, Зарецкий, царство ему небесное. Молоденький, неопытный мальчик… Я лишила его тогда девственности!