Федя и Володя

Некрасов Николай Алексеевич

(Ласкается к Видовскому.)

Видовский. Ну хорошо, я на тебя надеюсь… Теперь, друзья, идите в залу, танцуйте, веселитесь хорошенько.

Феденька. Пойдем, Володя.

Володя. Пойдем, милый Феденька; и прошу сдержать слово, больше не ссориться.

Уходят.

Явление 10 и последнее

Видовский и Дальвиль.

Видовский. Я горю нетерпением увидеть отца Володи и рассказать ему эту забавную историю.

Дальвиль. Но прежде

заставьте Феденьку танцевать с Сонюшкой.

Видовский. Да, непременно! Пойдемте.

ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ

Варианты цензурованной рукописи (ЦР) ГЦТМ

С. 34.

Федя и Володя / Влюбленный Феденька

Володя / Вольдемар

и беспрестанно / и потому беспрестанно

С. 35.

не любил танцев / не любил танцевать

Что за наслаждение / (Поет) Что за наслаждение

Ловко / ‹нрзб›

Всех очаровать! / Всех обворожить!

С. 36.

твердости вашего слова / твердости вашего характера

Но как не должно расточать клятв / Не нужно расточать клятвы

уж мой папа / ведь мой папа

Губил врагов / Уже владел

И я готов прицелить в лоб / И я готов подставить лоб

С. 37.

на врагов отечества, чем драться / Начато: на защиту отечества, чем доказывать

всё равно / это всё равно

С. 38.

В лице не вспыхнул пламень краски / Лица не бросились все {Правка не доведена до конца.}

Лишь правду / Всю правду

об Сонюшке / об Софии

С. 39.

должной доверенности / той доверенности

Дальвиль / Видовский

о m-lle Sophie / о m-lle Софье

самые важные тайны / самые нескромные тайны

все, думая, что / все думают, что

не приметила / и не приметила

С. 40.

она даже не любит со худо танцую… / она даже не любит танцевать со мной или танцует как-то нехотя и говорит, что я сбиваюсь с па.

мне всегда неловко / мне всегда ‹нрзб›

После: сбиваюсь в па!
– -

Ведь это хоть кого обидит,

Вот потому сегодня я

Всё танцевал; пускай увидит,

Хуже ль других танцую я.

С. 41.

которые не будут / которые сегодня не будут

А Володя будет? / А Вольдемар будет?

вы / но вы

Сонюшку / Софью

С. 42.

Володю / Вольдемара

Володи / Вольдемара

С. 43.

Что Феденька ~ и упрямый /

Что Федя как зверь

Неловок и дик нестерпимо

Хоть всех их зови ~ Посмотрит тогда с удивленьем! / Начато:

Шепнет мне Софи

‹Сейчас?› позови

Посмотрит тогда с удивленьем! / Посмотрит с большим удивленьем!

С. 44.

У нее русые волосы? / Она беленькая?

После: над Сонюшкой!
– - (Уходит)

С. 45.

без дурного намеренья / без намерения

Сонюшка / ‹нрзб›

с Володей / с Вольдемаром

с Володей / с Вольдемаром ‹› {Далее всюду в рукописи Вольдемар вместо Володя.}

С. 47.

что ты / что мы

С. 48.

в кругу детей / в числе детей

После: Понимаю цель вещей!
– -

Я ребенок, нет игрушки

Уж не радуют меня,

Не боюсь я грома пушки,

Не бегу я от огня.

Чтоб их после съесть тайком. / После съесть чтоб их тайком.

То безвестным чем-то я. / То страстей потоком я,

нет, я знаю ~ и меч /

нет, уж знаю

Я что меч и что свинец

А что смыть / А что мст‹ить›

я отомщу / я докажу

С. 51.

Перед: Вы обещание примите -- начато: Папа

с Сонюшкой / ‹нрзб›

КОММЕНТАРИИ

Н. А. Некрасов никогда не включал свои драматические произведения в собрания сочинений. Мало того, они в большинстве, случаев вообще не печатались при его жизни. Из шестнадцати законченных пьес лишь семь были опубликованы самим автором; прочие остались в рукописях или списках и увидели свет преимущественно только в советское время.

Как известно, Некрасов очень сурово относился к своему раннему творчеству, о чем свидетельствуют его автобиографические записи. Но если о прозе и рецензиях Некрасов все же вспоминал, то о драматургии в его автобиографических записках нет ни строки: очевидно, он не считал ее достойной даже упоминания. Однако нельзя недооценивать значения драматургии Некрасова в эволюции его творчества.

В 1841--1843 гг. Некрасов активно выступает как театральный рецензент (см.: наст. изд., т. XI).

Уже в первых статьях и рецензиях достаточно отчетливо проявились симпатии и антипатии молодого автора. Он высмеивает, например (и чем дальше, тем все последовательнее и резче), реакционное охранительное направление в драматургии, литераторов булгаринского лагеря и -- в особенности -- самого Ф. В. Булгарина. Постоянный иронический тон театральных рецензий и обзоров Некрасова вполне объясним. Репертуарный уровень русской сцены 1840-х гг. в целом был низким. Редкие постановки "Горя от ума" и "Ревизора" не меняли положения. Основное место на сцене занимал пустой развлекательный водевиль, вызывавший резко критические отзывы еще у Гоголя и Белинского. Некрасов не отрицал водевиля как жанра. Он сам, высмеивая ремесленные поделки, в эти же годы выступал как водевилист, предпринимая попытки изменить до известной степени жанр, создать новый водевиль, который соединял бы традиционную легкость, остроумные куплеты, забавный запутанный сюжет с более острым общественно-социальным содержанием.