Феерическая Академия
Шрифт:
Мои лапы разводили воду, а я пыталась плыть, как учили в детстве, но пока что без успеха. «Вспоминай, как плавают лягушки!», - пронеслось у меня в голове, пока я барахталась. Что-то мне подсказывало, что я – первая лягушка в местных болотах, которая пытается плавать брасом. Ничего! Свет уже близко! Давай! Я додумалась отталкиваться задними лапами, понимая, что рано или поздно я всплыву. Если будут спрашивать, то меня зовут Офелия! Я вынырнула, пытаясь плыть к берегу, где виднелись живописные заросли. Через десять минут я вывалилась на берег. Судя по тому,
— Обыскать все! – послышался голос вдалеке.
— Она не сказала время, на которое превращается в лягушку! – наперебой кричали феи. – Какой кошмар!
Глава девятая. Царевна-лягушка
Глава девятая. Царевна-лягушка
Я сидела под листочком, чувствуя, как усталость побеждает инстинкт самосохранения. «Ищите ее!», - кричала стража, пока царевна-лягушка спряталась в кустах, опасливо поглядывая по сторонам. Видно было плохо, мутно, словно в глаза попала пыль. «Нужно всегда оставаться человеком!», - согласилась я, чувствуя себя странно. Внезапно перед глазами пролетело что-то яркое, а я раскрыла рот. Через мгновенье я пыталась выплюнуть светляка, намертво прилипшего к моему длинному языку. Бе! Уберите его от меня! Тьфу! Фу!
— Ква! – выдала я противным баском, неожиданно от самой себя, чувствуя, как надувается от гордости за язык пузырь под горлом. Ох, ничего себе! – Ква-а-а-а!
Бррр! Я заползла поглубже в кустики, чувствуя, что еще одного светлячка я не переживу. Почему я такая везучая? За что?!! Слышался треск кустов, голоса фей: «Теперь ее расколдует только поцелуй любви!».
— Да не любви, а хотя бы искренней симпатии! – возразил еще один мелодичный голосок. Я закрыла глаза, мысленно прощаясь с этим миром, поскольку неподалеку послышался очень знакомый голос: «Где она?». Мне кажется, что эта фраза надолго приживется в его лексиконе, а кусты стали шуршать еще усердней. Я накрылась листиком, жалея, что не превратила себя в червячка. Кто-то сбивчиво пытался пересказать последние факты моей биографии и как можно цензурней передать то, как я докатилась до такой жизни.
«А ну его в болото!», - икнула я, устраиваясь поудобней. – «Живу я как поганка, а мне лета-а-а-ать охота!»
— Высушить озеро! – послышался приказ, а я прислушивалась, готовя губки для поцелуя.
— Высушить пруд! – послышался приказ, а я прислушивалась, подслеповато глядя на яркий свет заклинания. Вот-вот на горизонте моей жизни появятся десятки людей с фотоаппаратами и грамотой. «Почетная грамота вручается самому невезучему человеку на свете!», - послышался голос в моем воображении, а я пыталась честно разобраться, связано ли мое невезение с убийством феи при отягчающих совесть обстоятельствах?
Я выглянула из своего убежища, разочарованно понимая, что местный Неиван, но царевич на всю высокомерную голову, не собирается хлюпать сапогами среди кувшинок, пытаясь методом подбора, проб на вкус и разочаровательных ошибок, определить какая из всех жаб я! А как же отбор
Его силуэт возвышался неподалеку, а одна очень любопытная жаба еще немного высунулась, всеми бородавками предвкушая неприятности, когда один из слуг подал знакомый браслет!
— Ква-а-а! – послышалось недовольное с другой стороны уютного пруда. Да, девочки, я с вами совершенно согласна! Ква-ква-квалифицированный мужик – вот то, что нам нужно! А потом можно смело говорить, что мне изменяли со всем болотом!
— Ваше Величество, нижний пруд тоже осушить? — спросил стражник, глядя на Оберона, задумчиво перебирающего в руке браслет. Что-то тревожное было в его задумчивом взгляде, а я уже искренне надеялась, что он думает, выключил паяльник или нет, потому что если дело не касается паяльника, у меня большие неприятности.
— Выловить всех лягушек и жаб? – спросила стража, пытаясь внести конструктивные идеи по устройству личной жизни одного надменного и высокомерного древнего короля.
— Ваше величество! – обратилась одна из фей в опасном приступе святой невинности и наивности. – А вы их всех целовать будете?
Беги, милая, беги! Я мысленно прощалась с ней, глядя на выражение лица Оберона, которого жизнь в моем лице, поставила не просто в тупик, а еще и в неловкое положение, пытаясь пристроиться сзади.
— Тише! – прошептал голос второй феи, а стражники собирали всех в мешки. – Это все заколдованные лягушки! Их когда-то феи прокляли и поселили в этом болоте! Мне мама рассказывала! Она тоже когда-то училась в Академии!
— Змей брать? – спросил один из них, пока я понимала, что вполне вероятно это – тещи лягушек.
— А, может, мы ее чем–нибудь приманим? – выслуживалась свита, пытаясь продемонстрировать рвение и конструктив в опасной для жизни ситуации. Опасность нарастала с каждой минутой тишины, от которой всем резко хотелось переехать в другой волшебный холм на постоянное место жительства.
Да, положите мне два обручальных кольца! Я тут сразу как приманюсь! Шучу, конечно. Но вот на счет подушечки я не уверена, что сумею устоять.
— Что она любит? – развивали тему дальше, пока Оберон хранил молчание и взглядом хоронил всех присутствующих. Королевская тишина затягивалась на шеях петлями удавками.
— Ой! – послышался приторный вздох, а я узнала голос Мелюзины. – Слышала-слышала! Ваше величество! Может, попробуем заклинанием? Ну-ка! Как-там! Сейчас-сейчас вспомню! О! Вспомнила!
Я присмотрелась, чувствуя, как мне неудобно фокусироваться. Мимо пролетел еще один светлячок, а мой проклятущий язык самопроизвольно решил не дать мне умереть с голоду.
Ослепительная вспышка и … Как это я еще не в заботливых руках? Странно! Я высунулась, мечтая разглядеть, что происходит, потому как комментарии: «Простите, я сейчас все исправлю!» интриговали меня до такой степени, что я потеряла бдительность. Чья-то рука схватила меня за лапу, бесцеремонно трамбуя в мешок к таким же счастливицам.