Фер-де-ланс (Острие копья)

Стаут Рекс

Миссис Риччи, оказывается, уже дважды звонила. Когда Фриц докладывал мне это, у него был какой-то странный вид. Я мигом всё уладил, позвонив хозяйке Анны и напомнив ей, что грозит тем, кто чинит препятствия отправлению правосудия. Не знаю, слышала ли она меня, ибо сама не переставая что-то кричала в трубку, но, кажется, мой звонок возымел действие, ибо она оставила нас в покое.

Вулф вошёл в кабинет в тот момент, когда я как раз увещевал по телефону миссис Риччи. Я видел, как, направляясь к столу, он замедлил шаг и раскланялся

с Анной. Он всегда церемонно вежлив с дамами, хотя что он на самом деле думает о них, остаётся для всех тайной. Он галантен даже тогда, когда беспощадно вытягивает из них слово за словом показания, как было с Нюрой Прон по делу о Дипломатическом клубе. Бедняжка была выжата, как лимон.

С Анной, однако, он повёл себя иначе. Прежде чем начать беседу, он проглядел почту на столе и лишь потом повернулся к девушке и с минуту молча смотрел на неё.

— Теперь нам с вами, мисс Фиоре, не надо гадать, куда девался ваш приятель Карло Маттеи, — наконец сказал он. — Примите мои соболезнования. Вы видели его?

— Да, сэр.

— Жаль беднягу, очень жаль. Он не был злодеем. Он встал на этот путь случайно. Странно, как тонка нить судьбы человека. Вот, например, судьба того, кто убил вашего друга, мисс Фиоре, зависит от того, видели ли вы клюшку для гольфа в комнате Маттеи, когда и при каких обстоятельствах.

— Да, сэр.

— Теперь вам легче будет об этом рассказать. Возможно, мой вопрос, заданный в первый раз, помог вам вспомнить?

— Да, сэр.

— Значит, помог!

Она открыла рот, но ничего не сказала. Я следил за ней, и её поведение показалось мне немного странным. Вулф повторил:

— Значит, помог?

Анна молчала. Я не думал, что она нервничает или напугана, она просто молчала.

— Когда я задал вам этот вопрос в прошлый раз, мне показалось, что это вас напугало. Я сожалею об этом. Вы не можете сказать мне, почему это вас так расстроило?

— Да, сэр.

— Вы о чём-то вспомнили, возможно, о неприятном, что произошло с вами в тот день, когда вы увидели клюшку?

Снова молчание. Я понял, что произошла какая-то ошибка. Вулф задал свой последний вопрос так, будто он для него уже не представлял интереса. Я это понял по его тону. Что-то вдруг отвлекло его, и он пошёл по другому следу.

— Когда вы решили отвечать на все мои вопросы этим коротким «да, сэр»? — вдруг спросил он девушку, совершенно изменив тон.

Никакого ответа. Но Вулф больше не собирался ждать.

— Мисс Фиоре, я хочу, чтобы вы поняли следующее. Мой последний вопрос не имеет никакого отношения к клюшке или к Карло Маттеи. Разве вы этого не понимаете? Если вы решили отвечать на все мои вопросы о Карло Маттеи таким образом, это одно. Это ваше право. Но если я вас спрашиваю совсем о других вещах, вы не должны отвечать мне «да, сэр», потому что такого решения вы не принимали, не так ли? О всех других вещах мы можем говорить, как обычно. Значит, вы решили отвечать мне «да, сэр» из-за

Карло Маттеи, потому что он что-то сделал?

Анна уставилась на него каким-то странным взглядом. Мне было ясно, что дело не в том, что она испытывает к Вулфу недоверие или боится его. Просто она хочет понять его. Так они сидели, глядя друг на друга, пока Анна наконец не сказала:

— Нет, сэр.

— О, отлично. Значит, не потому, что он что-то сделал. Итак, это не имеет никакого отношения к нему, и вы можете свободно отвечать на все мои вопросы. Если вы решили ничего не говорить о Карло Маттеи, я не стану вас о нём расспрашивать. Поговорим о другом. Вы решили так же отвечать мистеру О'Грэйди, тому человеку, который расспрашивал вас вчера утром?

— Да, сэр.

— Почему?

Анна нахмурилась, но всё же ответила:

— Потому что что-то случилось.

— Хорошо. Что же случилось?

Она замотала головой.

— Послушайте, мисс Фиоре, — тихо увещевал её Вулф. — У вас нет никаких причин не верить мне.

Она повернулась и посмотрела на меня, а затем снова перевела взгляд на Вулфа. Помолчав, она наконец сказала:

— Я расскажу мистеру Арчи.

— Хорошо. Расскажите мистеру Арчи.

Повернувшись ко мне, Анна сказала:

— Я получила письмо.

Вулф посмотрел на меня, и я принял эстафету:

— Вы получили его вчера?

Она кивнула.

— Вчера утром.

— От кого?

— Не знаю. Оно не было подписано, его напечатали на машинке, на конверте моё имя и адрес, только имя, без фамилии. Письма из ящика вынимает хозяйка. Она принесла его мне, но я не хотела при ней вскрывать конверт, а то она тут же отобрала бы его у меня и я никогда бы его не прочла. Я поднялась к себе наверх, туда, где я сплю, и тогда вскрыла письмо.

— Что же в нём было?

Она смотрела на меня молча, ничего не говоря, но потом улыбнулась загадочной улыбкой, от которой мне стало не по себе. Но я продолжал спокойно смотреть на неё.

— Я сейчас вам покажу, мистер Арчи, что было в этом письме, — наконец сказала она, подняла подол платья выше колена, сунула руку в чулок и тут же вытащила её — в руке что-то было. Я смотрел, как она разворачивает пять двадцатидолларовых купюр и, разгладив их, кладёт так, чтобы я видел.

— Ты хочешь сказать, что это всё, что находилось в конверте?

Она кивнула.

— Сто долларов.

— Понятно. Но там было ещё что-то напечатанное на машинке?

— Да. Там было напечатано, что, если я ничего не расскажу о мистере Маттеи или о том, что он делал, я могу оставить эти деньги себе. А если я расскажу о мистере Маттеи, деньги я должна сжечь. Я сожгла письмо, но я не собираюсь сжигать деньги. Я оставила их себе.

— Ты сожгла письмо?

— Да.

— А конверт?

— Тоже сожгла.

— И ты думаешь, что теперь не скажешь никому ни слова о мистере Маттеи или о клюшке для гольфа?