Фидель Кастро
Шрифт:
Кстати, во время своего визита в СССР в 1963 году Фидель Кастро дал такую оценку событиям на Кубе в октябре 1962 года: «Во всем величии будет сиять страна, которая во имя защиты маленького народа, на много миль отдаленного от нее, положила на весы термоядерной войны благополучие, выкованное за 45 лет созидательного труда и ценой огромных жертв! Советская страна, потерявшая во время Великой Отечественной войны против фашизма больше жизней, чем насчитывает все население Кубы, не поколебалась взять на себя риск тяжелой войны в защиту маленькой страны. История не знает подобных примеров солидарности. Это и есть интернационализм» [450] .
450
Военно–стратегическая операция «Анадырь». Портал «Русская цивилизация». 2006. 17
Между тем США вовсе не смирились с мыслью о том, что им придется «мирно сосуществовать» с Фиделем Кастро. Касаясь положения в Карибском бассейне, высокопоставленный сотрудник МИДа Кубы Санта–Крус в беседе в советском посольстве 7 января 1963 года сказал, что «в настоящее время положение такое, каким оно было за 24 часа до кризиса». Кеннеди, столкнувшийся с непониманием его позиции во время кризиса со стороны злорадствовавших республиканцев и недовольных генералов, в конце декабря 1962 года попытался успокоить раздраженных оппонентов. На встрече с членами Комитета начальников штабов он заявил: «Хотя сегодня ситуация на Кубе кажется нам достаточно спокойной, мы должны учитывать, что когда–нибудь нам, возможно, придется пойти на Кубу» [451] . Возмущение американских военных вызывало то обстоятельство, что, по их оценкам, на Кубе продолжало оставаться до 40 советских ракет. Хрущев заверил Кеннеди, что уберет наступательные ракеты с острова, и сдержал свое обещание. Но ракеты другого назначения там все же оставались.
451
Фурсенко А. А., Нафтали Т. Безумный риск: Секретная история Кубинского ракетного кризиса 1962 г. С. 423.
О том, насколько тревожной продолжала оставаться ситуация, свидетельствует содержание аналитической записки о политике США в отношении Кубы, подготовленной КГБ СССР для Центрального комитета ЦК КПСС в марте 1963 года: «Правительство США по–прежнему считает одной из своих главных целей в Латинской Америке ликвидацию существующего на Кубе строя. Однако в настоящее время правительство Кеннеди вынуждено учитывать как сложившуюся международную обстановку, так и положение на самой Кубе и, в частности, присутствие там советских воинских контингентов. Как заявил в узком кругу помощник президента по вопросам национальной безопасности Банди, свержение Кастро является важнейшей задачей США, но эта задача должна быть решена таким образом, чтобы не вызвать термоядерной войны» [452] .
452
Очерки истории российской внешней разведки. Т. 5. С. 734.
В спецсообщении подчеркивалось, что в антикубинских планах Белого дома особое внимание уделяется резкому усилению подрывной деятельности на острове, в первую очередь экономическим диверсиям и саботажу, с целью вызвать дезорганизацию кубинской экономики, массовое недовольство населения правительством Кастро и подготовить условия для контрреволюционного мятежа внутри страны. «По данным кубинских друзей, 97 процентов общего количества диверсионных актов за январь—февраль 1963 года приходится на диверсии чисто экономического характера. Только за период с 25 декабря 1962 года по 25 января 1963 года зарегистрировано 444 случая поджога сахарного тростника, а за первую половину февраля – 572 таких случая. У кубинских друзей имеются также данные о возможной засылке на Кубу в ближайшее время специальных диверсионных групп с целью организации покушения на Ф. Кастро. По данным, заслуживающим доверия, Ачесон и помощник президента считают, что единственным серьезным поводом, ради которого стоило бы рисковать организацией вторжения на Кубу, является широкое контрреволюционное выступление в стране или же убийство Ф. Кастро и возникновение в связи с этим массовых волнений среди ее населения» [453] .
453
Очерки истории российской внешней разведки. Т. 5. С. 735.
КГБ СССР представил свой прогноз дальнейших действий американской администрации в отношении Кубы: «Решение об организации нового вторжения на Кубу силами кубинской эмиграции и некоторых латиноамериканских стран и определение его срока будут, следовательно, зависеть от того, удастся ли США, и как скоро, добиться возможно большей политической изоляции правительства Кастро, обострения внутриполитического положения в стране и создания условий для крупного контрреволюционного мятежа на самой Кубе» [454] .
454
Там же. С. 736.
Информация, поступавшая Кеннеди от разведчиков и военных, как и накануне Карибского кризиса, продолжала носить «однобокий и направленный» характер, что не могло ускользнуть от внимания президента. 7 февраля 1963 года он заявил, что каждый месяц получает сотни сообщений о ситуации в районе Карибского моря, не соответствующих действительности. «Мы не можем основывать решение вопросов войны и мира, исходя из слухов или сообщений, которые не затрагивают существо проблемы» [455] , – сказал президент. В отличие от своего окружения и лидеров ряда латиноамериканских стран, призывавших его покончить с «плацдармом коммунизма в Латинской Америке», он был убежден, что «освобождение Кубы от коммунизма должно быть по возможности предоставлено самим кубинцам» [456] .
455
Громыко А. А, Кокошин А. А. Братья Кеннеди. С. 221.
456
Очерки истории российской внешней разведки. Т. 5. С. 739.
Визит Фиделя Кастро откладывался несколько недель, но не из–за каких–либо разногласий между Москвой и Гаваной. Во–первых, на Кубе значительно увеличилось количество диверсионных актов. Во–вторых, Карибский кризис сильно подорвал здоровье команданте эн хэфэ. Его организм вот уже несколько лет работал на износ. А теперь Фидель находился на грани полного физического и психологического истощения, страдал бессонницей. Но как должен был чувствовать себя человек, последний раз спавший восемь часов еще в годы партизанской борьбы в Сьерра–Маэстра? Любой врач немедленно отправил бы его в госпиталь, глядя на его воспаленные от недосыпания глаза и крайне уставший вид. Но Фидель в те годы заботился о своем здоровье в самую последнюю очередь.
Только 26 апреля 1963 года в обстановке строжайшей секретности Кастро вылетел в Советский Союз. Его самолет приземлился не в столице, а на севере СССР, в Мурманске. Оттуда Фиделя первым делом повезли на базу подводных лодок в Североморск. Он стал первым и последним в истории главой иностранного государства, который удостоился чести увидеть стартовую площадку советских межконтинентальных баллистических ракет и шахту, где они «покоятся». Именно тогда он убедился, что СССР может защитить его родную страну даже из–за океана. Кубинский лидер посетил также атомную подводную лодку, стоявшую на рейде, беседовал с советскими военными, задавал вопросы, касающиеся характеристик ракет. Он был поражен возможностями советской боевой техники.
Маршрут передвижения Фиделя Кастро по территории Советского Союза и сроки пребывания в том или ином городе были строго засекречены. За обеспечение безопасности немногочисленной кубинской делегации отвечали головой лично первые секретари областных и республиканских комитетов компартии. За 38 дней визита Фидель проехал полстраны.
В каждом городе он интересовался работой органов государственной власти, конкретного завода или магазина. В Ташкенте Фидель Кастро изъявил желание посетить универмаг. Ему выдали 5 рублей, чтобы он купил себе какую–нибудь «безделушку». Фидель выбрал себе ремень для брюк. Его подвели к кассе, за которой уже сидел не кто иной, как… министр торговли Узбекистана. Мало того что тучный чиновник не помещался в кресле кассира, он даже не знал, как пробить чек. Семь потов сошло у главного торгового начальника, пока он обслуживал Фиделя, который буквально засыпал «простого кассира» вопросами о распорядке дня и особенностях торговли обычного советского универмага. Неизвестно, заметил ли Фидель Кастро, что вспотевший «кассир–министр» так и не дал ему чек за покупку…
Особняком в ходе визита стояли встречи Кастро с Хрущевым в резиденциях и на дачах советского лидера. Никита Сергеевич, проинформированный советскими дипломатами и разведчиками о том, что переговоры с Фиделем обязательно выйдут за рамки обычного протокола, тщательно подготовился к его приему. Когда речь заходила об эффективной борьбе с диверсионными и контрреволюционными группами, советовал Кастро акцентировать внимание не на агрессивных действиях США, а на работе органов кубинской госбезопасности как внутри страны, так и за ее пределами.