FIDES
Шрифт:
– Мы с Энди уже нарушили… в музее… – фыркнула Нина.
– Вас не загребли авроры потому, что вас занесло сюда, – фыркнул в ответ Снейп. – Да и кто знает, что там с этой системой будет…
– Вот именно! Северус! Мы должны найти это кольцо!
– Слушай, вот вроде Слизерин, а ведёшь себя, как гриффиндорка!
– С чего бы?!
– Зачем нам кольцо? Ты умеешь делать нужный обряд?! Ты знаешь, что это вообще за обряд и зачем он нужен?
– Что-то подсказывает мне, что ответ на тех листах на кельтском, – Нина опустила голову и присела на пол. – Я никуда
– Ты даже не знаешь, зачем Берни эти палочки! У него там войнушка с Дамблдором, как у меня с мародёрами, уровня дошкольников…
– …хоть это признал, – вставила девушка.
– …при этом к моменту, из которого вы с Энди окажетесь здесь, они оба умрут!
– А Гриндевальд – нет! Официально нет никаких сведений, что он умрёт! И неизвестно, что будет! По книгам… – Нина снова опустила голову, спрятавшись от пристального взгляда профессора. – Может, Берни всё продумал, чтобы в этот раз выжить? Геллерту не за что будет мстить ему. К тому же он надеялся передать своё дело в надёжные руки… Последней из рода…
– …сквибу-алкоголичке, – не удержался Снейп.
– Сам знаешь, что наша сквибша и без магии даст фору этим «почтенным старцам», – без шуток воскликнула Нина.
– Всё равно, даже если Геллерт выжил и здравствует, судя по всему у него не было никаких планов. Если Дамблдор погиб в 97-м, а я – в 98-м годах, а потом ничего не случилось!
Нина зарылась лицом в ладони, подтянув к себе колени.
Северус подумал немного, после чего зашёл обратно в кабинет и вышел в сопровождении сотрудника музея.
Нина поднялась с пола и пошла за ними.
– Вот, – улыбнулся натянутой улыбкой специалист, показывая витрину, посвященную кельтским украшениям. – Вы, кажется, искали кольцо? Так-так-так, здесь, пожалуй, только фибулы, – он вздохнул, продолжая неестественно улыбаться, – золото, медь, бронза, вот – серебро… но колец здесь нет…
– А в запасниках? – вежливо уточнил Снейп.
– О, пройдёмте, конечно же! – чуть не вскрикнул работник, уводя непрошенных безбилетных гостей за собой. Некоторые туристы изумлённо обернулись на эту компанию.
Они снова прошли мимо знакомых кабинетов к знакомой лесенке в подвал. Помещение там оказалось светлым, хорошо проветриваемым и холодным. Но ни в одном его углу не обнаружилось нужного предмета.
– Узнала? – грубо спросил Снейп уже на улице. Прохожих не было, по неухоженной аллее зажглись жёлтые фонари.
Нина кивнула.
– А зачем, собственно, нам проводить обряд, о котором мы ничего не знаем? Ты же не станешь друидом, как и я, – продолжил он.
– Это был хороший шанс, – отстранённо ответила девушка, взяв спутника под локоть.
– Мы уже обсуждали его, да и друид против, – Северус спокойно пошёл вперёд вдоль небольшого тихого сквера.
– Возможно, это был единственный шанс, – прибавила Нина.
– Нина, послушай, – Северус резко остановился и развернулся к ней, но под ответным взглядом смутился. – Давай присядем.
Он подвёл девушку к лавочке в круге неяркого света от ближайшего фонаря; в сгущавшихся сумерках покачивались давно облетевшие деревья,
– Нина, ты знаешь, как сильно я тебя люблю, – произнёс мужчина, не отрывая от неё взгляда своих неестественно-черных, полных печали глаз.
– И я тебя, Северус, – шёпотом ответила она, крепче сжимая руку своего спутника и пододвигаясь ближе.
– И, что бы ни случилось в это чёртово полнолуние, я счастлив, что узнал тебя. Узнал, что я могу быть счастливым и нужным, что меня может понять и принять мой образ жизни молодая интересная девушка, – голос профессора сбился, Нина прижалась к его плечу, стараясь не смотреть ему в глаза.
– Северус, ты не представляешь, как сильно я хочу остаться здесь, хоть друидом, хоть домовым эльфом у Дамблдора!
– Ну уж, – в шутку вскинулся Снейп, – домовому эльфу я бы точно не предложил руку и сердце! Я ещё не настолько отчаялся от одиночества.
Нина улыбнулась.
– Тебе ни к чему отчаиваться. Ты достоин счастья.
– Но я не шутил с предложением. Это было не из-за суда и… прочих обстоятельств, – он не стал упоминать о своей скромной радости, которой в итоге у них не оказалось. – Я хотел бы быть с тобой, и если я достоин счастья, то как раз того, которое узнал с тобой.
– Я знаю, Север, – Нина вздохнула. – Это моя мечта.
– Но я не могу быть виноватым в том, что здесь может случиться с тобой, – продолжил Северус упавшим голосом. – Ты не можешь обрекать себя на такой выбор, я этого не заслуживаю. Тебе нужно обратно, и я предлагаю просто побыть счастливыми до этого полнолуния.
– Я не хочу обратно, меня там никто не ждёт, – едва не рассмеявшись, как бывает от нервного напряжения, выдохнула Нина.
– Нина, тебе ни к чему разделять мою судьбу, ты заслуживаешь лучшего, и… знаешь, я счастлив, что в расцвет наших чувств над ними не висела необходимость скорой и вечной разлуки. Я счастлив, что не знал тогда, что ты можешь исчезнуть, не по своей вине, а потому, что всё так сложилось. Но я не мог даже предвидеть этого, и ничто не омрачало моего счастья. Я благодарен тебе за это, – мужчине тяжело давались слова, сидя он уже совершенно ссутулился, и длинные волосы заслоняли его лицо от возможного взгляда девушки. Но она старалась смотреть только прямо перед собой, чтобы сдерживать подступающие слёзы.
В итоге она просто прижалась к мужчине, уткнувшись носом в ворот его рубашки.
– Можешь быть уверена, что если… если мы расстанемся завтра, то моя жизнь никак не изменится. Моё сердце принадлежит тебе.
– Нет! – подскочила Нина и протестующим жестом скинула с себя мантию, вставая с лавки, – пообещай мне, что будешь счастлив! Что сможешь переиграть Дамблдора, не допустишь возврата лорда! Что… создашь семью и будешь радоваться домашнему уюту, – она расплакалась, снова опускаясь на край лавки, дальний от мужчины.