Фиктивная мама
Шрифт:
И вот раздается стук в дверь. Максим спешит открыть и видит Влада растрепанного и испуганного. По словам Ларисы Олеговны, он меньше часа назад узнал, что сестру похитили.
Влад здоровается с Максимом и Владимиром, не проявляя неприязни, несмотря на тот факт, что мать рассказала ему все подробности злосчастной аварии.
– Что было, то прошло, - произносит он, пожимая руку Владимира.
– А этого урода я своими руками порву на части.
– О ком ты?
– слетает вопрос с губ Максима.
– Саня. Он ее бывший.
Максим сжимает челюсть. Бывший парень Юли сразу ему не понравился. Он хотел поставить того на место, но тогда еще не знал, что конкретно связывает его с девушкой и боялся вмешиваться в ее личную жизнь, а теперь… Всем сердцем жалел о том, что не набил морду ублюдку, оскорблявшему Юлю.
– Прости, но я разорву его раньше, чем ты до него доберешься, - цедит сквозь зубы Максим.
– Господа, если вас послушать, то тут, кроме похищения, еще несколько статей напрашивается, - произносит один из вошедших полицейских.
– Сержант Прохоров. Давайте составим заявление, и принесите договор, который заключали со своими домработниками.
Максим сразу понимает, что упустил важную деталь: в договоре есть контакты Евгения Петровича и Алены Викторовны, в том числе и копии их паспортов. И в компании наверняка есть копии документов Любы. Вот только почему-то Максим сомневается, что эта информация может оказаться полезной.
«Вряд ли они будут держать пленницу в столь очевидном месте».
– Вы думаете, они могут держать Юлю у себя в доме?
– спрашивает Максим, вернувшись из кабинета с договором найма.
– Нет. Я так не думаю, - отрываясь от заполнения заявления, отвечает сержант Прохоров, - но лишними бумаги не будут. Мужчина забирает документы и кладет их рядом с собой.
– Попробуйте позвонить своей супруге, Максим Борисович. Возможно, похитители снова решат выйти на связь.
Максим берет мобильный, набирает номер телефона Юли, но абонент недоступен. Он отрицательно качает головой, чувствуя на себе пристальный взгляд со стороны трех человек.
– Вань, ты что-нибудь нашел?
– обращается сержант Прохоров к своему помощнику, который все это время сидел, уткнувшись в свой нетбук.
– Есть кое-что. Я вижу, что пару недель назад гражданкой Кумаревой была оформлена в собственность дача в шестидесяти километрах от города.
Максим и Владимир переглядываются. Они знают это место. Дача была любимым местом Михаила, и знали о ней только его близкие друзья. Он решил сохранить существование дачи в секрете даже от собственной жены, надеясь, что дача будет укромным уголком, где он сможет отдыхать.
– Юля там, - в один голос произносят братья и подрываются с места, не дожидаясь реакции полицейских.
Юля
Сил двигаться дальше уже больше нет. Юля задыхается и идет все медленнее. Она двигается уже долго, но так и не дошла до трассы. Слезы уже не текут. Надежды на счастливый исход не осталось. В голове пульсирует гнетущая мысль о том, какими алчными и жестокими бывают люди.
«Где же ты, Максим?» - думает Юля.
Она верит, что муж пытается сделать все возможное, чтобы отыскать ее, но сомневается, что ему так быстро стало бы известно имя предателя.
«Нужно было присмотреться к ним лучше, когда предупреждала мама», - думает Юля и сильнее кутается в кофту.
Ей холодно. Очень холодно. Зубы стучат, а каждая клеточка тела дрожит от озноба. Услышав шум машин, Юля снова переходит на бег, но за спиной раздается хрипящий голос:
– Ах ты, сучка! Думала, успеешь убраться от меня?
Юля не оборачивается. Одного омерзительного звука достаточно, чтобы понять кто это. Она продолжает бежать, надеясь, что поймает на трассе машину, и люди помогут ей избавиться от преследователя.
– Не уйдешь, - шипит Саша и хватает за волосы.
Голова чуть склоняется назад, а в шее неприятно хрустит. Юля останавливается и пытается отбиться от Саши.
– Этот старик совсем свихнулся. Столько денег решил упустить. Что же, не хочешь быть моей - тебе хуже. Я покажу тебе, что ты теряешь прямо здесь и сейчас, а потом перережу твою глотку, - кричит Саша, брызжа слюной, и больно бьет по лицу.
– Посмотрим, что скажет твой муж на твоей могиле. А, может, он уже придет туда с другой?
Слова Саши причиняют боль только оттого, что Юля понимает как плохо будет Максиму и Оле, и как будет страдать мама, которая только-только обрела надежду на счастливое воссоединение семьи.
– Я не позволю тебе использовать меня, - кричит Юля и, набравшись сил, отталкивает Сашу от себя.
На мгновение парень теряется, ослабляет хватку и дает шанс вырваться, но сил у него куда больше, поэтому он быстро догоняет Юлю и дергает на себя, схватив за руку.
– Ты никуда не денешься от меня! Не хочешь по-хорошему, я возьму тебя как животное, - дыхание обжигает кожу, и Юля ежится от нахлынувшего отвращения.
Свет фар, свернувшей с трассы машины, слепит и заставляет Сашу отпустить Юлю. Девушка бросается в сторону автомобиля с мыслью:
«Лучше умереть под колесами, чем достаться этому ублюдку».
Удар. Падение. Последнее, что она помнит - это смех Оли и объятия Максима, а затем все меркнет.
Глава 23. В плену внутреннего мира
Юля
Юля входит в больничную палату и втягивает носом запах кварца, такой до боли знакомый, но, кажется, успевший стать чужим. Она проходит к кровати, почему-то оказавшейся пустой, - ведь она точно помнит, что здесь должен находиться Влад - и садится на стул, стоящий рядом.