Философские сонеты
Шрифт:
И платим, безвольные, за наслаждение,
За то, неземное, мы платим сполна,
Мы платим собой, существа неразумные,
В ночи бессонные, в ночи безумные!
Cui bono[16]
Смотря в историю назад,
Мы ищем истово ответа,
Кто был в событьях виноват,
Что
Но оказавшись средь руин,
Решаем мы порой незрело,
С чего начать иной почин,
И, главным образом, что делать.
Сии проклятых два вопроса,
Что делать, и кто виноват,
Терзают нас великороссов
Уж два столетия подряд.
Не лучше ль вслед за Цицероном
Спросить резонно – «куи боно?
Est modus in rebus[17]
Есть мера вещей, что сокрыта от праздного взгляда.
Подвластны ей сферы монад, хаотичных на вид,
Секвенции кварт и октав пифагорова ряда,
Спирали галактик, эксцентриситеты орбит
Рельефы Рамзеса из храма Сети в Абидосе,
Миланский собор и французский Шато Рамбуйе,
«Давид» Микеланджело, торс Афродиты Милосской,
Фасад Парфенона и вилла «Савой» Корбюзье.
Для посвященного в этом рука Провидения,
Метафизический помысел мира творцов,
Код Леонардо, закон золотого сечения,
Чары пропорции, блик совершенства венцов.
Дар человечеству свыше, как чудо спасения,
Мера вещей – парадигма искусства жрецов!
Timeo Danaos et dona ferentes[18]
Бойтесь данайцев, дары приносящих,
Щедрых подарков судьбы.
То, с чем сегодня вам выпало счастье,
Завтра растает, как дым.
Или, что хуже, сменится несчастьем,
Вспомните с грустью опять
Зыбкость фортуны слепой одночасьем,
И как судьбу искушать.
Некто сказал, не живи настоящим,
В завтра живи золотом.
Был он трибуном со взором горящим,
С
Или «данайцем», дары приносящим,
Но не сейчас, а потом?
Lusus naturae[19]
Мы говорим, шутя, игра природы,
Когда сухой научный формализм
Не в силах объяснить каприз погоды
Или иной природный катаклизм.
Игру природы всуе наблюдая
Уже на протяженье тысяч лет,
Род человеческий и по сей день не знает
Воистину на многое ответ.
Наверно есть неявные законы
У этой чисто дьявольской игры,
Непостижимые, астральные резоны,
Неясные, незримые миры,
В которых мы всего лишь эпизоды
Извечных прихотей изменчивой природы.
Homo vitruvianus
Витрувианский человек да Винчи,
Как претворенье древних сигнатур,
Он предстает во всём своём величии
В континууме магических фигур.
Одна из них квадрат, идеограмма
Всего земного и людских страстей.
Другая, круг, аллегория храма
Высоких сфер и неземных идей.
В нем двуединство духа и материи,
Бессмертие души и плоти тлен,
Великий акт космической мистерии,
«Дилеммы гоминум» извечный феномен
Завет через века и поколения
Потомкам – от провидца, гения!
Tarde venientibus ossa[20]
Опоздавшим достаются кости,
Говорили в древности, когда
Лучшие куски съедали гости,
Кости ж грызли те, кто опоздал.
Было так и в те лихие годы,
Когда смены власти грянул шквал.
Кости были брошены народу,
Что к большой раздаче опоздал.
Видно, их к столу не пригласили,
Или был уже заполнен зал.
Им интеллигентно объяснили