Фима и всё. Том 1
Шрифт:
— Ну… Да.
— Так, а враги?
— Сложно такое представить, — ответил за него Красибор. — Ромчик — милашка, его все любят. Как друга, — он коварно улыбнулся, довольный подначкой. — Я не шучу, он — душа НИИ.
— А Светлана Степановна? — вспомнила Фима огненную женщину из лифта.
— У нас сложные отношения, но даже не знаю…
— Она к нему хорошо относится на самом деле, — Красибор спрятал в кулаке улыбку. — Возможно, даже любит. В прошлом квартале выгораживала тебя на совете директоров как львица.
—
— Агась.
Рыжие брови Романа поползли вверх:
— Так это Светлана Степановна хлопотала? Она не говорила. Я-то думал, она мегера.
— Мне кажется, она из тех, кто страшен снаружи, но мягок внутри, — Красибор развёл руками. — А почему такие скачки, Фима? От любви до ненависти.
— Потому что подклад либо делал кто-то знающий, — она вертела листик в руках, задумчиво разглядывая его прожилки. — И тогда целью было именно умертвить его. Либо делал профан, и на самом деле эта женщина хотела его приворожить, но что-то пошло не так.
— Да ладно, можно настолько промахнуться? — Красибор недоверчиво нахмурил брови.
— Конечно, — Фима переводила взгляд с одного мужчины на другого, искренне не понимая, как они могут об этом не знать. — Магия — это не фокусы на манеже цирка. Один неверный ингредиент, и лекарство станет ядом. Неверное слово — и заклинание сработает против колдуна. Поэтому ведовской народ держит все практики в тайне. Не потому что мы жмоты…
— Но это не точно, — вставил шпильку Роман.
—… а потому что с большими знаниями приходит большая ответственность. И если кто-то получит вред из-за неумелого заклинания — в том числе будет виноват тот, кто этому заклинанию учил.
— Стоп, — Красибор встал и принялся расхаживать по комнате. Так ему лучше думалось. — Но даже если предположить, что моя мама колдовала, а вероятность этого стремился к нулю, — он помахал пальцем в сторону Фимы, как бы говоря «ай-яй-яй такое думать про мою матушку», — то уж точно она не пыталась Ромчика убить или, просто Господи, приворожить.
— Я согласен, — серьёзно сказал Роман. — Азалия относилась ко мне как к сыну. Я всегда чувствовал себя членом семьи в этом доме.
Красибор остановился и кивнул. Он задумчиво поскрёб недельную щетину, затем предположил:
— А что если кто-то пробирается в сад за ингредиентами? Если листья этого дерева нужны для приворота, а оно, как ты говоришь, в наших местах — редкий гость, то некто может собирать здесь ресурсы.
— Да, это вполне вероятно, — подумав, согласилась Фима.
— А я говорил тебе поставить видеонаблюдение! — заворчал Роман. — Но кому-у-у мы нужны, а, Крас?
Он скрестил на груди руки и укоризненно уставился на друга. Тот молчал. Роман сжал губы в одну точку и повысил уровень взгляда до «буду-пялиться-на-тебя-исподлобья-пока-не-извинишься». Противостояние было титаническим, но всё же Красибор сдался под напором друга:
— Ладно, ты был прав.
— Ты был прав, и-и-и…?
— Ты был прав, Ромчик, а я — нет.
Через секунду в гостиной раздалась та же фраза, хотя Красибор рта не открывал. И ещё раз, и ещё. Роман поднёс к уху телефон и прищурился, с наслаждением включая запись диктофона снова и снова.
— О, на рингтон поставлю!
Красибор вдохнул, выдохнул. Фима видела, как его губы шевелятся, беззвучно произнося: «один, два, три…»
— А это отличная идея, — прервала она их брачные танцы.
— И я так думаю, — довольно протянул Роман. — Ну-ка, позвони мне, Фима.
— Да не это, — она с улыбкой отмахнулась от него. — Видеонаблюдение.
— Ты думаешь, те, кто набирают тут ингредиенты, вернутся?
— Обязательно, и довольно скоро, — убеждённо подтвердила девушка. — Тюльпановое дерево вот-вот зацветёт. Его цветки ещё более ценны, чем листья. Но только самые первые, сорванные с ещё не распустившегося до конца бутона. А те начнут распускаться не позже, чем через две ночи.
— Вряд ли они такое упустят, — согласился Роман.
— Они? — Фима подняла брови. — Это может быть и один человек, не забывай.
— Ну, вот и узнаем, кто прав: твоя, Фима, логика или моя Чуйка.
— Хм, — девушка сделала вид, что крепко задумалась. — Ну тогда шансы мои невелики.
— Хорошо, я организую наблюдение за деревом, — Красибор уже оформлял в телефоне заказ на видео-камеры. — И за периметром. Они могут с любой стороны перебираться через забор, тропинок я не заметил.
Фима хотела сказать что-то жизнеутверждающе, но вдруг услышала тихий скрежет.
Скрип-скрип. Скрип-скрип.
Она сделала рукой всем знак не обращать на неё внимания и медленно направилась к витражной двери в сад. Старалась двигаться бесшумно, хотя половицы время от времени её выдавали. Наконец, она увидела того, кто скрёбся к ним.
— Лис! — радостно воскликнула она. — Миленький, заходи. Ты голодный?
Лис прошмыгнул в приоткрытую дверь и через секунду уже сидел на диване, любезно согретом Фимой. Роман вжался в подлокотник и выпучился на нового гостя:
— Твой приятель? — выдавил он, не открывая шокированного взгляда от Лиса.
— Приятель Александра, — вспомнил Красибор.
И он мог бы поклясться, что Лис кивнул.
— Что ты тут делаешь, Лис? — поинтересовалась Фима. — Ищешь Сашу?
При упоминании имени друга Лис вскочил и несколько раз повернулся вокруг своей оси.
— Я отведу тебя к нему попозже, хорошо? Договорюсь с Аметист Аметистычем.
Лис благодарно кивнул — это подтвердил бы каждый из находившихся в гостиной — и вдруг снова соскочил с дивана. Он подбежал к двери в сад и принюхался. Запах смерти был далёким, но не исчез.