Финальная точка
Шрифт:
– Может быть. Но, представляешь, вот какое дело, - Ана обходит Шейна вокруг, понимая, что вряд ли у нее получится до него достучаться. Ну и ладно. Ну и пусть. Просто она сейчас смотрит на него и понимает, насколько же… Черт, она и правда так тряслась.
– Мои отношения вообще прекрасно складываются. И я совершенно точно знаю, что в них меня не будут поучать или пытаться насильственно изменить. Меня просто принимают такой, какая я есть.
– Это пока. Потом, Ана, твоему молодому человеку откроется правда. Думаю, он не будет в восторге. Ты не изменилась, что очень грустно, вряд ли ты сможешь построить долгие отношения.
– Если я и буду меняться, то уж точно не по твоим соображениям.
– И я снова повторю: а ты уверена? Ведь тебя до сих пор это задевает, - мягко произносит Шейн. И это становится последней каплей.
– А знаешь, - вдруг замечает Ана, - вот я это поняла только сейчас. Можешь смеяться, можешь еще что угодно делать - мне плевать. Да. Я уверена. Я уверена, - она прислушивается к себе. Нет, это не жалкие попытки убедить себя. Это правда.
– Ты и правда не являешься моим мерилом. Задевает ли меня? Пожалуй, еще да, но уже близко к тому, что нет. Боюсь ли я? Нет, - Ана вдруг понимает, что может бесконечно наслаждаться этим - смотреть Шейну в глаза без всякого страха, на равных, усмехаясь, может, даже слегка копируя его - но не подражая, добавляя свои интонации и мимику, и все это приводит к тому, что на лице Шейна застывает маска.
– Прошлое должно оставаться в прошлом, ведь так? Вот я тоже так думаю. А раньше я так боялась показать тебе, сказать тебе все это в лицо. Потому что это будет твоей победой, а не моей. А может, это и так. Ты победил, Шейн. Все, я сдаюсь, - поднимает руки вверх фея, - но знаешь. Я не против. Мне не принципиально. Можешь забирать себе эту победу. Зато теперь… - Ана зажмуривает глаза.
– Я могу сделать кое-что, о чем мечтала очень давно. Послать тебя. Нахрен. Прямым текстом. Иди-ка ты нахрен, Шейн.
– Примитивно, - скрещивает руки Шейн, с презрением глядя на нее.
– Тебе никогда не обыграть меня, Ана.
– А я и не пытаюсь. Сказала же, ты победил, - говоря это, фея вдруг понимает, что почти готова засмеяться. От радости. Потому что страх больше не стискивает грудную клетку. Она боялась сказать - она сделала это. Обратного пути назад уже нет. Жалеет ли? Ана снова прислушивается к себе. Нет, не жалеет. Наоборот, с плеч будто бы свалился тяжелый груз. И на душе снова становится легко-легко, а настроение соответствует погоде, стоящей на улице.
– Серьезно, Шейн, просто иди нахрен. Ты - мое прошлое, которое меня не трогает. Да, трогало, я не спорю. Да, возможно, будет еще трогать. Но понимаешь… Я не боюсь тебя, - Ана делает шаг навстречу Шейну, и тут происходит то, чего она никак не ожидает, - он отступает назад.
Глаза Аны смеются, а вот в глазах Шейна плещется… Досада? Злость? Но он молчит. Он будто дает ей высказаться. Будто ждет, пока она даст ему лазейку, протянет прутик, за которой можно будет схватиться и выбраться. Ана хмыкает. Не дождется.
– Мне нужно было сказать тебе все это, глядя в лицо. А я, дура такая, бежала от этого. Да, и прежде чем ты скажешь свое драгоценнейшее мнение по всему этому поводу, я просто хочу предупредить. У меня-то есть диплом об окончании Алфеи. А у тебя - нет. А феи, знаешь, существа импульсивные. Могут и музыкальной сферой шарахнуть, если им что не понравится. Поэтому на полном серьезе тебе говорю. Оставь. Меня. В покое. Нас. В покое. Еще раз заговоришь со мной, моим парнем на улице или где-то еще - тебе не поздоровится. Уж извини, - Ана скрещивает руки на груди, - а теперь я пошла. А то ты прав: действительно, некрасиво вышло. Оставила я его одного. А тебе удачи, Шейн. Или неудачи. Тут уж решай сам.
И Ана идет прочь. Не потому, что
Шейн, возможно, что-то и говорит ей вслед. Но Ану это уже не волнует. Она просто возвращается к человеку, который ей очень нужен.
Велигд ждет ее там же, где они и расстались. У одной из многочисленных парковых скамеек, скрестив руки на груди. Ана подходит к нему с видом победителя и чувствует себя живее, чем когда-либо. Ее переполняет радость и прекрасное ощущение свободы, потому что она наконец-то смогла посмотреть страху, терзавшему ее несколько лет, в глаза и отпустить его. Теперь уже навсегда.
– Теперь точно все, - объявляет она, приближаясь к Велигду вплотную, - прошлое осталось в прошлом. Теперь с ним покончено навсегда.
– Я знаю, - кивает Велигд, и только сейчас фея, смотря на него, замечает, что он напряжен куда больше, чем обычно, несмотря на внешнюю сдержанность.
– Откуда?
– Прослушивающие чары, - разводит он руками, - уж извини, но совсем отпустить тебя одну я не мог.
– Я так и знала, что здесь что-то нечисто, - беззлобно шипит Ана. Она не злится, нет, хотя, возможно, раньше бы и возмутилась, потому что действительно не любит, когда контролируют ее действия.
– Это было важно для тебя. Поговорить с ним самой. Без посторонних, даже без меня. Я это знаю, поэтому и отпустил тебя, - со вздохом Велигд притягивает Ану к себе, и та лишь полубезумно улыбается.
– Но в деталях слушал ваш разговор. Неужели ты думаешь, что я не вмешался бы, если бы ситуация вышла из-под контроля?
– Но не вышла же, - замечает Ана.
– Я смогла найти в себе силы. И посмотрела в глаза своему страху. Все, как ты и говорил.
– И ты молодец.
Казалось бы, Велигд произносит это очень просто и спокойно, как и всегда, но в то же время его глаза смотрит на Ану с такой нежностью, что у нее внутри все замирает, потому что в последнее время его мнение очень важно для нее.
– Я не справилась бы без тебя, - честно признается Ана, - это твое “я с тобой” придало мне сил.
– Мне показалось, что тогда это было в самый раз и более чем уместно, - пожимает плечами Велигд.
– И это совсем не кажется странным.
– Я говорил, что просто нужно время. Пусть все идет как идет.
– Меня пугает, что мне все чаще хочется соглашаться с тобой, - замечает Ана. Она чувствует, что силы, подаренные ей разговором с Шейном, как будто бы улетучиваются. Ноги почти не держат ее, и Ана совсем неэстетично шлепается на скамейку, блаженно потягиваясь. Велигд, кажется, решает последовать ее примеру, но когда он присаживается рядом с ней, фея не успевает и моргнуть, как голова Велигда уже покоится на ее коленях, а он упирается согнутыми ногами в боковой бортик лавочки.