Финдиректор. Реконструкция

Марахтанов Владимир

Первое моё знакомство с «учётом» началось в армии, свою службу в пограничных войсках я заканчивал в полку связи, в городе Сестрорецке Ленинградской области. И была там, как и в любой другой воинской части, квартирно-эксплуатационная служба (КЭС), возглавлял её Мехтиев Борис Гаджиевич, на самом деле Мехтиев Бахаддин Гаджеммеддин Оглы, но он просил называть его Борис Гаджиевич, ну или товарищ майор. С кадрами в армии не очень, как вы понимаете, на зарплату бухгалтера в КЭС вряд ли пришёл бы кто-нибудь с гражданки, а тут удобно – срочник, платить ему не надо, а работу делает не хуже, а то и лучше. Это было время журнально-ордерной формы ведения учёта, ни о какой программе 1С не было и речи, домовые книги, расходники и приходники под копирку, в прямом смысле: подкладывалась такая бумажечка (синенькая или чёрненькая), и то, что ты писал на бумаге сверху этой кальки, отпечатывалось на втором экземпляре, бережно подложенном под неё. Олды помнят, что целые журналы такие были. Матричные принтеры, два на всю часть: один в финансовом отделе, а второй у меня в КЭС, и ужасно медленные компы, типа Пентиум какой-то. Мне нравилось вести бухгалтерию КЭС, потом к ней добавилась ещё и бухгалтерия продовольственной

и вещевой службы, потому как их руководители, капитаны Лазарев и Зайцев, быстро просекли выгодность такого ведения бухгалтерии своих служб. Ну а я, в свою очередь, пользовался всеми благами и поблажками, которые мог получить от своей должности. Во-первых, у меня был свой собственный кабинет (представьте себе солдата срочника с собственным кабинетом!), а во-вторых, к довольствию я был допущен, минуя даже великого каптера.

Служили мы тогда два года, и вот где-то месяцев восемь я занимался бухгалтерией, причем не воспринимал её как работу: мне нужна была эта деятельность, чтобы получать привилегии, и я это делал. Ближе к дембелю мой начальник, уже целый подполковник Мехтиев, выбил для меня у командира части рекомендацию для внеконкурсного зачисления в вуз.

Собственно, вопрос со специальностью также не стоял. Я уже не помню всего текста, но суть в рекомендации была примерно такая: «понимает в этой «бухгалтерии-шмугалтерии» вашей».

Выбор вуза после армии как-то не сильно меня заботил, и я подал документы туда, куда меня точно бы взяли (уж поверьте, о качестве образования я тогда и не задумывался). Был выбран Санкт-Петербургский государственный университет сервиса и экономики, который сейчас, кажется, объединили с ФИНЭК. Тогда ГУСЭ был, мягко говоря, не самым престижным вузом страны. Студенческие годы были прекрасными, тем более в группе 060500 «Бухгалтерский учёт, анализ и аудит» да и на всём потоке в целом, учились всего два мальчика: я – голодный и, хочется верить, красивый парень, сразу после армии, и Геннадий Мякинький (действительно такая фамилия), который полностью соответствовал своей фамилии, то есть был не твёрд характером и не сильно развит физически. В общем, учиться мне было категорически некогда, ибо работы по обольщению сокурсниц оказался непочатый край. Но какие-то базовые теоретические знания, благодаря кропотливому труду преподавателей (спасибо им за это), в меня всё же были заложены. Я стал понимать двойную запись, основные проводки, особенности учёта в различных организациях, отличать метод начисления от кассового, из чего состоит себестоимость, что такое прибыль и чем она отличается от выручки, какие налоги существуют и как их рассчитывать, что такое баланс, в конце концов. Что невозможно было почерпнуть в вузе, так это принципы управления людьми, работы в команде, но тут, как и позже, на помощь мне пришла неуёмная любовь к чтению. Практики, естественно, никакой, как, впрочем, и работы. Первое рабочее место после армии – это магазин, занимающийся продажей электротоваров, гибкий график и какие-то деньги. И вот диплом на тему «Особенности бухгалтерского учёта бюджетных организаций в России» написан и сдан на отлично, сданы госы, заветная бумажка получена, и, конечно же, возникло жгучее желание поработать по специальности.

Тогда на Фонтанке (Санкт-Петербург, набережная реки Фонтанки) располагалось огромное здание Центрального банка РФ, рядом с ним – налоговая (ни в ЦБ, ни в налоговую меня не пустили), а ещё чуть правее красовалась позолоченная табличка «Территориальное управление финансово-бюджетного контроля и надзора в городе Санкт-Петербурге», куда я попал без проблем, буркнув внизу охраннику: «В кадры». Ну и вот я в кадрах, странного заведения, но бюджетного. Что я тогда делал на Фонтанке, уже и не помню, но точно не бродил в поисках работы. Соответственно, с собой ни диплома, ни военного билета, ни чего-либо ещё. Но в кадрах меня встретила очень дружелюбная женщина, которая сообщила, куда я могу применить свой диплом экономиста, предварительно свернув его в трубочку, но зато есть у них вакансия специалиста первого разряда, это что-то выше уборщицы или охранника, но ниже любого экономиста. И я согласился. КРУ Минфина (контрольно-ревизионное управление Министерства финансов РФ), а именно так называлась ранее территориальное управление финансово-бюджетного надзора в городе Санкт-Петербурге, дало мне работу и было, надо отметить, очень крутым трамплином в моей карьере.

Одна из многочисленных проверок, которые я к тому моменту уже возглавлял, как руководитель ревизионной бригады, закончилась приглашением меня на работу в качестве финансового директора завода. Нет, не подумайте, я не закрыл глаза на ряд каких-то нарушений в обмен на должность и даже вышел оттуда с объёмным актом проверки, который хранится теперь где-то в архивах, но директору этого завода очень понравились мои дерзость и нахрапистость. На тот момент я был молодым и мало что понимающим по жизни пацаном 25 лет от роду, а как говаривал наш старшина в армии, «у мужика до 30 лет в голове вообще нагажено» [7] , и я с ним полностью солидарен, ведь я точно соответствовал этому определению: кутил, гулял, развлекался. С этого момента я, сам того не осознавая, стал финансовым директором завода. 25 лет – это очень ранний возраст для той ответственности, которая на меня упала, не говоря уже о том, что кроме амбиций у меня не было ничего: ни опыта, ни практических, да что уж там, ни теоретических знаний.

7

Он говаривал круче, но я немного смягчил.

2. Кто такой финансовый директор?

Этот вопрос я слышал бесчисленное количество

раз в различных вариациях, он обязательно задаётся на каждом собеседовании, на любом интервью, и всё-таки для собственников бизнесов в России ответ на него до сих пор не очевиден. Мне довелось работать в Европе, и там ни у кого даже мысли не возникает задать этот вопрос. Не то что у собственников – даже у рядовых сотрудников присутствует чёткое осознание, чем занимается chief financial officer. Это в принципе легко объяснить исторически. В нашей стране эта должность не выросла из «руководителя экономистов», потому что как таковых экономистов и не было (плановая экономика существовала несколько десятков лет), были плановики, спустили план – сопоставляй его с фактом (бухгалтерией), вот и вся деятельность. Стратегия, риски, бюджетирование, планирование, «чуйка» в конце концов – всё это не требовалось, как и не требовалась должность финансового директора. Позднее, при переходе с плановой экономики на рельсы капиталистической модели, возникла потребность в некоем связующем звене, перемычке между экономистами и бухгалтерами. Предприятия стали остро нуждаться в людях, обладающих не только теоретическими и практическими знаниями в бухгалтерском учёте и в экономике, но и одновременно являющихся сильными управленцами, способными примирить два лагеря: план (экономисты) и факт (бухгалтеры). Осознал я это во время работы в контрольно-ревизионном управлении Минфина, или в «ТУ Росфиннадзора» позднее. Если мне нужно было получить информацию обо всех нарушениях, проблемных вопросах в компании, при выходе на проверку в различные бюджетные учреждения, я проводил агентурную (по-другому не назвать) работу, заводил дружбу с главбухом, дружили мы обычно против главного экономиста, а с главным экономистом против главбуха – беспроигрышная тактика. В бюджетных учреждениях тогда появлялась внебюджетная деятельность, которая позволяла какому-нибудь ФГУПу зарабатывать дополнительные денежки, и за это отвечал главный экономист, а за всю бюджетную часть обычно отвечал главный бухгалтер, и всегда (а я провёл в качестве руководителя ревизионной бригады более 50 проверок расходования средств, полученных из бюджета и от внебюджетной деятельности), всегда это два враждующих лагеря. Главбух выдавал мне разом все проблемы во «внебюджетке», а главный экономист – все проблемы в расходовании бюджетных средств. Я не знаю, изменилась ли ситуация на сегодняшний день, но что-то мне подсказывает, что не особо сильно, ведь в бюджетных учреждениях по-прежнему чураются должности «финансовый директор», видя в ней что-то коммерческое и западное.

Посмотрите на часть определения, которое даёт Википедия: «В российских организациях функции финансового директора часто не выделяют в отдельную должность, это может быть главный бухгалтер или кто-то по совместительству. На разных этапах развития компании финансовый директор может выполнять различные функции. В малых предприятиях он может заниматься и постановкой бухгалтерского и налогового учета, и подбором персонала, и налоговой оптимизацией. При быстром росте компании, согласно ряду исследований, финансовый директор привлекает капитал и налаживает бюджетирование. Зачастую на этом этапе развития компании ему подчиняется даже IT-служба. В развитых организациях, где перед собственником (например, Советом директоров) за разработку стратегического развития отвечает генеральный директор, финансовый директор может являться всего лишь одним из помощников в реализации этой функции. При этом он должен контролировать всю операционную деятельность компании снизу вверх».

И это действительно так: в российских организациях финансового директора часто не выделяют в отдельную должность. Собственники предприятий МСП предпочитают возложить функции финансового директора на бухгалтера или же вообще выполняют их сами, и это возможно, но до определенных оборотов, количества сделок и операций, когда используется небольшое количество финансовых инструментов и когда стратегия развития предприятия компактно находится в голове у акционера. При возложении функций финансового директора на бухгалтера или экономиста это по-прежнему бухгалтер с расширенным функционалом или экономист с расширенным функционалом; в общем, смысл вам понятен, я думаю. В случае, когда сам собственник заведует финансами, это в определенный момент приведёт к тому, что он окончательно погрязнет в операционной деятельности и забудет о своём истинном предназначении – быть драйвером, локомотивом бизнеса. А вот тезис «может являться всего лишь одним из помощников в стратегическом развитии компании» уже давно опровергнут западными экономистами и не применяется в особо прогрессивных компаниях и у нас в стране. Финансовый директор в современной компании – это один из строителей стратегии компании, напарник генерального директора в этих вопросах.

Типы финансовых директоров

Для себя я давно классифицировал всех коллег по цеху, приведу для вас эту классификацию.

1. Из главных бухгалтеров – тут понятно, обычно это дамы, но изредка встречаются и мужчины. Они хорошо ориентируются именно в бухгалтерском учёте, часто пренебрегая планированием, их очень легко вычислить по нескольким индикаторам: упор на факт, планирование если и есть, то запутанное и бестолковое. Это делается для того, чтобы запутать заказчика того или иного бюджета или отчёта. Они с благоговением относятся к любому, даже самому неадекватному требованию налоговой инспекции. Всё и всегда строится на 1С, ну и планирование на выгрузке в Excel данных из 1С. Автоматизация – тоже только 1С; в общем, всё через 1С.

2. Из главных экономистов – тут всё ровно наоборот: они стараются вообще не пересекаться с бухгалтерией и максимум что берут в качестве баз данных – это выгруженные из 1С массивы данных. Здесь уже могут рождаться интересные и даже красивые бюджеты, но факт, а именно операционная деятельность, сильно страдает.

3. Новатор – абсолютно отмороженный тип финансового директора. Это те, кто будет скупать биткоины на все свободные средства компании, собирать портфели бумаг (причем часто довольно рискованных бумаг), скидывать в инвестиции деньги, которые ни в коем случае нельзя выдергивать из оборотных средств предприятия, лезть в финансовые пирамиды и прочее.