Финишная кривая
Шрифт:
Решение о создании таких «игрушек» было принято на основании опыта ведения боевых действий в горах. Иногда те же «Ф-1» успевали за время задержки скатиться обратно и поразить не противника, а того, кто бросил.
Пройдя в тамбур между комнатой и выходом в коридор, он прикрыл дверь, оставив только узкую щель, в которую проходила рука, и в течение нескольких минут поставил на нее все четыре стакана. Теперь даже небольшой сквозняк мог спровоцировать взрыв. На этот случай он плотно закрыл балкон и окна. Когда все было кончено, осторожно выглянул в коридор. Никого. Вышел из номера, повесил на ручку картонку с надписью
За десять минут до того времени, когда Самлиев, по своему обыкновению, направлялся на обед, вновь превратившиеся в Снегиря и Лелю, они, мирно беседуя, свернули с заасфальтированного тротуара и направились по тропинке между мандариновыми деревьями. Не доходя двадцати метров до того места, откуда ближе всего было тащить до ямы чеченца и которое практически не просматривалось даже с верхних этажей жилого комплекса, они, изображая из себя уединившуюся от людских глаз влюбленную парочку, стали страстно целоваться. Снегирь при этом встал с таким расчетом, чтобы держать в поле зрения тропу. Не прошло и нескольких минут, как из-за деревьев показался чеченец. Увидев сцену, он замедлил шаг и отвернулся.
Изображая смущение, Снегирь взял Лелю за руку, и они направились навстречу «клиенту». Разойдясь с ним, Снегирь полез жене под юбку, ловя взгляд обернувшегося на них Самлиева. Нащупав рукоять «АПС», закрепленного на внутренней части бедра женщины, он осторожно достал его и потянул вверх таким образом, что со спины казалось, будто мужчина добрался до ее живота. Когда отчего-то разозлившийся чеченец вновь повернулся к ним спиной, он спокойно прицелился и дважды выстрелил ему вслед. Сделав по инерции еще несколько шагов, Самлиев медленно развернулся. На груди, на белой футболке, медленно увеличивались в размерах два алых пятна. Посмотрев на них, он сначала рухнул на колени, потом медленно завалился на бок. Контрольный в голову, и Самлиев затих.
– Бери его за ноги, – подхватив чеченца под мышки, скомандовал Снегирь.
Уже через каких-то пару минут они разбирали дерн. Когда яма была готова, туда полетел «мокрый» ствол, а потом и тот, о кого его «замочили». Они уже заканчивали маскировать захоронение, когда где-то вдалеке раздался грохот.
– «Гости» открыли дверь, – зло посмотрев в том направлении, проговорил Снегирь, – а за порогом оказался ад.
Четыреста километров до Мерсина они преодолели за пять часов. Указатель с названием этого портового города киллеры миновали ближе к вечеру. Моросил мелкий дождь. Со стороны моря дул сильный порывистый ветер.
– До отхода судна уже совсем мало времени, – вновь превратившись в Надежду, жена посмотрела на часы. – Надо поторопиться.
– Не надо, – усмехнулся Павел, не отрывая взгляда от дороги. – Эти билеты я заказал для профуры. Неужели ты думаешь, что в Афинах через двое суток корабль никто не встретит?
– Вообще-то достаточно времени, чтобы разобраться, куда мы направились после всего, – согласилась она, решив, что муж едет в аэропорт.
Однако и указатель с изображенным на нем самолетом Павел проехал мимо. Попетляв по узким улочкам старого города, въехал на стоянку перед скромно выглядевшим двухзвездочным отелем. Она не задавала больше вопросов. Молчала и тогда, когда он снял номер, расположенный на втором этаже пятиэтажного здания.
– Быстро переодевайся, – приказал он, после чего вышел на небольшой балкон, осмотрел окрестности, снова вернулся в номер, забрал оба паспорта и отправился в туалет. Разорвав их на мелкие кусочки, он сжег жесткие корочки, бросил все это в унитаз и несколько раз спустил воду. Не прошло и тридцати минут, как они легко спустились с балкона во внутренний двор. Ту одежду и обувь, в которой убивали Самлиева, прихватили с собой, по пути выбросив пакет в мусорный бак. Оформив неприметный «Форд» в прокат по документам на имя Фроловых, ближе к полуночи супруги выехали в направлении Анкары, чтобы утренним рейсом вылететь в Салоники.
Место для встречи с чеченцами оказалось достаточно мрачным. Его определил еще Гриб. Головинские пруды, а именно мост, соединяющий их берега в узком перешейке. Рядом кладбище.
Арслан Дукузов с задумчивым видом выслушал своего двойника, только что приехавшего из Домодедова, и перевел взгляд на Хохла:
– Я ничего не могу сказать. Если бы увидел хотя бы фотографию, тогда другое дело, а так, «густые брови, квадратный подбородок…» – он развел руками, – у нас в селе много таких. Только не верится мне, что кого-то из этих запуганных нынешней властью и федералами шакалов понесло так далеко. Зачем? Нет, надо ехать в Самару, оттуда самолетом до Хабаровска. Никто не ждет, что мы приедем с востока. Спокойно сядем в поезд до Иркутска и сойдем в Слюдянке.
– А взрывчатка с оружием? – напомнил Хохол, одновременно попытавшись сделать лицо строгим, однако это у него получилось плохо и даже вызвало едва заметную улыбку у главаря группы.
Мехди Вахаев больше молчал, доверив разговор с куратором своей правой руке Дукузову. Хохла он попросту не признавал и считал, что этот человек – слизняк и не может заниматься организацией такого дела, как теракт, не имея никакого опыта, тем более неверный. Он терпел его только из-за денег, которые были сейчас основным движителем задуманного плана.
– Э-э, – отмахнулся Арслан. – Ты передашь с проводником харьковского поезда посылку. Хорошо заплатишь. В Хабаровске мы встретим.
– Почему я? – опешил Хохол. – Я тебе что, мальчик на побегушках?
Глаза чеченца стали наливаться кровью.
– Ты русский, у тебя возьмут. Одет хорошо. Скажешь, брат там живет, запчасти от «Жигулей» отправляешь.
– Ты умен, Арлслан, не спорю, – проглотил пилюлю Хохол, – но не учел один немаловажный факт: поезда того направления дважды пересекают границу. Ветка идет через Северный Казахстан.
– У-у, шайтан, – чеченец ударил себя по колену кулаком и задумался.
– Хотя в этом что-то есть, – торопливо заговорил Хохол, начиная опасаться, что если выведет из себя горца, то так и останется в этом парке. – А что, если груз из Москвы кто-то довезет до Омска, а уже там передаст его проводнику?
– Вот ты этим и займись, – прохрипел не своим голосом Дукузов. – Не надо больше никого посвящать в эту тайну. Сделай только то, что мы тебя пока просим, а дальше можешь не беспокоиться.