Фирман султана
Шрифт:
– Хорошо, – мрачно согласился Сафар-бей.
– Тогда прикажи вывести эту гайдутинскую собаку и запереть в подвал.
Сафар-бей кивнул аскерам:
– Выведите его и отпустите!
Кагамлык и Абдагул бросились отвязывать Станко. Гамид недовольно засопел:
– Сафар-бей, ты допускаешь ошибку. Этот болгарин причастен к твоему похищению! Его надо допросить!
– Ошибаешься ты сам, Гамид-ага, – спокойно ответил Сафар-бей. – Никто меня не похищал… Якуб у меня действительно был. Он принес мне важную весть, которая и заставила меня отправиться в путь.
– Куда?
– А
Гамид недоверчиво покосился на Сафар-бея, но ничего не сказал. Кагамлык и Абдагул подхватили Станко под руки, поволокли из комнаты.
Сафар-бей плотно прикрыл дверь, взбил на мягкой оттоманке миндер, предложил Гамиду сесть.
– Теперь поговорим, Гамид-ага. Что нового у беглер-бея? О чем пишет наияснейший султан в своем фирмане?
2
Старая Планина была наилучшим пристанищем и убежищем для гайдутинов. Во всех малодоступных местах – на высокогорных лугах, в глубоких темных ущельях, в чащах вековечных девственных лесов – стояли темные сосновые хижины, срубленные пастухами-горцами по приказу гайдутинских воевод прежних времен. Хижины эти были приземисты, неказисты, но надежно защищали от осеннего ненастья и зимних холодов.
В одну из таких заснеженных мрачных долин привел свой отряд воевода Младен. Похоронив Анку, он ни дня не хотел оставаться там, где все напоминало о ней. К тому же к Сливену его влекло желание отомстить Гамиду.
Пока гайдутины рубили дрова, растапливали в хижинах печи, готовили горячую пищу, Драган, переобувшись после долгого перехода в сухие сапоги, подошел к воеводе:
– Думаю, бай Младен, мне не мешало бы прогуляться до города. Надо оповестить наших людей, где мы расположились.
– Ты утомился, Драган.
– И все-таки отдыхать некогда. Сафар-бей уже прибыл в Сливен, и нам необходимо знать его намерения относительно нас. Интересно также узнать, что поделывает Гамид…
– Ты настоящий юнак, Драган! Когда мне придется перебраться в лучший мир, я распрощаюсь с землей без сожаления: ты продолжишь то дело, за которое я боролся всю жизнь! – с чувством сказал воевода. – Ну что ж, иди! Но будь осторожен.
Драган ушел.
Возвратился он неожиданно быстро – перед рассветом. Младен ждал его только на второй день к вечеру, поэтому был удивлен, когда увидел своего молодого друга, запорошенного снегом, в своей хижине.
– Что случилось, Драган? Ты вернулся с полпути?
– Да. Но не один. Со мною бай Димитр. Нам обоим повезло: он торопился из Сливена в наш стан, где никого не застал бы, а я топал в Сливен, где напрасно разыскивал бы бая Димитра, – потому благодарим всех святых, что началась вьюга. Она загнала нас в Медвежью пещеру, где мы и встретились, к радости обоих.
– Где же Димитр? Зови его сюда! – Воевода накинул на плечи кожух, раздул в устье печки огонь. – Он, наверное, может многое рассказать…
– Да, пришел он не с пустыми руками. Сейчас я его приведу.
Через минуту в хижину
Марийка подала на стол хлеб и жареную козлятину, но Димитр не притронулся к еде. В печи разгорелись сухие сосновые сучья, и пламя осветило лицо болгарина. На нем лежала печать тяжелой усталости, – видно, не легко было пробираться по заснеженным горам окольными путями. В глазах застыла тревога.
Все, конечно, понимали, что только очень важная причина могла заставить бая Димитра покинуть Сливен и самому, не ожидая гайдутинского связного, двинуться в горы.
– Что произошло, бай Димитр? – спросил воевода, положив на плечо гостя руку.
Бай Димитр тяжело вздохнул:
– Бая Станко пытали…
– Как? Кто это сделал?
– Гамид… Все допытывался, проклятый, куда девался Сафар-бей. А также интересовался Якубом.
Ну?
– Бай Станко ничего не сказал. Да он и не знал ничего, кроме того, что я причастен к этой истории. Но меня он не выдал. А подозрение на него пало потому, что наши следы вели к его двору…
– Жаль бая Станко, – сказал Драган. – Он жив? В безопасном месте?
– Да, аскеры притащили его чуть живого и бросили во дворе, как собаку… Но крепок старик! Не успела жена ввести в комнату и отпоить молодым вином, как он сразу же приказал позвать меня.
Бай Димитр провел рукой по лицу, вытирая с оттаявших в тепле бровей и усов холодные капельки воды.
– Что-нибудь важное? – спросил воевода Младен.
– Очень важную новость сообщил мне бай Станко… Гамид при нем обмолвился о султанском фирмане, в котором идет речь о новом походе на руснаков. Думаю, было бы интересно знать подробное его содержание, бай Младен, а?.. Вот почему я так торопился к вам…
– Спасибо тебе, друг Димитр! – с чувством произнес воевода. – Спасибо тебе от всей Болгарии за верную службу… Ты принес очень важное известие, и мы теперь сообща подумаем не только над тем, как захватить Гамида, но и как овладеть султанским фирманом.
– А что это за штука – фирман? – спросил протяжно степенный Грива.
– Фирман, друзья, – это султанский указ, – пояснил воевода. – Если бы нам удалось раздобыть его, мы, очевидно, смогли бы узнать о необычайно важных и серьезных делах. Если в нем действительно говорится о новом походе турок на Украину, то мы узнали бы о начале его, количестве войск и кому поручено возглавлять поход. Так я думаю…
– Гм, то было бы вправду хорошо раздобыть ту штукенцию, панство! – прогудел Спыхальский.
– Безусловно, – поддержал его Звенигора. – Во что бы то ни стало мы должны немедленно выступить в Сливен.
Он вопросительно взглянул на воеводу, ожидая его поддержки.
Воевода Младен немного помолчал, должно быть в мыслях решаясь на что-то. Потом сказал:
– Ясно одно – мы должны это сделать немедленно. Но как? Кто пойдет на это?
– Гамид живет в хане Абди-аги, – вставил Димитр. – Его охраняют.