Фируз
Шрифт:
– Ты удивлен, - она присела на кровать, стоявшую вдоль самой большой стены, и отложила открытые книги в сторону.
– Это читается в глазах.
Шлем пришлось опустить. Держать его в руках теперь просто не было смысла.
– Это все твое?
– я провел рукой по деревянному столу и коснулся пальцами страниц открытой книги.
– Да. Точнее, моего отца. Он всегда много читал. Эти книги он знает наизусть.
– девушка указала на забитые до отказа полки с толстенными, как кирпичи, книгами.
– А ты? Что ты читаешь?
Вопрос был неожиданным. Я был готов ко всему, но этот, простой на первый взгляд, разбил
– Я уже и забыл, когда последний раз держал книгу в руках. В основном всю необходимую информацию получаю в электронном виде. Так удобнее и быстрее. Но ты не за этим меня сюда позвала. Так ведь?
– Да, - она кивнула головой и сразу перешла к делу, - Какая она? Что ты видел там? Она красивая? На что она похожа?
Ее глаза загорелись, а тело немного подалось вперед. Любопытство просто переполняло девушку, ей не терпелось поскорее услышать подробности.
– Там время будто остановилось,- начал я,- все замерло и застыло в одно мгновение. Там нет гор, нет кратеров и впадин - одна сплошная голубая равнина, лишенная хоть какого-то рельефа. И пыль. Повсюду.
– Пыль?
– Да. Когда наступают бури и ветер, опустившись к самой земле, поднимает целые клубы этого странного вещества в небо, все вокруг начинает буквально искриться этой синевой. Блики появляются то здесь, то там, они окружают тебя. Как волшебство, как нечто невообразимое, эта вьюга окутывает тебя и ее частицы, подхватываемые порывами ветра, оседают на твоем теле, окрашивая его в синий цвет.
Девушка не могла даже представить себе это, но ее мозг продолжал требовать подробностей. каждый вопрос как крик души, несдерживаемое желание, требующее ответов во что бы то не стало.
Я говорил. Не знаю сколько и как долго все это продолжалось. Выдирал из своей памяти мельчайшие подробности и детали. Говорил о том какая она прекрасная, какой чудесный вид открывается из иллюминатора спасательного модуля.
– Сверху все совершенно иначе. Высота открывает невиданное зрелище на эту планету, которое невозможно лицезреть, ступив на нее своими ногами. Бесконечные просторы. Все до самого горизонта ровно как лист и кажется, вытяни руку вперед и можно достать до самого края планеты.
Она слушала. Я видел эти глаза, горящие ярким огнем. Видел как появлялась ее улыбка на лице, в тот самый момент, когда я описывал все то, что видел сам. Она была как ребенок, который совсем недавно узнал, что вокруг нее существует целый мир. Животные, растения, все многообразие природы вплоть до самых молекул.
– Неужели тебе это интересно?
– я спросил ее, не веря, что такая мелочь, как описание планеты может вызвать столь животный интерес.
– Конечно! Ты даже не представляешь как! Мы....
– она хотела что-то сказать, но потом остановилось. Улыбка внезапно исчезла, а на смену ей пришла грусть. Глаза остыли.
– Что? Что ты хотела сказать?
– Не важно. Это... не имеет значения, особенно для тебя.
– Почему ты так решила? Я такой же человек как и ты.
Последние слова вызвали ухмылку на ее лице и она сразу вспомнила слова Джея.
– Помнится, твой друг говорил иначе. Как она сказал? Звери, хищники.
– Он был взволнован. В таких ситуациях очень сложно контролировать себя, особенно, когда на кону стоит собственная жизнь. Ты должна понять его.
Девушка резко встала и подошла к столу. На поверхности лежало несколько открытых книг. Пожелтевшие, готовые развалиться в руках при малейшем усилии, они были похожи на слитки золота и ценность их была соответствующей.
– Ты видел их?
– он взяла книгу за черный переплет и поднесла издание прямо к лицу.
– Ты видел их, скажи мне?
На развернутой странице были изображены звери: слоны, тигры, львы. На другой странице перечислялись и изображались различные обитатели морей и океанов. Киты, касатки, акулы и медузы. Все это и еще много других представителей морских глубин были запечатлены на страницах этой старой энциклопедии. Я молча кивал в ответ и называл каждое животное, на которое указывала девушка.
– А это кто? А это...А это...А это.
И вскоре, когда все закончилось и список был исчерпан - девушка заплакала.
– Неужели ты никого из них не знаешь?
Она отрицательно покачала головой.
– Я родилась в этом месте, - она заговорила сквозь слезы, - Давно. Не могу сказать когда точно это произошло, но с тех пор тут мало что изменилось. Разве что люди, которые всегда встречали меня в буферной зоне. Здесь все осталось как и тогда. Темно, сыро и холодно. Одни и те же люди, лица, разговоры о будущем и о Земле, на которой мы скоро сможем основать свой дом. Мы так долго ждали этого, и вот сейчас, кажется, мы нашли то, что искали так много лет.
Девушка немного пришла в себя. Глаза стали красными от слез, но она не обратила на это внимания. Поправив свою мантию и надев на голову капюшон, он взяла книгу и молча села за стол. Тусклый свет упал прямо на нее.
– Ты можешь идти, - дрожь все еще чувствовалась в ее голосе, - Никто не задержит тебя до самых дверей и... спасибо, что рассказал какая она красивая.
8.
Когда все закончилось, врачи спешно вышли из палаты и принялись подводить итоги. Позади осталось несколько часов сложнейшей операции. Вытирая пот с лица и стараясь хоть как-то взбодриться, один из них, самый высокий и пожилой, подошел к аппарату с водой. Его глаза закрывались от усталости, а руки уже едва держали пластиковый стаканчик.
Разговор стал набирать силу. Габриэль вышла в числе последних. Скинув маску и расстегнув плотный медицинский халат, она прошла вперед и сбросила всю одежду в бокс для утилизации. Несмотря на все меры предосторожности, радиация могла впитаться и в нее, поэтому любая одежда и обувь подлежали полной утилизации, а кожа рук и лица специальной очистки.
Обогнув гудящую толпу врачей, женщина прошла через дверной проем смежного помещения, закрыла за собой дверь и посмотрела в кабину для очистки. Клаустрофобия уже давно не беспокоила ее. Проведя столько лет в на этом корабле, она смогла научиться преодолевать эту фобию, жить с ней и даже контролировать. Но когда дело доходило до камеры отчистки, все ее страхи вылезали наружу. Защита теряла свою силу. Дрожь, резкой волной пробегалась по всему телу. Сердце начинало биться чаще и сильнее. Но правила нельзя было нарушать.